— К Днепру полетел промывать двигатель, — сказал философствующий снайпер. — Но его там всё равно достанут. Хорошо, что мы имеем на данный момент? Подскажи?
— Группа из Тель-Авива в Киев не прилетела. Вовремя одумалась. Или ей повезло. Ты знаешь, что мне Дубина говорил по телефону? И предупреждал, что это секретная информация. Сбили около трёх тысяч самолётов, включая беспилотные. Гнались и за стратосферной базой, — самолёт спутник, стоит, говорят пять миллиардов долларов, — но она свалила, ей повезло. И какая-то заваруха в мире серьёзная начинается. Сербы атаковали Лондон.
— Что ты сказал?
— Сербские "Чёрные ягуары" атаковали один из дворцов Королевы, подорвали Биг-Бен, разворотили всю Даунинг-стрит. Вместо той самой стрит, теперь стоит подобие Стоунхенджа. Но они делали только показательные, политические нанесения ударов. Почти никто не погиб, по меркам Багдада.
— Я не верю своим ушам. А американцы?
— Вот в этом-то и весь фокус. Русский президент чем-то зажал яйца американскому, и он от счастья вернул России Аляску и подарил Гавайские острова. Кое-что ещё обещал. Да и насчёт Кубы Дубина новость сказал. Это же его любимый остров. Куба объявила, что входит в состав Российской Федерации немедленно, по факту заявления президента. А Россия пусть, если хочет, ратифицирует на любых условиях.
— Дубина перебрал пива. Меня предупреждали, что он может. А что со сбитыми "Геркулесами"?
— Из восьмиста "Геркулесов" и В-79 поражены все до одного. Десантникам повезло, машины шли высоко, и все успели выпрыгнуть. Теперь будут ходить, еду выпрашивать. Мамка, дай млеко, яйки…
— А что там русские на востоке?
— Русские дивизии прошли линию Батурина и бронетанковыми группами идут к Киеву. "Чёрные ягуары" приземлились в Прилуках и дозаправились. В Киеве введено военное положение, на улицу выходить запрещено. Ты же слышал, усатый по ретрансляторам орал?
— Да уж, прямо так все и сидят дома! Магазины грабят!
— И правильно делают. Жить то надо. Всё равно неизвестно, к кому колбаса попадёт. К тем же голодным американским десантникам. Добредут до Киева, и начнётся голод.
— Может, ты и прав. Пошли вниз, к "Феррари". Надо тоже пополнить запасы продовольствия, — сказал первый. — Мы свою задачу выполнили. И даже перевыполнили.
Оба бойца киевского Сопротивления стали спускаться с крыши дома вниз, на брусчатку Крещатика, стуча французскими десантными ботинками по крыше.
— Сейчас, сейчас, Фихте. Мы долетим до реки, — говорил сквозь зубы Шеллинг, удерживая силой рук штурмовик в горизонтальном положении. Кабина медленно наполнялась дымом. Что-то из изоляции стало тлеть. — Город всё равно пустой, — продолжал Шеллинг. — Какой дурак будет находиться в центре такого пекла? Сидят в метро как мыши, и бронированные заслонки закрыли. Мы аккуратно полетим вдоль Днепра к своим войскам. Дорогу я знаю. И потуши ты то, что там тлеет!
— Генерал, смотрите, на крыше дома человек с оружием!
— Какой ещё человек?
И Шеллинг успел заметить несущуюся болванку снаряда, разорвавшуюся об днище самолёта. SF-100 кинуло в сторону, и он чуть не зацепил высокий дом, в окно которого глядел худой дед с трубкой в зубах.
— Фихте, нам повезло в крупном, но от роковых мелочей страховых полисов нет, — проскрипел сквозь зубы немец.
Впереди показалось знакомая статуя со своим зловеще поднятым мечом.
— Вот она, — уверенно-испуганным тоном сказал Фихте. — Выдохлись её грозовые лазеры. Ууу, падлюка украинская. Надо было грохнуть её ещё с территории Италии.
И тут двигатель самолёта заглох. До земли было расстояние двести метров. Оно зовётся: смерть парашютиста. Пока то да сё — бац, земля по рёбрам, и уноси склеенные ласты в штабеля.
Фихте испуганно повернул голову к Шеллингу. Тот смотрел вперёд. Под самолётом были жилые дома и тишина. Штурмовик несся прямо на статую-убийцу.
— Шеллинг! — закричал Фихте. — Турбина стала!
— Молись, — ответил тот и дернул рычаг катапульты.
Мир шел к своей очередной политической парадигме упорно, неистребимо и тотально.
