любимых фруктов.
— Я знала, что Рэн не даст тебе ударить в грязь лицом, - с видом великой заговорщицы говорит Рора. Еще и глупо подмигивает. Ну вот зачем она так? Как только я начинаю верить, что она не такая ограниченная, как я думаю – она тотчас убеждает меня в обратном. – Только, Йоэль, там будет невеста Рэна, и целая туча ее родственников. Не знаю, говорил ли он об этом, но у Сераны скверный нрав.
Невеста Рэна и ее нрав меня не интересуют вовсе. Не мне же с ней жить под одной крышей. Все, что меня на данный момент волнует: почему, зная о его любовных похождениях, она устроила Рэну взбучку именно из-за моей сестры?
А еще я совершенно точно убеждена, что платье прислал не Рэн. Он, конечно, относится ко мне намного лучше, чем, я слышала, другие господа относятся к своим помощницам, но ни о каком душевном тепле между нами и речи быть не может. Он не унижал меня и не давал в обиду, но и только.
Хотя, есть еще один герой, примеривший на себя роль заступника Безымянной. Интересно, как поживают его синяки?
Прошло уже целых два дня, которые я посвятила попыткам убедить себя, что не думаю о поцелуе. Я буквально не вылезала из учебников, поставив себе за цель обзавестись хотя бы элементарными навыками портняжного мастерства. Уж ткань-то я купить могла и не выходя из Аринг-Холла. И чем больше я понимала, что портнихи из меня не выйдет, тем сильнее и настойчиво вкручивались в голову мысли о Глере и его губах.
Я настойчиво избегала попадаться ему на глаза. Боялась, если увижу – обязательно выдам свои мысли какой-нибудь глупостью.
Он – человек.
Точка.
Взошедшие, считать его поцелуй приятным, все равно, что пытаться принять за поцелуй поедание помидора. Ладно, согласна, глупая метафора. Но суть она отражает.
А что если…
Я пытаюсь убить эту мысль в зародыше, но она успевает достаточно окрепнуть. Может быть, платье – это подарок Глера? Его попытка извиниться за то, что сначала распустил руки, а потом унизил. Это куда логичнее, чем внезапный прилив внимания со стороны Рэна. И потом: только человек без высокого воспитания может выбрать платье такого цвета в качестве подарка.
— Это не подарок Рэна, - говорю я, развешивая платье на вешалке. Мне понадобится несколько утюгов, чтобы его выгладить.
— У тебя появился поклонник?!
Орать об этом совсем незачем, но я успела привыкнуть в подобной реакции Роры на все хоть сколько-нибудь необычное.
— Нет, конечно. Просто это не в стиле Рэна. Наверное, угрюмая индюшка Анаиса сжалилась. – Даже я не поверила бы в подобную чушь, но Рора заглатывает наживку. – В последний раз, когда я уговаривала ее сшить мне платье, у меня, знаешь ли, был очень несчастный вид.
— Смотри, тут кое-что еще.
Она достает маленькую диадему, украшенную розочками из желтой ленты.
Мда... Безвкусно и пошло.
Такое я надену, только если лично прикажет Его Императорское величество.
Накануне праздника я не сплю почти всю ночь. Ворочаюсь в кровати и пытаюсь представить, во что для меня превратится это мероприятие. Хочется верить, что не в еще один повод шептаться у меня за спиной. Я не особо переживаю из-за сплетен, но стараюсь, чтобы они обходили меня стороной. Чем меньше внимания будут уделять моей персоне, тем меньше шансов попасться на своем «расследовании». Я собираюсь стать серой мышью, которую не замечают даже если она стоит перед носом.
А еще меня буквально в узел скручивает от мысли встретиться с Ниберу лицом к лицу. Выражение лица, с которым новоиспеченный Император меня клеймил, до сих пор остается самым омерзительным, что я видела в своей жизни. Боюсь, что не смогу сдержаться и обязательно натворю каких-нибудь глупостей. А еще боюсь, что Ниберу тоже это знает. И обязательно этим воспользуется, чтобы меня спровоцировать. В чудо вроде того, что он забыл кто я и как меня звать, я ни секунды не верю. Просто потому, что нельзя забыть тех, кто причастен к убийству его семьи. Всей, которая была.
А может зря я взъелась на Глера за то, что он попытался меня отговорить ходить на это мероприятие? Сейчас кажется, что его предупреждение совершенно логично - уж кому-кому, а Безымянной рабыне точно не место среди важных цац. Кому-то покажется, что я недостаточно низко кланяюсь - и Ниберу на радостях прикажет бросить меня в темницу.
В те недолгие часы, что мне удается поспать, мне снится Тэона. Она стоит на краю разрушенной башни, вся в ошметках собственной обгоревшей кожи и с обуглившейся плотью на щеках, сквозь которую проглядывают кости черепа. Она как будто пытается что-то сказать, но ее губы рассыпаются в прах, а из глаз лезут разноцветные сколопендры.
Надо ли говорить, что остаток дня до праздника меня преследует образ ее обгоревших костей?
Прическу приходится делать самой. Рора сразу предупредила, что собирается блистать, и для этого даже профессионально притворилась больной, чтобы улизнуть с последней лекции. К слову сказать, так поступила вся немногочисленная женская часть моих однокурсников.
Когда я возвращаюсь к себе, меня поджидает еще один подарок. Кто-то просунул конверт под дверь. Хвала Взошедшим, в этот раз обходится без анонимности. Я вытряхиваю из конверта пригоршню шпилек и парочку заколок с бутафорскими стекляшками под драгоценные камни. К этому прилагается записка от Роры с пожеланием выглядеть грандиозно.
После часа бесплодных попыток собрать волосы в хоть какое-нибудь подобие прически, становится понятно, что если я и буду выглядеть грандиозно – то грандиозно глупо или грандиозно нелепо. Поэтому собираю волосы как обычно, то есть просто гладко зачесываю их назад. Бутафорские стекляшки Роры оставляю лежать на столе.
Гости начали заезжать еще с самого утра. В Аринг-Холе и раньше никогда не было особо тихо, но сегодняшний день превращается в настоящий кошмар. И я неожиданно понимаю, что количество незнакомых лиц меня беспокоит. Что, если среди прибывших притаился убийца, который решил закончить начатое и замести следы? В придачу меня угораздило свалиться во сне с кровати - и прямиком на изувеченную шрамом щеку. Теперь она болит даже сильнее, чем в тот день, когда я пришла в себя в башне несостоявшегося свекра. И ни одно лекарство мне решительно не помогает.
К шести вечера – времени официального открытия Праздника схождения – я совершенно издергалась. И как бы жалко это ни звучало, мечтаю о том, как вернусь в свою
