Викинг переложил «узи» в левую руку и вытащил нож. Держа его перед собой, как слепой трость, и ощупывая им дорогу на уровне глаз, раздвигая ветви, он углубился в лес. Пройдя десяток метров, несколько раз споткнувшись о невидимые корни, Викинг остановился, присел на корточки и достал фонарь. Поставив переключатель на самый экономный режим и прикрыв его всем телом, он включил свет и поднес к отражателю нож, в торце рукояти которого был вмонтирован компас. Поймав нужное направление, Викинг выключил свет, зацепил фонарик за карабинчик на груди и двинулся вперед.
Нужно было спешить, однако каждый шаг давался с большим трудом и делился на несколько этапов. Прощупав ножом перед собой путь, Викинг, сохраняя равновесие, балансировал на одной ноге, подавал согнутую ногу бедром вперед, раздвигая попадавшиеся на пути ветви, затем разгибал колено и двигал голенью. В заключение он осторожно опускал стопу на землю, стараясь не хрустнуть случайно попавшей под подошву сухой веткой. Получался трехчетвертной ритм сверхмедленного вальса: раз, два, три… раз, два, три…
Начало движения давалось трудно, но, приноровившись, Викинг стал идти все быстрее и быстрее. Уже метров через двести, когда посчитал, что в этих дебрях его вряд ли кто-то будет выслеживать, стал периодически, на мгновение, все так же прикрывая локтем стекло, зажигать фонарь. Он выхватывал перед собой несколько метров пути, одновременно сверяя и корректируя его по компасу. И все это время Викинг ни на секунду не ослаблял внимания, напряженно вслушиваясь в звуки леса.
Шум накатывающихся на берег волн остался далеко позади и был уже не слышен. Густая тишина, окутывающая путника, нарушалась только шелестом верхушек деревьев под слабым, плавающим в вышине ветром и редкими – далекими и близкими – звуками ночной суеты всяческой мелкой живности. Сам Викинг двигался бесшумно и не вносил лишнего беспокойства в естественный ход жизни глухой лесной чащи. И все в том же ритме вальса, только быстрее, чем в самом начале: раз, два, три… раз, два, три…
Через некоторое время он почувствовал на теле легкую испарину. Воздух стал более влажным и тягучим, и легкие ощутили духоту и сырость. Приближение болот давало о себе знать. Викинг взглянул на часы. Стрелки показывали половину второго. Прошел почти час, как он начал свой марш-бросок. Значит, до цели осталось совсем немного, хотя как знать – в этой темени, забрав на сотню метров в сторону, он может метаться по зарослям в поисках лагеря беглецов до самого утра, до восхода солнца. И еще если повезет, то не влезет в какую-нибудь трясину.
В подтверждение его мыслей нога немного погрузилась в мягкую почву. Вот и первый звоночек. Он нагнулся и дотронулся рукой до земли. Так и есть – около увязшего по рант ботинка выступила вода. Куда теперь двигаться?
Викинг сделал шаг вперед и опять почувствовал подошвой пружинистую мягкость. Влево – то же самое. Вправо – грунт более твердый. Он короткой вспышкой фонаря подсветил себе путь и двинулся в ту сторону. Что-то для трясины рановато, по расчетам еще с полкилометра надо бы пройти. В памяти всплыли очертания карты. Лагерь располагался на южной оконечности болота. Выше этого места метров на семьсот значки, обозначающие зыбкую почву, выползали из него и изгибались падающей каплей. Судя по всему, он забрал немного влево и вышел именно на этот аппендикс.
Викинг замедлил темп движения и фонарь включал все реже и реже. Он теперь опасался уже не столько врагов, сколько друзей. Если охрана выставлена, то неопытные часовые с перепугу могут полосануть из автомата так, что мало не покажется.
Он резко остановился. Обостренный слух уловил новый звук. Викинг прислушался. Похоже на журчание воды.
«Что это может быть? – заработали мысли. – Текущая вода – откуда она взялась?… Господи, да это же ручей! Вот классная привязка к местности, по которой он легко найдет своих спутников».
Викинг напряг память: «Убежище беглецов находится у истока ручья – это абсолютно точно. Вода из чаши родника текла влево… он стоял лицом к лагерю… Все верно, ручей уходит на северо-запад и впадает в болото, вероятно, именно в этот аппендикс, на который он сейчас вышел. Других ручьев поблизости быть не должно. Принимаем данное предположение за основу и ориентируемся».
Викинг осторожно двинулся вперед. Журчание слышалось все ближе и ближе. Вот и ручей. Он опустился на колено и коснулся ладонью поверхности воды. Едва уловимое течение ласково погладило кожу и показало направление бега в ту сторону, куда Викинг и рассчитывал. Путь к истоку определен.
