А теперь: Петрова! Стальная сколопендра позади вас! Ваши действия, студент⁉
Я подорвалась, с испугом вспоминая, что я знаю про стальных сколопендр — мой мозг выдал мне, что это мелкая и мерзкая козявка, у которой нет собственности. Одним словом — редкая гнида.
— Ваши действия, студент! — повысил голос Игорь.
Я взвизгнула и решила сбежать от опасности.
— И куда она собралась? Сколопендра её всё равно догонит… она реагирует на тепло и движение — потрясённый преподаватель повернулся к Ваське.
Наступила весна и добавила нам ещё большей нервозности. Летняя сессия неотвратимо приближалась, а знаний у нас по-прежнему было не много. Мне казалось, что Велислава намерена была сделать из меня боевого мага после первого же года обучения — её дополнительные занятия по постройке и оформлению портала проходили не менее двух раз в неделю, добавим к этому ежедневные лекции по другим предметам:
— Дорогие мои, хорошие! У нас скоро будет небольшая радость — мы пойдём в склеп! Обещаю вам, будет очень интересно! — улыбался декан некромантов.
На заклинаниях было не лучше — Борис Вышенег заявил, что он освободит от дополнительных занятиях только тех, кто сможет его прилично сглазить…
А вечером мы все дружно тащились в библиотеку для того, чтобы отбывать наказание, создавая картотеку и внося в неё книги. Про наш маленький бизнес пришлось на некоторое время забыть, но покупатели были не в претензии, так сказать, вошли в положение…
— И долго мы тут будем штаны просиживать? Снова нет оглавления на этой книге — Васька негодующе сунула мне под нос ветхое издание.
… — якоже заклинание это, что прозывается «Ночная тать» — есть особливо опасное, как для того, что творит его, так и для того, на кого колдование сие направлено было… — я открыла наугад страницу и стала задумчиво смотреть в свои записи:
— Ну, поставь книгу в раздел «Сильные заклятия и проклятия» — я пожала плечами.
Игорь копался где-то неподалёку, пытаясь прочесть надписи на пыльных корешках книг, Вадим тёрся неподалёку от Васи, как водится, а я просто мечтала как можно скорее отбыть положенные на сегодня часы наказания. За время вынужденного времяпровождения здесь, я и так получила столько ненужной информации, что ещё немного, и голова лопнет. Надо бы с кем-то поделиться ею, что ли…
В библиотеке хлопнула дверь, и мы с Васькой услышали жеманные голоса однокурсниц Вадима.
— О, Вадим! То-то у меня ноженьки сами сюда пошли! Первый раз мы тут, да видится нам, что ты здесь — ровно в собственных покоях! — выставив изящную ножку, рассмеялась одна девица.
— Да ты только погляди на него, Красава, нашего Вадима и не узнать таперича — видать, насовсем позабыл он про батюшкин меч, в книжках зарылся! Кто ж на тебя и повлиял только? — вторила ей другая — Неужто жениться собрался? Что за любушка такая? Али не скажешь?
— Собрался? А хоть бы и так! Что до избранницы моей — так то не секрет, и вы её знаете тоже!
— Угу — рассеянно подтвердила я, листая очередной загадочный том — такую захочешь — не забудешь!
Девчонки расстроенно повернулись и собрались уйти, бросив злобный взгляд на входившую третью их товарку.
— Вот уж не думала, будто вы знаете, где библиотека! — презрительно пожала плечами вошедшая Русана.
— Да мы тоже не думали… что Далемир боле не свободен в своём выборе… — прошипела Красава.
— Это правда, Вадим? Нет, ты скажи, неужто правда? А я-то… — Руся расплакалась и полезла обниматься к улыбающемуся Вадиму.
— Чего это она? — тихо прошептала Васька, вернувшаяся из путешествия по запутанным книжным лабиринтам и снова вручила мне ту же книгу — Нет такого раздела: «Сильные заклятия и проклятия». Могу поставить в раздел «Проклятия и сглаз».
— Радуется тому, что Вадим оказался порядочным парнем и ведёт тебя в Храм богини — так же шёпотом ответила я — давай тащи в «Сглаз» этот…
— Ну, ладно — ответила Вася, недовольно смотря на бурную радость подруги Вадима — Вот уж не думала, что ей есть дело до моего счастья!
