С одной стороны, разум, основываясь на наблюдении,1480 показывает нам людей несвободными, с другой стороны, сознание и1481 основанное на нем рассуждение показывает нам людей свободными.
Мне кажется, что ни в одной области мышления, в которых разрабатывался этот вопрос, он не представляется с такою основательностью и потому ясностью, с которой он поставлен здесь по отношению к истории.
Для богословия вопрос заключается в противуречии всеведения и всемогущества бога творца и1482 божественном возмездии за дела творенья.1483 В этике — в противуречии между законом необходимости и ответственностью, в науке права — между законом необходимости и человеческим возмездием, в философии — между противуположными выводами разума, одним — доказывающим необходимость, другим — свободу. Во всех этих воззрениях, мне кажется, вопрос рассматривается между, с одной стороны, доводами разума, с другой стороны, тоже доводами разума, основанными на сознании, а не между разумом и самым сознанием, как вопрос постановляется для истории. Божественное возмездие, общественное возмездие, ответственность и доводы разума в пользу свободы — те, которые приводит1484 философия — суть только выводы рассудка из сознания.
В области философии, то есть в области чистого мышления,1485 Кант в тезе и антитезе 3-й антиномии и в разрешении1486 космологической идеи свободы в соединении с общей и естественной необходимостью, и Шопенгауер в его «Preischrift über die Freiheit des Willen»1487 и «Welt als Wille und Vorstellung»,1488 сказали, как мне кажется, последнее слово философии в постановлении и разрешении вопроса.
Доказав неотразимо с точки зрения разума закон причинности или необходимости, Кант по тому же пути разума приходит к признанию Intelligible Wille, который, в противуположность воле чувственной,1489 не1490 подлежит закону причинности и может существовать наравне с общим законом необходимости. Т. е. Кант1491 путем мышления пришел к необходимости признания другого источника знания — непосредственного сознания, которое он признает предметом трансцендентного мышления, чистым разумом или Ding an sich,1492 которое в его философии сливается с этим трансцендентным понятием разума. Шопенгауер, по нашему мнению, величайший мыслитель нынешнего века и единственный прямой наследник великих мыслителей новой философии: Декарта, Спинозы, Локка, Канта, точно так же победоносно доказав, пользуясь новым орудием нашего века — естественными науками (Der Wille in der Natur)1493 в своем коронованном Академией сочинении о свободе воли, закон необходимости, которому подлежит человек, в разрешении вопроса (Die Welt als Wille und Vorstellung и Grundprobleme der Ethik)1494 сложным путем мышления приходит к признанию источника непосредственного знания — того самого Ding an sich, который х-м остался у Канта или понимался как чистый разум, и источник этого знания видит в непосредственном сознании воли — Der Wille zum Leben,1495 который в сущности так же, как и разум Канта и Ding an sich, есть не что иное, как непосредственное сознание, то самое непосредственное сознание, до которого по пути мысли громадным и величественным трудом достигли эти два величайшие мыслителя, но которое во всей его силе и ясности лежит в душе каждого, самого дикого человека, то самое сознание, против которого в своей Preischrift über die Freiheit des Willen1496 Шопенгауер неоднократно восстает и беспрестанно возвращается. После всех своих сильнейших доводов в этом сочинении против свободы воли, после доказательств того общего закона, проходящего через всё существующее, что камень не тронется без толчка, растение без возбуждения, животное без мотива, человек без мотива, прошедшего через рассудок, он опять и опять возвращается к тому Unbefangene (philosophisch rohe Mensch),1497 как он называет, который все-таки скажет: «а я все-таки могу сделать всё, что хочу».
