— Хорошо! — воскликнул Альрихт. — Осталось установить одно: виновен ли Морена только в преступном пренебрежении уставом ложи, или он затеял злое дело? Господин Клеген!
— Я слушаю, гроссмейстер, — Клеген грустно качал головой, явно сокрушаясь о падении современных нравов.
— Не могли бы вы сообщить всем присутствующим, где нынче находится бывший стратег Империи, капитан Ник Уртханг?
— Разумеется, гроссмейстер. По ответственным и неоспоримым данным наших разведчиков капитан Уртханг со своей бандой позавчера вечером прибыл в промежуточный лагерь Вечного Отряда, в Южной Сенейе, в трех с половиной лигах от Ринфа, где находится до сих пор.
По ложе прокатился вздох, похожий на стон ярости.
— Я прошу коллег сопоставить последовательно факты моего обвинения, свидетельства коллег Норикогоматэ, Кюйвиятейльтли и секретаря Клегена, признание самого обвиняемого, являющееся Безусловной Истиной, — сказал Альрихт. — Кто может предложить вердикт?
— Без сомнения, виновен в измене! — бешено сказал Клеген.
— Простите, секретарь, по уставу вы, как свидетель, не можете вносить предложение. Верно ли я помню?
— Да, господин гроссмейстер, — Клеген так склонил голову, как будто обвиняемым был он. — Клянусь, что подобного нарушения больше не повторится. Простите меня, достойные коллеги. Негодование отуманило мой рассудок.
— Тут нечего стыдиться, коллега! — рявкнул Нерваль. — Вы правы! Я вношу предложение вердикта, и оно дословно совпадает с частным мнением господина свидетеля!
— Что скажут коллеги? — подняв брови, вопросил Альрихт. — Вы поддерживаете такой вердикт?
На стенах ложи заметались фиолетовые тени.
— Вопрос Ирчи Морены, сенейца, рассмотрен, — сказал Альрихт. Решение принято. Теперь, коллеги, я обвиняю Клосса Этерно, официального нейтрального наблюдателя в нашей ложе от Островной гильдии мастеров Искусства. Никогда бы не подумал, что мне придется выдвинуть такое обвинение. Островная гильдия всегда была верным соратником Коллегии Таинств. Но, очевидно, на каждом поле может вырасти чумной сорняк. Итак, я обвиняю Клосса Этерно, островитянина, в том, что он замыслил и пытался реализовать прямой переход на сторону наших противников.
Раздраженные голоса адептов не были наполнены изумлением. Скорее, наоборот. Резко выделился голос Миштекта:
— Чего еще можно было ждать от синей обезьяны?
— Я прошу терпимости, господа, — настойчиво сказал Альрихт. Терпимости и терпения. На этот раз я предлагаю начать с опроса обвиняемого. Будьте добры подготовить сеть Безусловной Истины.
Во второй раз сеть получилась еще прочнее, и соткали ее еще быстрее. Гроссмейстер легко набросил заклинание на Клосса и стянул, мощью Темного Пламени прорезая защитные зеркала островитянина.
— Клосс Этерно, ответьте коллегам, правда ли, что у вас было намерение сразу после этого собрания покинуть Фенгеблат?
— Да, — безразлично ответил Клосс.
— В таком случае вы не присоединились бы к отряду Коллегии, направляемому к берегу Рассвета?
Клосс напрягся, понимая предательское коварство вопроса. Но отвечать он мог только буквально. В том случае, если бы покинул Фенгеблат, к отряду не присоединился бы. Не может один человек находиться в двух местах одновременно.
— Нет, — ответил он.
Возможность двоякой трактовки отрицания — это все, что ему удалось отвоевать у сети Истины.
— Более того, вы сказали мне, гроссмейстеру ложи, что направились бы на Острова? Вы так сказали?
— Да, — обреченно кивнул Клосс. — Да, я так сказал.
— Благодарю вас, коллеги, — Альрихт снял сеть, одновременно затыкая Клоссу рот невидимым кляпом. — А теперь, господин Клеген, ответьте нам, есть ли в распоряжении Коллегии данные о тех, кто собрался в путь на Восток? Можете ли вы представить коллегам полный перечень готовящихся в дорогу команд?
— Да, разумеется, — сказал Клеген. Глаза его метали молнии. Крошечные, сдержанные молнии, которые выжигали аккуратный орнамент на полях блокнота. Так раздраженные смертные в задумчивости порой чертят что-то пером.
— Есть ли в нашем списке команда Островов?
— Нет, гроссмейстер. Островная гильдия не направляет группу к берегу Рассвета.
Нерваль присвистнул. Мегиш внятно произнес: «Вот это да!»
— Возникает логичный, но интересный вопрос, господа, — весело сказал Альрихт. — Куда же хотел направить свои стопы наш славный Этерно? К кому же он собирался присоединиться? Я призываю свидетельствовать коллегу Вельстрема.
Двойник магистра охотно поднялся. Судя по всему, до этой секунды ему было смертельно скучно. Альрихт хорошо понимал это незатейливое создание. Лишенное эмоций и права на самостоятельное рассуждение, оно обретало цель и смысл существования, лишь выполняя некие действия.
— Господин Вельстрем, вы осуществляете просмотр корреспонденции членов ложи. Так ли это?
— Да, разумеется, — гордо сказал Вельстрем-второй.
— Вы делаете это по моему приказанию или по собственной инициативе?
— По праву и обязанности протектора ложи.
— Поступала ли за последнее время на имя обвиняемого Этерно какая-либо корреспонденция?
— Два письма, — четко отрапортовал Вельстрем-второй.
— Даты отправки?
— Девятый саир и пятнадцатый саир.
— Как вы поступили с этими письмами?
— Первое перлюстрировал, господин гроссмейстер, доложил о содержании господину Клегену и передал обвиняемому в нетронутом виде. Второе задержал, поскольку получил распоряжение о блокировании любой внешней информации.
— Вы его просматривали?
— Еще нет, господин гроссмейстер, — неловко кашлянул двойник. — Не успел. Хотел это сделать сегодня, но… вот… как-то так…
— Но надрались и забыли, — расшифровал Альрихт. — Бывает. Сейчас же вы лишены права на самостоятельный поступок?
— Да, — неудобно поерзав, ответил Вельстрем-второй.
— Когда пришло второе письмо?
— Вчера вечером, господин гроссмейстер, с курьерской почтой. Клоссу Этерно, спешно, лично.
— Господа, — торжествующе сказал Альрихт, — господа. Коллеги! Я прошу вашего дозволения приказывать копии магистра Вельстрема!
Фиолетовое облако заполнило всю комнату.
— Протектор, — дьявольски улыбаясь, велел Альрихт, — вскройте письмо, предназначенное Клоссу Этерно, и прочтите его вслух. Всем нам!
Двойник с гордым изяществом тряхнул рукавом, задумался на мгновение и медленно извлек из воздуха длинный узкий конверт. Прислушался к чему-то неощутимому, небрежно смахнул десяток охранных заклинаний, потом осторожно стащил печать-ловушку и развеял ее в воздухе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