Руся, наконец, отлипла от нашего красавчика, вытерла нос, и растроганно сказала:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пойду, пожалуй! Боязно мне, что глаза покраснеют, а то слыхала я, суженая твоя — краса ликом, да норовом смела! — Русана лукаво усмехнулась и отправилась, гордо подняв голову и шмыгая носом.
Вадим повернулся в нашу сторону и расплылся от счастья, мол, так и есть — не соврали ни на грош злые люди. Я же просто вздохнула — передо мной стояла ещё одна гора книг, которые выгребала, непонятно где, Васька.
— Васенька, душа моя! — снова принялся уговаривать Ваську её женишок — Не думается ли тебе, что нынче самое время сообщить моему батюшке такую новость? Уверяю тебя, он давно думает о том, что мне пора обзавестись семьёй.
— Быть может, позже! — нервно ответила подружка.
Я с укоризной посмотрела на неё: Вадим, конечно, далеко не мой идеал мужчины, но зачем же сразу так-то…
— Даже не хочу себе представлять, что «воевода муромский» может не одобрить мою кандидатуру, Маня! — шёпотом призналась Васёна.
— Ладно, ты не паникуй раньше времени. Идите домой, тут немножко осталось, я сама закончу, да Игоря прихватить не забудьте, а то он опять проснётся ночью в библиотеке, зажжёт факел, а мы снова будем спасать факультет некромантов от бешеных поисков «неупокоеного студента, душа которого является перед экзаменами»…
Подружка засмеялась, разом позабыв про свои опасения, и, прихватив подельников, отправились в общагу.
У меня осталось несколько книг, обложки от древности совсем рассохлись, и название было совершенно стёрто. Я открыла одну из них, снова досадуя на то, что неизвестные мне авторы сочли за труд составить оглавление. Так что мне было не понятно, что это за книга — поваренная книга колдуньи, или указания по управлению некромантскими костяными псами. Прочтя несколько страниц написанного высоким штилем, приняла решение отложить её на потом.
Следующая книга на вид была менее старой и потасканной… но тоже без оглавления. Оказалось, что это не что иное, как размышление какого-то колдуна о невозможности вмешиваться в природное течение магии, отрицание того, что можно управлять человеком с помощью заклятий и прочая мура. «Гуманист какой!» — вяло думала я, листая страницы. На полях были сделаны давние пометки другой рукой. Согласно измышлениям неизвестного корректора, управлять общественным сознанием и непосредственно сознанием каждого индивидуума, вполне возможно и даже оправдано. Разумеется, в том случае, когда преследуются какие-то благие и масштабные цели.
К примеру, такие, как всеобщее благоденствие и процветание. Более того, тот же анонимный корректор размышлял о том, что простым людям совершенно не обязательно забивать свои головы различной ерундой, поскольку существуют те люди, смыслом жизни которых будет то самое всеобщее благодентствие.
Усилием воли заставив фонарь на столе светить ярче, я присмотрелась к старым записям на полях: «…между тем, как вижу я своё призвание в том, чтобы заботиться о простых людях, якоже о самом дорогом, поелику наш люд славский — не что иное, как опора государева…».
Точно, гуманист. Я ещё раз зевнула… и тут меня осенило. Я подползла к собственной сумке, перевернула её, лихорадочно разыскивая записи последних лекций. Где-то я уже такое видела! Вот оно, то место, ну, та дребедень, что диктовал нам отец Борислав. Про заботу о людях и прочую утопию. Я легла на пол, для того, чтобы лучше прочесть комментарии на полях. Слово в слово.
И о чём это говорит? О том, что представитель Ордена когда-то учился в Школе? Но этого не может быть, даже для того, чтобы проходить обучение на факультете бытовой магии, необходим Дар! Он есть у каждого мага. И в том и есть отличие от Ордена. Они категорически против Дара, в их числе нет волшебников. Позволяют развивать в себе то, что Игорь называет талантами. Собственно говоря, они и к власти пришли только потому, что должны были противостоять магам!
А сейчас что получается? Представитель Ордена проходил обучение в Школе? Почему бы и нет? Если вспомнить, что Игорь работает у нас преподавателем. Но так он просто послушник, если вдуматься… я снова всмотрелась в сделанные приписки — это совершенно точно писал не отец Борислав. Почерк иной, да и потом — если предположить, что колдун из числа орденцев писал это в то время, когда здесь мог учиться Борислав, то чернила бы выгорели гораздо сильнее.
