и билеты.
— Это так мило с вашей стороны, — выпалила я.
В то же время Риз сказала:
— Большое вам спасибо.
Верные своему слову, мы оставили Джима с карманами, полными билетов на еду и вино, и с его обещанием, что он позвонит Уиллу через пару недель, чтобы поболтать.
— Это твой человек тут? — спросила я, когда Уилл начал уводить нас вглубь оживленного фестиваля.
— Нет, это была случайная встреча, — объяснил Уилл, в его голосе звучали гордость и возбуждение одновременно. — Сегодня мои друзья проводят несколько демонстраций. Я случайно столкнулся с ним, пока ждал вас.
— Значит, он знал, кто ты такой?
Он кивнул, улыбаясь, но в то же время прикусывая нижнюю губу, как будто пытался прижать ее и не дать ей занять все его лицо.
— Да, он нашел меня.
Я схватила его за бицепс и потрясла за руку.
— О, боже мой, поздравляю. Это очень важно.
Он задержал мой взгляд на минуту, даже когда мы избегали других пешеходов и ряды киосков торговцев. Что-то было такое милое и безопасное в его взгляде, как будто ему нравилось делить этот момент со мной, и это произошло не случайно. Но если бы он мог, я была бы той, кого он выбрал для празднования.
Я знала, что многое из этого мне мерещится, но я не могла не думать о той ночи, которую мы провели, выпивая, разговаривая и празднуя жизнь. Этот момент был таким. Мы были просто двумя людьми, которые хотели разделить эти моменты друг с другом и иметь партнера, чтобы отпраздновать их вместе.
Мы прошли мимо винной палатки с более короткой очередью, чем у других палаток. Я не узнала ни клейма, ни виноградника, ни чего-то еще, но на самом деле это не имело значения, потому что все это не имело значения. Держа его за локоть, я свернула с главной дорожки и втащила его внутрь. Риз последовала за нами.
— Что ты делаешь? — спросил он.
— Что мы делаем? — эхом отозвалась Риз.
— Празднуем, — сказала я им обоим.
Когда подошла наша очередь, я попросила самое близкое к шампанскому, что у них было, и вручила достаточно билетов на три дегустационных бокала «Москато д’Асти». Я раздала стаканчики, в то время как Риз смотрела на меня, как на сумасшедшую, а Уилл продолжал закатывать глаза, смущенный моей театральностью.
— Послушайте, — сказала я им обоим. — С этого момента мы празднуем всю жизнь. Хорошие вещи, отличные вещи и даже плохие вещи. И то, что только что произошло, было большим событием, Уилл, так что выпьем за тебя. И «Крафт». И ваш будущий успех. И то, что нас впустили бесплатно, — Риз продолжала смотреть на меня, как на сумасшедшую, поэтому я добавила: — Я объясню позже, — прежде чем чокнулась нашими бокалами и сделала глоток.
— Спасибо, — сказал Уилл после своего напитка. — За то, что сделала этот момент незабываемым.
Он понимает меня.
Я сделала еще глоток, надеясь, что это успокоит мои нервы. И мое сердце.
— Не за что.
Мы вышли из палатки с вином в руках и побрели по фестивалю. Между двумя гигантскими переоборудованными складами, заполненными модными ресторанами и бутиками, стояли всевозможные палатки. Гирлянды висели над головой между зданиями, и хотя был только поздний вечер, эффект все равно был очень очаровательным. Вдалеке играла живая музыка, а воздух наполнял аромат изумительной еды.
Это было похоже на фермерский рынок, но даже лучше.
Уилл отвел нас в собранную подготовительную палатку, где его друзья были заняты работой. Длинный стол был уставлен великолепными букетами, изысканным фарфором и хрустальными бокалами, ожидающими вина. Это было похоже на украшенный стол на модном приеме.
Я посмотрела вниз на свой милый, но простой комбинезон в цветочек, с завязками на бретельках и затянутой талией, и почувствовала себя недостаточно изящно одетой. Я выбрала этот наряд из-за того, насколько круто он меня представляет, по сути, это была следующая лучшая вещь после того, как я появилась полностью обнаженной, но теперь я пожалела, что не надела сарафан, как Риз.
К нам подошла очень беременная женщина в пальто шеф-повара. Он был застегнут у нее на шее только для того, чтобы освободить место для булочки в духовке. Двухлетний ребенок с упругими каштановыми косичками вцепился в ее руку.
— Уилл, ты сделал это.
— Привет, Вера, — сказал Уилл, улыбаясь. — Это место выглядит великолепно.
— Да, ну, люди с вином — идиоты. Скажи мне, почему мы не наняли тебя, чтобы ты разносил напитки?
Уилл улыбнулся.
— У тебя не было выбора. Обсуди это с Джимом.
Глаза Веры заблестели.
— Он нашел тебя? Он искал тебя.
Уилл снова прикусил губу, пытаясь сдержать ухмылку.
— Да, он это сделал.
— Ура, — обрадовалась Вера. — Он говорил о тебе всю неделю. Он услышал о выпуске «Инк Свел» и искренне позавидовал. Рада, что вы двое, наконец, смогли встретиться.
— Я тоже, — Уилл повернулся ко мне и Риз. — Вера, это мои друзья, Лола и Риз. Сегодня они мои плюс два, — он повернулся к нам. — Это Вера Куинн. Она владеет «Солью» вместе со своим мужем Киллианом. Это они готовят еду.
Мы пожали друг другу руки, и я поняла, что происходит.
— Когда ты сказал «демонстрация», я подумала, что ты имеешь в виду людей как в «Костко». Я и не знала, что мы сядем за стол.
Вера рассмеялась.
— Ну, это больше похоже на дегустацию. И у меня сейчас серьезные проблемы с беременностью, так что я сомневаюсь, что все будет прекрасно.
— Ха, не слушай ее. Сегодня я главный, так что это будет потрясающе. Лучшая еда, которую вы когда-либо пробовали.
Бородатый мужчина, одетый в идентичную куртку шеф-повара, хотя его куртка была застегнута на все пуговицы, подошел к ней сзади и сжал ее плечи. Когда маленькая девочка завизжала:
— Папа! — он наклонился и поднял ее. — Привет, тыковка.
— После всех этих лет, — сказала Вера со вздохом, — он всё ещё думает, что это соревнование, — затем она посмотрела на своего мужа с самой милой улыбкой. — Чего он не понимает, так это того, что это было соревнование, и я победила его давным-давно.
Он смотрел на нее с любовью, не противореча ей.
Официально они были самой милой парой на свете.
— Кто здесь с вами? — спросил Уилл, не вмешиваясь в их очаровательное соперничество.
— Только наш персонал, — объяснил Киллиан. — У Эзры есть пара кабинок для его кухонь. Хотя он мог бы заглянуть на дегустацию. Ты знаешь, он все еще чувствует, что должен разведать конкурентов.
— К тому же, он хочет болтать с критиками всю ночь и
