чем мы все. Она из тех глубин, куда мягкотелому горожанину и даже чуть более крепкому селянину лучше не соваться. Хтоническая сила, прожившая уже миллиарды лет и считающая нашу большую, но микроскопическую по её меркам, планету лишь одной из многих триллионов клеточек. И клеточкой ли вообще? Может атомом? А возможно вообще электроном.
Так почему же именно я? Может, это всего лишь целесообразность, отвечающая запросам мгновения? Может быть, я всего лишь муравей в муравейнике, делающий своё маленькое дело, и ничего не случится, если меня не станет? На освободившееся место, тут же встанет другой, отличающийся едва-едва, может долей тона в цвете хитина.
А плохо ли быть муравьём? Нам свойственно возвеличивать собственное существование. Доходит до того, что значение малого, искусственно раздувается до размеров превышающих важность целого. Может быть, просто стоит стараться быть достойным муравьём?
– Я думала, что ты спросишь, как же я возвращалась домой голой, – вернула рыжая ведьма меня в реальность.
– Это не тактично, – отмахнулся я.
– Значит всё таки интересно? – ухмыльнулась она.
– Скорее, как ты в таком виде ходила по лесу. Выживала в нём. Ведь там столько веток, камней и прочего. Наверняка царапалась?
– Да, было такое, – вспыхнул огонёк озарения в её малахитах. – Пересядь сюда.
– Зачем? – насторожился я.
– Пересядь, пожалуйста, – с долей каприза просит девушка.
Я занял место с краю так, чтобы между нами было расстояние. Валентина тут же придвинулась и мы коснулись друг друга.
– Эй!
– Иначе не видно будет, – пояснила она. – На спине, в верхней части платья есть молния. Расстегни её немного.
– Зачем? – насупился я.
– Показать хочу кое-что, – с нетерпением отозвалась Валентина.
– Что?
– Увидишь! Расстёгивай давай, – топнула она ножкой.
Передо мной поток её медного богатства. Как всегда гладкие и совершенно не спутанные.
– А убрать волосы? – всё ещё держа руки при себе, обратился я.
– Доверяю это тебе, Матус. Только будь со мной нежен, – дрогнул её голос. Вот уж по кому плачут роли в кино.
Махнув в сердцах рукой, я приспустил поводок над желаниями, и руки пришли в движение. Сначала легко прикоснулся, чтобы понять какие они. Пахнут очень приятно и необычно. Напоминает лесной аромат смешанный с мёдом. Дикий мёд. Я думал, что они будут несколько жёсткие, тем более цвет напоминает медную проволоку, но ошибся. Я коснулся ярчайших, тонких и мягких волос, так и рассыпающихся в руках. Провёл сверху вниз, от плеч до пояса.
Валентина спокойно ждёт, только лёгкая дрожь прошла по телу. Признаться, меня несколько гипнотизирует перелив света на волосах. Провел ещё несколько раз по доступной длине. Наконец запустил пальцы внутрь и постарался раздвинуть. Несколько прядей оказались придавленными и девушка привстала, позволяя мне высвободить их. Уже смелее, я разделил волосы на два потока, перекинув один через плечо.
Взору открылся вид на шею и спину в сером платье. Тут же оказалась и молния-невидимка. Я расстегнул её немного.
– Ещё, – прокомментировала девушка.
– Не хватит? – всё же уточнил я.
– Нет.
Я потянул и дал ткани разойтись ещё на несколько сантиметров.
– Мало.
Расстегнул ещё.
– Заела? – попробовала угадать причину остановки Валентина.
– Может хватит? – в свою очередь предпринял я попытку остановить это действо. В разрез вижу замочек бюстгальтера.
Она подвигала плечами проверяя.
– Ещё немного, – спокойно зачитала приговор ведьма.
Я от эмоций сдернул бегунок до конца, почти до поясницы.
– Вот теперь хватит, – проворковала Валентина. – Сейчас я тебе покажу следы моих лесных приключений.
Руки девушки взялись за платье на плечах и стянули до локтей. Я онемел. Глаза с готовностью начали пить лакомый образ. Обнажённые плечи, спина до середины и пастельно-голубого цвета ремешок белья. Надёжные бретельки из ажурной ткани уходят вперёд, к объёмным чашкам бюстгалтера.
– Видишь там шрамик? – пошевелила спиной девушка.
Я напряжённо сглотнул, пытаясь остудить пересохшее горло.
– Где? – словно со стороны раздался мой хриплый голос.
– Ближе к левой стороне, ниже плеча.
Глаза нашли тонюсенькую ниточку шрама длинной в три сантиметра. Мне даже смешно стало. Такое испытание воли. На волнорез моральных качеств накатывают самые настоящие обвалы, испытывающие мою стойкость и всё ради едва заметного шрамика.
– Вижу. Миленький, – в итоге отозвался я.
– Хи-хи! Спасибо. Конечно, у меня ещё есть, но не совсем в приличном месте и…
– Верю на слово! – скорей выпалил я.
– Может всё-таки посмотришь? – обернулась Валентина, приняв самое невинное лицо.
– Лучше подышу свежим столичным, – отозвался я и пошёл к окну.
Створка с приятными звуками работы сочленений открылась. Предноябрьский холодок поплыл по полу. Я поспешил высунуться, благо сетку уже снял.
Отличное средство, чтобы прочистить мозги. Свежий, холодный воздух, быстро вымел сгутстки охмуряющего тумана из головы. Я тут же принялся за обдумывание сложившегося положения. Под постоянным давлением чувств и эмоций, у меня даже времени порадоваться результатам нет.
– А ведь у нас многое получилось, Валентина.
Обернулся и поймал её взгляд. Платье уже надето и я подошёл вернуть бегунок в верхнее положение.
– Благодарю. Что именно получилось?
– Выяснили и поняли, откуда действует враг и кто он такой. Нужно ещё прорисовать личность, понять возможности и мотивы, но первый набросок есть. Это позволило определиться с начальными шагами, предпринять меры. В итоге, мы здесь, в моей комнате. Наши родители дали добро. Не смотря на все твои старания разбавить мои благородные мотивы порочными красками, удалось под достойным предлогом получить их разрешение. Перевести тебя в Бастион и быть рядом друг с другом максимум времени. Считаю результат хорошим.
Грудь распирает от радости, а на лице гуляет улыбка.
– В благодарность за твою заботу, я даже не буду винить за совершенно необоснованную критику. Согласна с перечисленным, Матус, – улыбнулась девушка.
– А раз так, то давай сегодня же наметим планы учёбы, – бодро предложил я.
– Что-о?! – вскинула она брови.
– Не хочешь?
– Может хотя бы сегодня отдохнём? – взмолилась она.
Меня пробрал смех.
– Хорошо! Тогда я за стулом. Будем вместе бороздить просторы Сети.
Её лицо опять скуксилось.
– И никаких двусмысленных намёков и действий – только ноутбук, только серфинг! – провозгласил я выходя.
Вскоре примчался Самуил. Мы отвлеклись на сервировку. Потом был божественный ужин, а следом обещанное
