Я смотрела на него, ожидая ответа, понятно, мой смех его обидел, наверно надо было что-то еще сказать в свое оправдание, но я не знала что. Просто стояла и надеялась.
— Да я не обижаюсь, я уже привык, что девчонки видят во мне только друга, — пробурчал он и попытался слинять, но я успела перехватить его за руку.
— Берт сколько тебе лет? — его руку я так и не выпустила.
— Восемнадцать, будет летом, — он хмурился, но уйти не пытался.
— Понятно, почему девчонки воспринимали тебя как друга, ты же их всех младше, я права?
— Да, меня приняли в академию из-за сильного дара, закрыв глаза на то, что я был на момент поступления несовершеннолетним.
— Вот, а с этого года, придут новенькие, уверена, девчонки на тебя вешаться будут.
— Не похоже, ты же рассмеялась.
— Я считаю тебя симпатичным, а смеялась, я уже говорила почему. И вообще это скорее истерика была, чем смех. Я же не красавица, и никогда особым вниманием парней не пользовалась, а тут за месяц такой ажиотаж, вот и не выдержала. Знаешь как неприятно, когда узнаешь, что не ты сама нравишься, а от тебя что-то хотят, титул, долголетие, или наследника подходящего. В империи же женщин-магов почти не осталось.
— Но ты красивая…
— Ой, не смеши меня, в каком месте я красивая? Как мне сказали, что в женской одежде я хоть на девушку похожа. Вот в империи девушки и в правду красивые. Да что говорить, за столом почти все мужики пялились на ту беременную госпожу. Потому что у неё есть на что посмотреть, разве не так? — нет, я не плачусь и не завидую, у меня вполне симпатичная внешность, и я себя адекватно оцениваю, и могу признать свои недостатки. Например, последнее время я выгляжу, как заморыш, еще бы столько в дороге и без возможности привести себя в приличный вид. Но я не переживаю, со временем и у меня появятся нужные выпуклости.
— И все-таки ты красивая, и веселая, — я даже брови приподняла, это я-то веселая?
— У тебя смех такой чистый и звонкий, — продолжал он, смущаясь, — И я согласен быть твоим другом, должен же тебе кто-то все в академии рассказать и показать.
Он улыбнулся, подмигнул и убежал, сказав: «Увидимся за обедом».
Я огляделась по сторонам, нет ли поблизости еще желающих поговорить со мной, нет, я не против, но такими темпами, команда корабля будет косо на меня смотреть.
— Ты не меня высматриваешь? — легкий шепот, дыхание. — Не дергайся и не крутись, на тебя и так смотрят.
Завеса невидимости слегка приоткрылась, и я видела Орвида несколько секунд.
— Я смотрю мужчины вокруг тебя так и вьются, — показалось или в его голосе проскользнули недовольные нотки. — Ты еще хочешь научиться ставить ментальный щит?
— Да, — я говорю так же тихо, и смотрю на море, хотя очень хочется обернуться и пощупать. Через мгновение я чувствую его ладонь на своей руке.
— Я приду после ужина.
— А Лероя опять усыпишь?
— А у тебя были на него другие планы? — его ладонь напряглась.
— Нет, меня наоборот это устраивает, еще бы до ужина где-нибудь от него спрятаться.
— Давай прятаться вместе, — горячее дыхание над ухом, да что их так и тянет к моим ушам? И вообще, как-то неприятно, не видишь, но чувствуешь, прям, привидение какое-то. Он рассмеялся в ответ на мои мысли.
— Спасибо, но я привыкла прятаться одна, — говорю и стараюсь не думать об этом темном эльфе.
— Тогда до вечера, — руку мою отпустили, я вздохнула с облегчением. — А ушки у тебя очень милые.
Вот же темный, я так заикой останусь. Надо срочно куда-нибудь уходить, а то еще посетители подойдут или Лерою надоест ждать меня в каюте. Единственное место, где меня точно не будут искать это камбуз, я на это надеюсь.
С камбузом я удачно придумала, меня угостили булочкой с компотом, я предложила свою помощь в приготовлении обеда. И два часа пролетели незаметно к обоюдной радости кока, которой назвался мне просто Верн, и меня. Заручившись его приглашением приходить еще, особенно ему понравилось рассказывать про свои кулинарные рецепты, я отправилась на обед, подозревая, что мне придется там лицезреть недовольную физиономию и не одну.
***
— Где ты была? — перехватил меня у входа в кают-компанию Лерой. Он излучал агрессию, и было ощущение, что он с трудом удерживается от грубых слов в мой адрес.
— Может, не будем выяснять отношения на людях, — сначала я хотела рассказать ему про кока, но подумала: «По какому праву он требует от меня объяснений, мы не женаты и не обручены».
— Поговорим после обеда, и не вздумай сбежать, — стиснув мой локоть, практически втолкнул в кают-компанию. Мне все больше и больше не нравилось его поведение, я не его собственность, чтобы со мной так обращаться. И я собиралась ему это сказать после обеда.
Сам обед не отложился в моей памяти, аппетита не было, мысли витали вокруг предстоящего разговора с Лероем. Я обдумывала, что ему скажу, как потребую относиться ко мне уважительно, иначе уже сейчас он может обо мне забыть. Где-то внутри совесть говорила, что я никогда не рассматривала Лероя в качестве жениха, и все это время его обманываю. Я задвинула совесть еще глубже, напомнив ей, что он в свою очередь хочет на мне жениться, чтобы продлить себе жизнь, а не из-за великой любви. Чем ближе было окончание обеда, тем меньше мне хотелось разговаривать с Лероем, выслушивать его претензии, отвечать на его вопросы, да и вообще глядеть на его недовольное лицо. Но все когда-нибудь заканчивается, так и обед подошел к концу, пришлось встать и направиться на выход.
В нашей каюте я решительно развернулась к молодому человеку, настало время все ему высказать, я была готова защищать свою свободу.
— Марта, милая, я так беспокоился, — он стиснул меня в объятиях. — Я обыскал почти весь корабль, где ты была?
— На камбузе, — вырвалось само собой, от неожиданности я даже не пыталась освободиться из его объятий. Все заготовленные гневные слова и требования, так и остались невысказанными. Да и неудобно как-то, человек переживал, а я ему еще и претензии предъявлять начну.
— В следующий раз предупреждай меня, — но, наткнувшись на мой хмурый вид, продолжил мягче. — Марта, на какой-то миг я испугался, что ты упала за борт.
Голос его звучал проникновенно, в глазах застыло беспокойство, что я сама не заметила, как пообещала предупреждать его о том, где я, с кем и зачем. После моих слов его лицо озарилось ласковой улыбкой, а спустя секунду он меня целовал, страстно и настойчиво.
Стук в дверь избавил меня от дилеммы, как прекратить это безобразие и опять не поругаться с Лероем. Он оторвался от моих губ, довольно улыбаясь, прямо лучась чувством собственного превосходства. В дверь стучал мальчик мальчик-юнга, он на словах передал что-то Лерою и убежал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
