Глава 27
Плохое настроение
Сингапур, Юго-Восточная Азия
Офисное здание «Империал-плаза», 52‑й этаж, осень 2007 года
— Здравствуйте, сэр. Проходите, пожалуйста, вас ждут.
Невысокий малаец в белом костюме открыл двойные двери из орехового дерева, впуская в кабинет седовласого мужчину лет сорока пяти. Последний был здесь частым и весьма уважаемым гостем, поскольку уверенно прошёл путь от лифта до кабинета, ни на секунду не сбавляя шага.
Хозяин кабинета и всего 55‑этажного небоскреба, до этого момента сидящий в кресле за столом, вскочил и устремился к двери, встречая своего гостя, словно самого близкого родственника.
Впрочем, гость не был ни родственником, ни даже другом хозяина кабинета. Всего лишь деловым партнером, но, наверное, самым важным. Или — самым могущественным.
— Господин Эйзентрегер.
— Господин Мао.
Оба свободно говорили на английском, хотя ни для одного из них этот язык не был родным.
— Какой неожиданный и очень приятный для меня визит. Выпьете что-нибудь?
— Нет.
— Кажется, вы чем-то расстроены, господин Эйзентрегер?
Лотар Эйзентрегер не был расстроен. Он был в бешенстве.
Только что его помощник Макс вернулся со встречи с представителями «Армады», где должен был выяснить, что произошло на метеорологической станции. Представители подтвердили версию, которую услышал Эйзентрегер: наёмники вышли из-под контроля «Армады», расторгнув с ней контракт. Ведутся их поиски, но «Армада» не может себе позволить бросить всё и заниматься поисками беглецов. Есть проблемы в Пакистане, нужны люди в Тора-Бора, недавно несколько отрядов отправились в Сомали, а ресурсы «Армады» не безграничны.
— Советник просил передать, что помнит о всех соглашениях, заключённых «Армадой» с Четвёртым рейхом, и обязуется соблюдать их впредь, — сказал представитель. — Также советник просил напомнить, что «Армада» оказала немало услуг лично господину Эйзентрегеру и многим его друзьям. «Армада» надеется, что это недоразумение в Гренландии не нарушит устоявшихся связей организации с Четвёртым рейхом.
Макс слово в слово передал это чересчур официальное послание Эйзентрегеру.
Эйзентрегеру очень хотелось пойти на конфликт с «Армадой» — этими заносчивыми дельцами, всего лишь поставлявшими наёмников. Но…
Во-первых, «Армада» была самым большим поставщиком наёмников для нужд корпораций, принадлежащих Четвёртому рейху. Корпораций, которыми руководил не только Эйзентрегер, но и другие люди. Все, они, безусловно, служили Четвёртому рейху и его интересам. Своим посланием советник ясно дал понять, что различает интересы Четвёртого рейха и Лотара Эйзентрегера.
Во-вторых, проект с хакерами, который он затеял, был куда менее важным, чем интересы Четвёртого рейха. А интересы требовали сосредоточить все ресурсы в другом месте.
Хакеры испугались, узнав, что люди Лотара убрали нескольких человек из тех, кто отказался сотрудничать с ними. Что ж, тем лучше. Проект давно следовало закрыть. После того как из-за него наемниками Синдиката была уничтожена румынская база, некоторые коллеги Эйзентрегера стали намекать на то, что проект бесперспективный. Дело, конечно, было не в деньгах, а в ресурсах.
Хакеров найдут. Не «Армада», так другие. Убийц у рейха достаточно, и возмездие рано или поздно настигнет всех предателей.
А с «Армадой» сейчас не время ссориться. Тем более что нет никаких доказательств того, что наёмники решили выполнить заказ с разрешения своего руководства.
— У меня всё в порядке. Знаете, господин Мао… я передумал и, пожалуй, составлю вам компанию.
Хозяин кабинета в этот момент стоял у барного столика и наливал в бокал виски стоимостью почти в три тысячи долларов за бутылку. Когда гость указал на столик, он несколько суетливо схватил второй бокал, и это не осталось незамеченным для Эйзентрегера.
Мао нервничает. Это не в первый раз. Можно сказать, это постоянное состояние китайца во время редких встреч его и Эйзентрегера. Человек, чьё состояние оценивается в несколько миллиардов, известный своими связями с китайскими триадами, чьи интересы защищала каждая третья банда в Гонконге и Сингапуре, волнуется из-за внезапного визита своего партнера, словно нашкодивший ученик.