Это самое сознание свободы, к которому различными путями приходили богословие, этика, право и которое с таким трудом восстановляет философия, это самое сознание в вопросе1498 истории постановляется, как несомненное данное, которое не нужно и нельзя ни опровергать, ни доказывать, но выводы которого только необходимо соединить с противуположными выводами разума.1499
Философия Канта приводит к сознанию1500 постигаемой воли и философия Шопенгауера к воле к жизни,1501 которую мы чувствуем в самих себе и которая составляет метафизическую основу всего существующего. Простое сознание дикого человека говорит то же самое. «Я могу всё, что хочу». Философы: Кант, Шопенгауер опровергают понятие свободы, но оба признают1502 сознание воли. По в смысле метафизическом — понятия воли и свободы не суть ли одно и то же? Если мы1503 говорим, что воля несвободна, то этим самым мы говорим только, что воля, по сущности своей свободная, — ограничена.1504
«Я могу сделать всё, что хочу», говорит каждый человек, потому что чувствует, и это сознание до такой степени необходимо, что жизнь человеческая без него немыслима. Если бы человек перестал на мгновение сознавать свою свободу, он перестал бы жить. Опыт говорит то же самое.1505 Человек сознает свои силы и средства по опыту и рассуждению. Человек, не имея опыта, пытается поймать дым, сдвинуть гору, взять огонь, вдвинуть два предмета в одно пространство, но опыт и рассуждение показывает ему то, что возможно и что невозможно, и человек верит опыту, не повторяет попыток невозможного. Но человек, также не имеющий опыта, полагает, что он может из себя, из того, что он сознает собою, сделать всё, что он захочет. Он хочет поднять руку и поднимает ее. Ему связали руки, его напоили опиумом, и он не поднял руки. Но этот опыт убедил ли его в том, что он не может сделать всё, что он хочет? Нисколько, он чувствует себя столько же свободным, как и до опыта. Ум человеческий говорит ему, что его сознание своей свободы есть только ложное представление1506 о возможности двух поступков в одно и то же время. Но ясное, несомненное рассуждение это убеждает ли человека в его несвободе? Нисколько. Он говорит: я не могу представить себе два предмета в одном пространстве, два мои поступка в один момент времени; но я знаю, что я свободен и могу сделать всё, что я хочу. Сознание свободы получается человеком другим путем, чем рассуждение, и не подлежит действию разума, как то признают мыслители и как то чувствует величайший и ничтожнейший по душевным силам человек.
Признав сознание свободы за данное, вопрос о свободе и несвободе воли для истории постановляется с поразительной ясностью и простотою. Наблюдения над жизнью человеч[ества] и основанное на них рассуждение приводят нас к закону необходимости. Сознание и основанное на нем рассуждение приводят нас к закону свободы каждого человека.1507 Всё в мире имеет причину, и потому каждое действие человека должно иметь причину, говорит 1-е рассуждение. Я сознаю себя свободным, я человек, и потому всё, что есть человек, свободно, говорит 2-е рассуждение. Не рассматривая справедливость того и другого рассуждения, рассмотрим характер достоверности обоих рассуждений 1) основанных на наблюдениях и 2) на сознании. Между обоими рассуждениями представляется резкое различие. Рассуждения,1508 доказывающие закон необходимости,1509 основанные на самых различных воззрениях: на всемогуществе и всеведении бога творца, на1510 изучении характера человека, на статистике преступлений, на изучении1511 физиологии, на сравнении человека с животным, на изучении общих законов движения человечества — приводят все к одному и тому же выводу, закону необходимости, управляющему человечеством. Вывод этот выражается законом, не зависящим ни от каких условий, законом, которому подлежит всё существующее. Скажем ли мы, что если всемогущий и всеведущий бог сотворил человека, то все дела человека предопределены, или что человек с данным характером не может поступать несообразно с характером, или что если существует определенное количество преступлений на определенное количество людей, то известное количество преступлений будет совершено, или что при известном физиологическом строении человека каждое его действие будет продуктом отношения внешнего мира на его физическую организацию, или что [для], совершения совокупных действий люди складываются всегда в известные формы, в которых участие каждого определено этой формой, — каждый вывод этот есть закон, без которого немыслимо явление, и закон, достоверность которого всегда одинакова, относится ли он к прошедшему, настоящему или. будущему. Рассуждение это с математической достоверностью говорит: при таких-то данных условиях всегда и везде будет то же.
