— Ты прав, брат.
Дара вытряхнула из своего рюкзака все учебники, разумеется, расшвыряв их по всей комнате, открыла круглое окно и вылезла из него наружу.
И Ангелы отправились сопровождать Дару, оставив сестер спать до тех пор, пока не прекратится действие снотворного.
По лозе дикого винограда Дара спустилась в сад и побежала к озеру.
Ангелы полетели за ней.
Добежав до берега, Дара не остановилась, а с разбега вбежала в воду и поплыла в сторону труб, впадавших в озеро-бассейн.
Русалки и феечки моментально насторожились и поплыли-полетели за нею. Но Ангелы несколькими взмахами мечей разогнали обе стайки. Струсив, русалки попрятались в гуще лотосов у дальнего края озера, а феечки нырнули в заросли папируса и там повисли на гибких стеблях, качаясь, дрожа и повизгивая.
Подплыв к тому месту, где из медной пасти дракона вытекал поток холодной воды, Дара встала на ноги. Вода доходила ей до подбородка. Не оглянувшись ни разу на покидаемый сид, Дара решительно вошла в темное жерло.
— Идем за ней? — спросил Юлиус.
— Конечно! Мы услышим, когда наши сестрички проснутся, и тогда уж нам придется оставить эту храбрую девочку.
— Как жаль, что у нее нет своего Ангела!
— Да, брат, жаль.
И Ангелы один за другим нырнули в сырую темноту.
Анастасия Николаевна и отец Василий подошли к следующей железной двери. Здесь повторилось то же самое, что было у входа в лабиринт: отец Василий помолился и плеснул в замок святой воды. Но вода испарилась в горячем воздухе, даже не коснувшись металла. Отец Василий дотронулся до него и тут же отдернул руку: дверь была раскаленная, будто дверца топящейся печки. Тогда отец Василий набрал в рот воды из бутылки, приблизил лицо к большой замочной скважине и струей пустил в нее святую воду. Ему слегка опалило волосы на лбу, но дверь тут же отворилась.
За дверью все пылало огненными сполохами, а прямо перед ними висел железный мост, по которому бежали радужные волны, как это бывает с раскаленным железом. Под мостом был ров, заваленный кучами гари и золы. Они не стали дожидаться обитателя рва, а ступили на мост. И тотчас сквозь подошвы почувствовали его жар. Но раздумывать было некогда, и они быстро этот мост перебежали.
— Снимайте ботинки! — крикнула Анастасия Николаевна, как только они сошли с железа на камень, и первая сбросила с ног туфли с прогоревшими насквозь подметками. Отец Василий тоже скинул обуглившиеся ботинки и кинулся к следующей двери, видневшейся в красных сполохах света. Ноги, конечно, жгло на каменных плитах, но все-таки не так, как на железном мосту. Да и некогда им сейчас было заниматься своими ногами — они уже стояли перед новой дверью. От этой двери тоже веяло жаром. Отец Василий опять набрал в рот воды и выпустил струю в замочную скважину. На этот раз ему опалило бороду и даже ресницы и брови, но дверь отворилась, а потом с лязгом захлопнулась за ними. Они еще успели услышать за дверью яростный рык дракона, а затем удар, от которого дверь затряслась. «Все, — подумал отец Василий, — назад нам теперь ходу нет». И они пошли вперед.
В лицо им пахнуло сыростью, запахом тины и гнилой рыбы. Они осторожно шагнули в темноту. И хорошо, что осторожно!
Ангелы подняли мечи, стало чуть светлее.
Отец Василий и бабушка увидели перед собой узкий железный мост без перил, а под ним широкий ров, полный протухшей воды.
А из воды перископами поднимались шеи чудовищно крупных белых змей. Шипя и свистя, они поднимали свои почти человечьи головы — круглые, безволосые и безглазые.
— Мерзость какая, Господи Боже мой… — прошептала Анастасия Николаевна. Отец Василий сделал шаг назад и остановился. «Нет, — подумал он, — отступать нельзя: девочки там одни и ждут помощи. Вперед, иерей Божий, только вперед!».
— Ничего не вижу! — сказала бабушка.
— Держитесь прямо за мной, — сказал отец Василий и ступил на мост; конец моста скрывался во тьме. Он обрызгал мост святой водой и плеснул ею по обе стороны моста.
Ламии задергались, зашипели и засвистели еще громче и бросились зарываться в зловонную тину.
Ангелы подняли мечи, и мечи вспыхнули яркими лучами, освещая дорогу.
Бабушка с отцом Василием быстро перебежали мост и остановились перед следующей дверью, тоже железной. «Хватило бы до самого конца святой воды», — подумал отец Василий, крестообразно кропя дверь и вливая воду в замочную скважину. Дверь отворилась, и они вошли в прохладу келпинского сада.