Муссолини и Скорцени замерли, пораженные невиданным зрелищем. Земля всколыхнулась и задрожала. Над городом пополз глухой шум. Статуя Родина-мать, величественное сто метровое каменное изваяние, вздрогнула, засияла светом невиданной силы, осветившим весь город, и стала медленно разворачиваться вокруг своей оси, издавая сверхнизкий гул наступающего урагана. Меч, зажатый в руке женщины-воина, ярко запылал рубиновым светом. Статуя медленно развернулась лицом с Востока на Запад и замерла, зажав в правой руке меч, источавший огонь, а в левой щит.
— Мать Святая! — прошептал Скорцени. — Этого не может быть, мы перебрали пива.
Муссолини пораженно смотрел на каменное изваяние, глядящее со своей высоты на Европу и раскинув руки с громадным мечом и треугольным щитом. Итальянец хрипло сказал:
— Я всего ожидал от русских. Но не такого шоу. Всё, Скорцени. Я думаю, должен быть занавес. Такого символа как этот, больше не создать никому. Сейчас на неё смотрит вся планета. А она — на весь мир.
И зазвонил телефон.
— Спасибо за письмо, — сказал Ликвидатор. — Оно помогло мне завершить дело предшественников. Детерминанта запущена, Бенито. Ты знаешь, что её остановить невозможно.
62.
— Системой подводного базирования "Трайдент-3" совершен пуск баллистическими и крылатыми ракетами с ядерными боеголовками, господин президент, — бледно проговорил вбежавший в Овальный кабинет директор Центра Стратегии США в сопровождении министра обороны и директоров ЦРУ и ФБР.
Президент окинул их усталым взглядом и недовольно сказал:
— Послушайте, Маккартни. Вы достаёте меня своей паранойей уже вторую неделю. Какой пуск? Кнопка — вот она. У меня. У — меня.
— Господин президент, моё ведомство подтверждает — пуск произведён. Командир субмарины на связь не выходит, — дрожащим голосом выговорил директор ЦРУ и закурил сигарету.
Президент медленно встал из-за стола, держа в руках собаку.
— Как это — произведён?
— Произведён, — подтвердил министр обороны, из чёрного ставший почти белым. Но это ещё не самое страшное…
Президент уставился на министра и кинул собаку на ковёр. Выдавил:
— Что же ещё вы мне расскажите? Ракеты развернулись и летят на Вашингтон?
— Нет, этого пока не произошло. Но все наши боеголовки… Все оборудованные абсолютными средствами защиты от ПРО… Имеющие гарантию неограниченного ресурса…
— Господи! — закричал президент. — Говорите яснее!
— Все они сбиты российским спутником "Космос777" прямым лазерным ударом. Мы ошиблись.
У русских высокоточный лазер. Они могут сбивать не только флаги на Луне.
На столе президента зазвонил телефон красного цвета. Хозяин кабинета, глотнув воздух, схватил трубку. Хрипло обозначился:
— Да.
— Слушай, Жора. А что это за фигня с твоей стороны? Ты думал, у нас нет системы самонаводки фотонного пучка? Есть. Убедился?
— Э-э-э… Это не я.
— Ты знаешь, я набрал код на своём пульте и держу палец на кнопке. Главный Солдат со мной. Как ты думаешь, что мне делать с кнопкой? Жать?
— Не надо… Не жми…
— Хорошо. Не буду. Но… Аляска. Ты понял?
— Нет.
— Ты проводишь, — не знаю как, — в Конгрессе передачу Аляски России как долг, который забыли вернуть много лет назад. Ведь забыли? Забыли. И пусть Конгресс выплатит процент за этот долг. За проценты мы готовы взять Гавайские острова. Идёт?
— Э-э-э… Кхрм… кгм… кгм… я не очень понял. — Президент США кинул затравленный взгляд на своих соратников, выставивших уши.
— Но насчёт кнопки ты всё понял?
— Да.
— Тогда советую попытаться вспомнить заповедь Моисея по поводу долгов. Вспоминай, не бросая трубку, а я держу палец на кнопке. Может дать трубку Солдату?
— Не надо. Это ультиматум?
— Это добрый совет старого друга. Зачем нам, старым добрым друзьям ругаться из-за какой-то Аляски и дохленьких островов. Георгий, да у тебя этих островов — список за день не огласишь. А Вашингтон один.
— Я, возможно, соглашусь…
— Мы с Солдатом в этом не сомневаемся. Ты же умный парень. Но есть такое слово — гарантия. Мы хотели бы поверить в ту идею, которая стоит за словом.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Вот что: сейчас, сию минуту, все твои субмарины — все! — делают пуск своими ракетами — мы будем считать, — вертикально вверх от плоскости земной поверхности и за стратосферой самоликвидируются. То же касается шахт и железнодорожных пусковых установок. На перекодировку и перезагрузку компьютеров мы даём пять минут. Я знаю, вы делаете это очень быстро. Джордж, время пошло. Мы с Солдатом ждём…
63.
— Послушай, друг. Невежливо как-то с дамами получилось. Я не ожидал, что у тебя такой вспыльчивый характер, — проговорил спутник ЦРУ российскому "Космос777".