Господин Мао был для Лотара Эйзентрегера тем же, кем до недавнего времени Север. Один решал вопросы по России и бывшим республикам СССР, второй — в Восточной и Юго-Восточной Азии. И в отличие от своего русского коллеги, господин Мао не только сотрудничал с Эйзентрегером гораздо дольше, но и ни разу не давал повода усомниться в своей надёжности. Он был чист как стёклышко, верен своим обязательствам и всё же всякий раз при появлении Эйзентрегера волновался, хотя и старался этого не показывать.
Ещё одно отличие господина Мао от убитого наёмниками русского агента-предателя состояло в легальности. Китаец был полностью, стопроцентно легальным миллиардером, сколотившим своё состояние на недвижимости и не только. Впрочем, в Сингапуре, где в прошлом веке коррупцию почти полностью искоренили, по-другому и быть не могло. Поэтому господин Мао со своими легальными миллиардами был куда полезнее, чем жадный и глупый русский, разменявший свою жизнь на эфемерные бонусы от «Синдиката Д».
Виски у него всегда превосходный. Эйзентрегер сделал глоток, прищурился, чуть поднял бокал, показывая, что пьёт за хозяина кабинета. Господин Мао ответил тем же, направляясь к своему месту за столом.
Пора было переходить к делу.
— Что насчёт Фархада? — спросил Эйзентрегер. — Его слова правдивы?
В апреле этого года в поле зрения Эйзентрегера попало упоминание о некоей террористической организации под названием Братство Небесного Огня. Об этой группировке не было ничего известно, во всяком случае в тех источниках, откуда черпал информацию Эйзентрегер, и всё же удалось найти одного человека, связанного с этой организацией. Его звали Фархад, и в апреле ему, а точнее, его клону, спешно выращенному в лабораториях Четвёртого рейха, пришлось погибнуть в автокатастрофе.
Фархада по просьбе Эйзентрегера захватили доверенные люди Мао. Его очень долго допрашивали, не только прокачивая сыворотками правды, но и применяя некоторые средневековые методы воздействия. Фархад заговорил. Рассказал он немного, но достаточно для того, чтобы Эйзентрегер сразу же обозначил для своего азиатского партнёра приоритеты — найти, проверить, доложить.
— Да, мы сейчас проверяем все его показания, но, несомненно, Братство Небесного Огня действительно существует, — ответил Мао, усаживаясь в своё кресло.
Он наконец успокоился и расслабился, поняв, что визит Эйзентрегера не внесёт смуты в его планы.
— Похоже, это что-то вроде Чёрного интернационала. Свободные художники террора, только действуют с бóльшим размахом, чем их предшественники.
— Кажется, вы упоминали, что Братство причастно к девять один один? — напомнил Эйзентрегер.
— Да, и не только к девять один один. По словам Фархада, тогда, в Нью-Йорке две тысячи первого, Братство выполняло заказ некоей группы американских нефтепромышленников из Техаса. К мажордому Братство никакого отношения не имеет.
Мажордомом ещё на позапрошлой их встрече Эйзентрегер назвал Бен Ладена. Так и сказал с презрением: «Мажордом «Аль-Каиды», не решающий никаких вопросов». Господин Мао запомнил эту фразу, что, несомненно, польстило Эйзентрегеру.
— Надо найти контакты с этим Братством, — сказал Эйзентрегер, делая ещё глоток виски и чувствуя, как его вкус действует успокаивающе. — Как можно быстрее.
— У нас есть кое-какие ниточки, с помощью которых мы распутываем клубок Братства, — витиевато произнёс Мао. — Сегодня вечером я получу досье на человека, который является представителем этой организации. Фактически это единственный контакт Братства.
— Кто он? — спросил Эйзентрегер. — Из ЦРУ?
— О нет, он также находится на нелегальном положении, — сказал Мао. — Пока всё, что мне известно, — он мой соотечественник, и его зовут Чен.
— Чем быстрее вы найдёте этого своего соотечественника, тем лучше. Когда это случится — я хотел бы лично с ним встретиться.
— Конечно, господин Эйзентрегер. — Поколебавшись, Мао спросил: — Могу я задать вам вопрос? Почему Братство вызывает у вас такой интерес?
— Если хотя бы половина из того, что я о них слышал, правда, то они профессионалы самого высшего уровня. Такие люди всегда нужны Четвёртому рейху, — ответил Эйзентрегер.
Мао слабо улыбнулся, чуть заметно приподняв уголки губ. Эйзентрегер заметил эту скептическую улыбку, но говорить ничего не стал. Конечно же, азиат не поверил этому ответу, прекрасно понимая, что если Эйзентрегер кого-то ищет, то не просто так, с прицелом на перспективу. Мао догадывался, что у Эйзентрегера уже есть план, как использовать Братство в своих интересах, — а Лотар в свою очередь понимал, что Мао догадывался.
