class="p1">— Сделай загадочное лицо, дура, — дружески посоветовал сзади Кирка, приблизившись к самому моему уху. Шутить изволит, клоун. Господи, как был ребёнком, так и остался.
Всего на миг ладонь Кирилла соприкоснулась с моей в кармане куртки, сунув мне в руку прямоугольную холодную стальную подушечку. Пальцы нащупали гладкую обтекаемую поверхность. Телефон с яблочком! Тот самый, что Андрэ подарил перед операцией, единственная память о нём теперь. Переполняемая эмоциями, с благодарностью посмотрела на мальчишку, едва сдерживая слёзы.
— Кирка, тебе пора, — напомнил Андрэ.
— Семь футов тебе под килем, сестрёнка, — часто смаргивая, шепнул мальчишка с такой же, как у меня улыбкой и сделал шаг назад переступая границу прохода, оставаясь с той стороны.
Всадник приблизился.
— Приветствую, Дон, это она, — сказал Андрэ на латыни.
— Андрэ, — кивнул Дон, протягивая руку альфе,
Ого, вот это честь: сам вожак меня встречает. Не кого-то там послал.
— Моё имя Донатиан, — произнёс тот для меня на русском с лёгким акцентом, похожим на британский. — Рад приветствовать вас на нашей земле.
— Рада приветствовать, — согласно этикету, очень вежливо ответила я.
Внешне он ничем не отличался от других, ни ростом, ни облачением. Пронзительный взгляд, волосы с медным отливом, почти как у меня. Разве что лицо хранило благородный, волевой оттиск. Альфа, вожак. Дон указал раскрытой ладонью, предлагая своего коня.
Андрэ едва ощутимо тронул меня, напоминая о манерах. И я пошла. Позади подозрительно шмыгнули носом, но я, трусиха, боялась оборачиваться.
На меня надели тот же плащ, что и у остальных. Голову спрятали под капюшоном. Через секунду лёгким движением руки вожака я оказалась на коне, а ещё через миг — хозяин коня занял место за моей спиной. Теперь я должна следовать за ними, оставив всё, что пришлось пережить — позади, и начать жить заново.
Глава 13
— Не надо, Серый, я ж не чужая, — скороговоркой повторяю я, уже далеко не первому, и не десятому. Оспадя, ничего важного не сделала, обыкновенный грудной сбор для его жены собрала, там бронхит подострый, было бы за что переживать. Основное лечение провела, оставалось добить. Человеческие болячки я ещё пока лечить не разучилась, слава богу. А жена у него — чистый человек. — Дорогие друзья! Оригинал этого текста находится на. Прошу Вас, не заливайте мои труды на сторонние площадки! Переходите на и читайте оригинал, ведь я так старалась для всех. Спасибо за понимание, Ваша Юлька.-
— Эт самое… Галька дала, вот! — и он снова ткнул в меня корзинкой отборных яиц.
— Ладно, — беру корзинку. — Ты следи только чтоб пить не переставала до конца месяца, понял? Потом такой же перерыв и повторить. Если травы кончатся, скажи, ещё дам, но лечение не бросать.
Он закивал серьезно.
— Salve, — вежливо отмахнулась я, возвращаясь в дом. Пришлось подтянуть латынь, так как с английским у меня никогда особо не ладилось.
Прошло больше года, а я так и не привыкла к такому обращению. Нет, никто слова дурного не сказал за все пятнадцать месяцев. Дон обо всём позаботился. Попробовали бы они нарушить слово вожака. Но… слишком уж странно. Подчёркнуто вежливо и без эмоций, только как с чужаком, не как своей. Уж вели бы себя как люди, что ли. К чужой человеческой натуре я хоть привыкла за свои двадцать восемь.
Здесь законы и правила соблюдались гораздо жёстче. И не было той семейной атмосферы в стае, что у Ростовцевых. Вроде все друг друга знают, но… И общаются лишь по делам и необходимости. Как объяснил Даниэль, так обычно у оборотней и бывает. Только у медведей выражено ярче — они большие обособленцы. И что-то ещё… мне не понять. И никогда не привыкнуть, наверное.
Боли больше не было. Была пустота, из которой я пыталась наощупь выбраться наружу. Ничего не получалось.
Похоже на синдром отмены, когда кажется, что всё было не по-настоящему. Как будто мне всё приснилось. Ростовцевы, наши марш-броски по лесам, схватки, магические ритуалы, связь с Андрэ…
В первые дни на меня накатила странная апатия. Всё равно. Всё пусто. Всё неважно. Из которой неожиданно быстро выдернул меня Даниэль, притащив тонну книг по ботанике. Точно просчитав мою слабость. Я увлеклась настолько, что даже апатия постепенно отступила, вылезая лишь по ночам. Как выяснилось — Кирка настоял, чтоб Даниэль занялся моим наставничеством вплотную. Лекарь не может отказать в просьбе Маяку, как и Маяк не сможет отказать Лекарю. Очевидно, это и был их странный симбиоз, об истинной природе которого я так и не узнаю.
Теперь у меня был свой дом. Неделимый, не продаваемый, с возможностью передачи лишь по наследству. Дом моей бабули.
Дом, надо сказать не мелкий, с двумя этажами и выходом на огороженную крышу, где я разбила целый аптекарский огород. Так что когда приходилось устраивать уборку — на два-три дня я запирала калитку «на санобработку», дабы не мешали.
Местные жители сперва вели себя настороженно. Но когда Дон объявил, что я человеческий врач и внучка травницы, ко мне стали являться со всего «села». Сначала с просьбами о лечении людей. Впоследствии — с более странными просьбами о колдовстве. И вежливые объяснения, что я не ведьма не помогали.
Даниэль обеспечил меня всеми необходимыми материалами для изучения этого дела, направлял, объяснял самые сложные вопросы, корректируя обучение. Я вот только до сих пор не понимаю: нафига мне вся эта друидическая наука, помимо ботаники, если я больше не друид. Зачем обучать меня их теории и ритуалам? Зачем все эти магические практики? Мне нужно стать хорошей травницей, как моя бабушка, только и всего. Ведь свой дар я получила именно от неё. Только её способности «говорить с природой» у меня укрепились собственным даром друида. Но поскольку дар леса я утратила, придётся развивать и пользоваться тем, что осталось. Мозги ещё при мне, а там разберёмся.
Всё, что я смогла здесь разузнать, не сильно помогло в прояснении моей родословной. Бабка моя была здесь травницей с примесью дара друида и небольшой толикой оборотнической крови. Жила отшельницей рано оставшись без родных. Довольно неплохой травницей, раз её до сих пор помнят, и ко мне тащатся по старой памяти, так сказать. Никто из стаи ей не приглянулся, кроме одного заезжего человека. Одобрения среди своих она, разумеется, не получила, медведи неохотно принимают людей в стаю. Эти двое не были связаны парными узами, и не найдя другого выхода бабушка просто взяла и сбежала с ним к людям. Уж не знаю, догадывался ли мужик с кем связывается. Но видимо,