Они шли по дорожкам предрассветного сада, их босые ноги приятно холодили известковые плиты, опаленные легкие с наслаждением вдыхали прохладный утренний воздух. Оба невольно любовались садом и удивлялись его кажущейся обширности: сад внутри холма, окруженный лабиринтом, двумя рвами и круглым школьным зданием, никак не мог быть особенно большим. Но казался он огромным и был полон таинственных уголков, поворотов, беседок и каких-то странных статуй — то ли звероподобных людей, то ли человекообразных животных. Противоположной стены еще не было видно в утреннем тумане, но ее уже можно было угадать, потому что в окнах начал вспыхивать свет: это поднялись и принялись за уборку боуги. Увидев, сколько окон в здании школы, отец Василий от удивления даже присвистнул.
— И где же мы станем искать моих девочек? — спросила Анастасия Николаевна.
— Прежде всего разыщем хозяев, а уж от них потребуем ответа.
Их заметил павлин, сидевший на суку большого дерева. Трижды по-собачьи пролаяв, он слетел на траву и веером развернул свой роскошный хвост. Потом с другого дерева спустилась пара белых синеглазых мартышек, но, не дождавшись подачки, они сердито зацокали и скрылись в кустах.
Заметил их и попугай. Он подлетел и начал выкрикивать разные нехорошие слова. Отец Василий покосился на Анастасию Николаевну, потом поглядел на бутылку в своих руках, вздохнул и все-таки брызнул в попугая святой водой, хотя ее оставалось в бутылке совсем на донышке. Попугай смутился, закашлялся, начал мямлить, заикаться, а потом и вовсе замолчал и убрался в густую розовую крону цветущего миндального деревца.
Обнаружили пришельцев и феи. Стрекоча и повизгивая, они налетели на отца Василия и бабушку, как стая летучих мышей, и начали виться вокруг, норовя вцепиться в волосы, а свяшеннику еще и в бороду.
— Кыш, кыш, проклятые! — крикнул отец Василий и брызнул в стаю феечек святой водой.
Стая рванулась прочь и с негодующим визгом скрылась в кустах.
Они пошли дальше по дорожке.
Андрюша сидел на дереве и от нечего делать жевал сочные и горьковатые ягоды рябины. Вокруг было тихо, солнце уже взошло, но еще пряталось за холмом, от озера поднимался и расползался по берегу молочно-голубой туман.
Вдруг Андрюша услышал в тумане плеск воды, а затем осторожные шаги и хруст прибрежной гальки. Он слегка раздвинул рябиновые ветки и выглянул в ту сторону. По берегу прямо к его рябине шла мокрая с головы до ног девчонка с невероятным количеством тонких рыжих косиц на голове. «Ведьма! — в испуге подумал Андрей. — Или русалка? Хоть бы она мимо прошла!». На всякий случай он перебрался повыше, в самую гущу ветвей, и затаился.
Но Дара не могла пройти мимо Андрюши по той простой причине, что Ангелы Иоанн и Юлиус шли у нее по сторонам и осторожно, но упорно направляли прямо к рябине.
Ангел Андреус, стоя на самой вершине рябины, с любопытством глядел на них, не понимая: почему это они охраняют какую-то чужую отроковицу?
Мокрая девочка уже подходила к рябине, как вдруг в тумане послышался конский топот. «Келпи! — ужаснулся Андрей. — А вдруг эта девочка вовсе не ведьма и не русалка, а просто шла мимо и упала в воду? Келпи может на нее напасть!».
Пришлось Андрюше снова спуститься на нижние ветви и позвать девочку:
— Эй ты! Беги сюда и лезь на дерево! Скорей, ну скорей же! Давай руку!
Девочка добежала до ствола, подпрыгнула и схватилась за Андрюшину руку. С его помощью она подтянулась и оседлала нижнюю ветку, а потом Андрюша помог ей забраться повыше.
— Ну вот, порядок, — сказал Иоанн. — Андреус, это Дара, соседка нашей Аннушки по комнате. Она сбежала из Келпи.
— Одна? — удивился Андреус.
— Почему одна? Мы ее прикрывали, — сказал Иоанн. — Хорошо, что твой Андрей помог ей влезть на рябину: Келпи сюда скачет.
— Он у меня рыцарь, — ласково сказал Андреус,
— Приглядишь за обоими? — попросил Юлиус. — А то нам с Иоанном пора возвращаться в сид.
— Конечно, пригляжу! Ступайте спокойно, братья.
И Ангелы тем же путем, через трубу бассейна, вернулись в сид Келпи.
— Ты чего это вздумала тут гулять? — спросил Андрюша девочку. — Разве ты не знаешь местных преданий?
— Да знаю, знаю я все! Отвяжись, дай отдышаться!
— Ну, отдышись и полезем выше.
Совсем недалеко от рябины с холма спустилась Келпи, остановилась на берегу, огляделась и нежно, приглашающе заржала.