Бесшумно продвигаясь по лесу параллельно ручью, он напрягал органы чувств, чтобы обнаружить чужое присутствие. Неожиданно нога ощутила под подошвой препятствие. Перешагивая через него, Викинг двинул ступню вперед, случайно задел за невидимый в темноте сучок, и шорох сдвинувшейся ветки ударил в уши. Он поморщился от произведенного шума, который в принципе мог услышать только сам, и тут же замер на месте. Слева за ручьем его напряженный слух уловил движение и шелест листьев.
Похоже, в лесу появилась живая душа. Викинг осторожно опустился на колено и напрягся. Звуки, привлекшие внимание, больше не повторялись, однако все его тело, каждая клетка почувствовали рядом – не более чем в тридцати-сорока метрах – присутствие человека. Выждав пару минут, Викинг осторожно двинулся в направлении уловленного шума. Кто там, враг или друг?
Перейдя ручей, он переместился немного вправо и начал обходной маневр. Теперь уже не было никаких сомнений в том, что в зарослях кто-то затаился. Его уши еще пару раз улавливали почти неслышимые шорохи и движения. Каждый шаг очень медленно, но приближал его к цели. Вот уже осталось не более десятка метров. Пять… Три…
Двинув вперед руку, Викинг наткнулся на шершавую кору и застыл на месте. Теперь только дерево разделяло его с затаившимся во тьме человеком. Кто он? Игра в молчанку затягивалась. Решение являлось одно: брать невидимку, а дальше – разбираться, друг он или враг.
Совершенно неожиданно лежащий заворочался и тяжко вздохнул. Медленно снимая с себя напряжение, Викинг выпрямился и перевел дыхание.
Тембр и специфика вздоха были ему хорошо знакомы: глубокий затяжной вдох и короткий энергичный выдох. Уже неоднократно Викингу приходилось выслушивать эти звуки, выражавшие укоризну, а иногда – и возмущение. Затаившийся в глухом ночном лесу таинственный незнакомец превратился в прекрасную знакомую и дал надежду на успешное выполнение задуманного.
Он выждал несколько секунд и негромко, спокойным и будничным голосом, правда, на всякий случай все еще прячась за стволом дерева, произнес в темноту:
– Надя! Это я, Вадим. Будь спокойна и не поднимай шума.
Он услышал шорох дернувшегося от испуга тела, снова тишину и после недолгой паузы взволнованный, срывающийся шепот женщины:
– Ты здесь? Живой?!
Последний вопрос несколько озадачил Викинга.
– Вообще-то под привидение я могу сработать, но не вижу особого смысла. Как писали раньше в письмах: жив, здоров, чего и вам желаю. На бесплотный дух пока не потяну.
– Ты где? – уже более спокойно спросила Надежда.
– Рядом, за деревом. Спрятался, чтобы ты ненароком в меня не пульнула из автомата, – ответил он. – Погоди, сейчас зажгу фонарик.
– А у меня нет никакого оружия, – сообщила Надежда. – Дювалье оставил автомат себе и сказал, чтобы в случае опасности я просто кричала и поднимала тревогу.
– Как у вас дела?
– Все хорошо, – быстро и с радостью в голосе ответила Надежда. – Все живы, хотя пришлось немного поволноваться. Мы слышали недалеко от лагеря голоса людей, но они прошли стороной. Как ты смог выбраться? Жак видел самолет падающим в океан и сказал, что вероятнее всего ты погиб.
– Так вот в чем дело, – с усмешкой протянул Викинг. – Вот откуда вопрос, живой я или нет. Явление усопшего в ночи. Материализация духов. Рассказывать, что со мной приключилось, долго, а времени у нас в обрез. До рассвета нас ждет катер. Надо срочно поднимать людей и спешить на берег. До лагеря далеко?
– Метров сто, не больше.
– Поднимайся, срочно идем туда! Пока ты дежурила, ничего подозрительного не слышала?
– Нет, все было тихо.
– Тогда можно попользоваться фонарем. Показывай, в каком направлении нам двигаться.
Викинг не дал никому ни на минуту расслабиться и выразить восторг по поводу его появления в живом виде, а также категорически отмел любые расспросы. Никаких разговоров, срочные сборы – и в путь. Он построил команду гуськом. Сам шел впереди, следом за ним старушка Лоуренсия – он решил соразмерять скорость движения с ее шагами, хотя, как заметил ранее, бабуля была довольно шустра и по лесу передвигалась легко. Если самый старый человек среди них может так ходить, пускай и остальные за ней поспевают.
