Машин на улицах Александр что-то не замечал, пока еще все здесь находилось в стадии стройки. Велась она вручную, без всякой механизации, но весьма эффективно: использовался дармовой труд рабов, которых содержали под присмотром бдительной охраны в специальном ангаре, обнесенном высокой оградой с колючей проволокой.
Хотя самым интересным было не это. На противоположном берегу озера, у самых скал, располагалось весьма загадочное приземистое сооружение с массивной оградой и вышками, хорошо видное невооруженным глазом. Если здесь имелся хроногенератор — а как же без него? — то находился он именно там!
Правда, вышки, часовых, пулеметы, дизельную и все прочее молодой человек сумел рассмотреть лишь дней через пять после своего появления в Городе Солнца, для чего незаметно воспользовался биноклем, валявшимся в прикроватной тумбочке в спальне молодой хозяйки дома. Бинокль этот Александр приметил сразу, едва впервые переступил сей порог, будучи введен… неким далеко не молодым уже человеком с худым и желчным, каким-то цыганским лицом. Звали вожатого Михаил Петрович; впрочем, невольникам обращаться к нему запрещалось, хотя Миша Шахер-Махер — как его за глаза именовала хозяйка — неплохо знал латынь.
О нет, Саша вовсе не опасался, что недавний знакомец его узнает: за последнее время он сильно изменился, оброс густой бородой, загорел и приобрел стопроцентно местный вид, африканско-вандальский. Никому и в голову не могло прийти…
— Иди!
Войдя во двор, Михаил Петрович махнул рукой, отпуская охрану — все тех же молодых парней в черных плащах, с короткими копьями и мечами.
Надо же, не боялся, что дюжий невольник может на него напасть? Впрочем, у сего ушлого типа наверняка имелся при себе пистолет… Чем при случае можно воспользоваться!
Александр ухмыльнулся и, поспешно опустив глаза, проследовал в дом за своим провожатым.
Ну что сказать? Обстановка миленькая, даже богатая — ворсистые ковры на полу, обтянутый белоснежной кожей диван и такие же кресла, столик, инкрустированный золотом и средней величины изумрудами, золоченые статуи по углам. Огромный телевизор со всеми причиндалами, ноутбук в углу, на обычном офисном столе. Интересно, у них уже есть какая-то местная сеть? Очень может быть. А вот телевидение, возможно, только кабельное… Ага — вон и телефонный аппарат на столе, за ноутбуком, красивый такой, в старинном стиле — эбонитово-черный, с золотом.
— Ой, дядя Миша! — По лестнице со второго этажа спустилась молодая женщина лет, наверное, двадцати — двадцати пяти, крашеная, а может, и натуральная блондинка с кукольным личиком и яркой помадой на губах, впрочем, довольно приятная на вид, красивая даже. Точеная фигурка, голубенькие глазки, сверкающие, словно брильянты, ноги — «от ушей», ох, вот это ноги! Короткий ворсистый белый халатик их почти не скрывал.
Чмокнув «дядю Мишу» в щеку, девушка кивнула на кресло.
— Садись. Ты же сказал, что к вечеру приведешь… И что? — Блондинка обратила взгляд на невольника. — Ты хочешь меня уверить, что эта дубина — хороший кулинар?
— Самый лучший, которого удалось найти, дорогая племянница! — Михаил Петрович развел руками и светски улыбнулся. — Нальешь что-нибудь?
— У тебя ж печень, дядюшка!
— У всех у нас печень.
Наклонившись — ох, какие аппетитные формы, боже! — блондинка взяла со столика серебряный колокольчик, позвонила…
— Что угодно моей госпоже?
Вошедшая служанка, молодая и смуглая, одетая в черное короткое платьице с белым передником, явно из местных, говорила по-латыни.
— Принеси вина, — на том же языке приказала хозяйка и тут же пожаловалась: — Ну, дядюшка, здесь даже прислуги нормальной нет! Ни английского не понимают, ни русского, говорят на своих языках… я уже устала. Ты когда нормальных слуг привезешь? Обещал ведь?
— Ну, слуг… — Михаил Петрович хохотнул, взяв с принесенного подноса коньяк. — Могли ведь и своих забрать, с Каширки. Чего не захотели?
— Ах, это Лешик все — мол, вот, справлюсь с делами, заберу всех… Ну, старая песня, ты знаешь! Короче, сплавил меня в эту гнусную глушь — живи как хочешь! Даже авто не разрешил взять… хотя тут и ездить-то некуда. Да и вообще — ты же обещал экскурсию и, кажется, охоту?
— Погоди, племяшка! — Намахнув из золотой рюмки коньяк, гость на секунду скривился и блаженно прикрыл глаза. — Хорошо… ух! Погоди, Натуся, дай срок — и охота здесь будет, и гладиаторские бои, и все, что твоей душе угодно! Золотой век.
— Да уж, дождешься.
— Так ведь и Москва не сразу строилась. А здесь, поверь, уже очень скоро будет ничуть не хуже, чем в Москве! Да и вообще — там, где Москва, уже ничего не будет…
— Ты про катастрофу? — Блондинка вдруг стала серьезной. — Понимаю. Я же не совсем дура! Лешик бы успел, со своими…
— Успеет! А с другой стороны, главное, что уже все проплатил, — живи, не хочу!
— Ой, дядюшка! Да разве это жизнь? Тут же со скуки помереть можно!
— Ладно, не переживай. — Михаил Петрович шумно вздохнул и поднялся. — Пойду я, пора. А насчет повара своего не беспокойся — проверяли его, готовит классно!
Откланявшись, гость вышел, а молодая хозяйка, уперев руки в бока, грозно повернулась к Саше:
— Слушай меня внимательно, раб!
Надо отметить, по-латыни она говорила очень даже неплохо, чисто и правильно. Скорее всего, это был классический вариант, хотя Саша в этом не особенно разбирался.
— Слушаю тебя, моя госпожа. — Он поклонился угрюмо, опустив глаза. — Приказывай!
— Во-первых, прими ванну, Аиша, служанка, покажет где. Она же выдаст тебе новую одежду. Затем пойдешь на кухню — там есть продукты, приготовь что-нибудь вкусное на ужин. Посмотрим, какой ты повар.
Отдав распоряжения, блондиночка холодно улыбнулась, взглянула на Александра, словно на какую-нибудь только что приобретенную вещь — холодильник или микроволновку.
— Ну что ты стоишь? Иди! Аиша! Ну где ты, бездельница? Проводи его…
Входя в предназначенную для слуг ванную, находившуюся в пристроенном к особняку хозяйственном помещении, молодой человек напоследок услышал, как хозяйка говорила по телефону.
— Карина, все в силе. Приходи сегодня на ужин там и пообщаемся. Да, вот еще что…
Саша не стал задерживаться, подождал, когда выйдет пожиравшая его любопытным взглядом служанка, скинул одежку и с большим удовольствием забрался в наполненную горячей водой ванную. Настоящую ванную, белую, с никелированными кранами и душем! Ах, какое это было наслаждение — смыть с себя грязь, которой за последнее время накопилось предостаточно. Невольничий амбар Исайи, трудный переход через пустыню и перевал, со связанными руками и рогаткой на шее, да и здесь, в Городе Солнца, предназначенный для вновь прибывших рабов эргастул вовсе не отличался чистотой.
А тут… Господи! Ванная!
Впрочем, долго блаженствовать молодому человеку не дали — явившаяся служанка, вновь окинув Александра бесстыжим взглядом, протянула одежду: белую длинную тунику с короткими рукавами и другую, широкую бежевую, чтобы носить ее поверх первой, потом пояс и сандалии не самой грубой работы.
Быстро одевшись, Саша пригладил волосы и посмотрелся в висевшее на стене зеркало, явно сработанное в далеком будущем, как и многие предметы в доме. Приосанился: ах, чистый Цезарь! Еще бы золотой венок на голову…
— Ну где тут у вас кухня? — выйдя в длинный зал, окликнул он служанку.
— Иди за мной, серв, покажу.
Аиша явно была не прочь… явно… Ишь как глазищами зыркала — ровно тигрица!
— Вон там, во дворе, — летняя кухня, дрова, посуда. А продукты здесь, в этом ящике.
Молодой человек улыбнулся: «ящиком» служанка именовала огромный холодильник «Сименс», рядом с которым находилась прекрасная навороченная электроплита. Как видно, ее держали про запас, еще бы — не ставить же к столь сложной технике аборигенов? Для них вон летняя кухня…
— Ну, работай, серв. — Аиша словно бы невзначай задела нового кулинара бедром. — Ночью покажу, где тебе спать.
«И с кем», — мысленно добавил Александр и распахнул холодильник.
Та-ак… что тут у них есть-то?
С приготовлением пищи он возился долго, до самого вечера, пока разжег печь, нарезал продукты, не торопился — хорошее мясо вообще суеты не терпит. Готовил, конечно, по местным канонам, лишь в крайнем случае позволяя себе небольшие вольности вроде сырного с чесноком паштета в сливовом соусе. Поставив на печь большой глиняный горшок с крышкой — таджин, — загрузил в него мелко порезанное мясо, добавив овощей и оливки; пока все подходило на малом огне, приготовил тесто, раскатал тоненько-тоненько, для пирожков с фаршем из телятины, ягнятины, рыбы, да все — с острым соусом, который хорошо бы охладить чем-нибудь сладким, скажем, слоеным пирогом с орехами, залитыми медом…
