я посмотрел ему в глаза, — вам какой интерес мне помогать? Вы уже рассказали гораздо больше, нежели предусматривалось нашим первоначальным заданием.
— Я сейчас ничего конкретного просить не буду, — он замялся и отвёл взгляд, — просто сейчас мы находимся на сломе привычного мироустройства. Орден, похоже, захватывает власть в Королевстве Кэим. Свободные Доминионы отказывают Ордену в допуске на свои земли. В этих условиях Братство лутеров уже не обязано сбывать лут именно гильдии старьёвщиков, а гильдия старьёвщиков не обязана передавать эксклюзивный товар только Ордену. Да и торговля с Орденом, как такова, мне кажется, скоро станет прямо запрещаться на территории свободных доминионов. Вековой порядок рушится. И в этих условиях Гильдия старьёвщиков может стремительно прийти в упадок, или вообще исчезнуть, как лишнее звено между покупателями и продавцами.
— Хммм, а я, признаться, ещё и не пытался оценить процессы, которые сейчас набирают силу.
— А зря, — осудил мою безответственность старик, — надо держать нос по ветру. Особенно, если собираешься влиться в ряды нашей, с позволения сказать, блестящей аристократии. Если ты, всё-таки, решишься побороться за баронство, то анализом происходящего тебе придётся заниматься постоянно. И от правильности твоего анализа будет зависеть и твоё будущее, и будущее тех, кто встанет рядом с тобой.
— Да, я понял, — совершенно серьёзно сказал я, и вернулся к своему вопросу, — так что бы вы хотели получить от меня?
— Какой ты прямолинейный молодой человек, — закряхтел старьёвщик, — мне нужна будет работа, что бы жить. Хотя кое-какие сбережения есть, но я привык быть при деле. Поверь, я умею делать многое. И знакомства у меня обширные.
— Ну да, мастер Хефин, — я посмотрел на старика, — ваши возможности я вполне оценил уже по результатам нашего информационного запроса, и они, если быть честным, впечатляют. Так что работу я вам предложить могу. Много работы. Но есть одно но…
— Какое? — вскинулся старик.
— Вопрос лояльности. Дело в том, что к этому вопросу я отношусь весьма и весьма трепетно. Все, кто со мной работают, приносят мне клятву верности. Я тоже, кстати, клянусь в том, что буду до конца защищать жизнь и интересы моих людей.
— Ну, так где же подвох? — спросил старьёвщик, — надеюсь, это не обряд типа орденской Присяги Смирения?
— Нет, клятва, которую дают мои люди, совершенно безвредна для психики, но! — я сделал небольшую паузу, что бы подчеркнуть важность слов, которые собирался сказать, — нарушить или обойти эту клятву совершенно невозможно.
— Почему невозможно? — полюбопытствовал старик.
— Потому, что гарантами исполнения этой клятвы становятся могущественные астральные сущности. И да, ещё одно важное обстоятельство. Работая на меня, вы автоматически становитесь врагом Ордена Паладинов Почившего Бога.
— Ага, я все понял, — старик задумчиво пожевал губами и продолжил, — услышанное меня не сказать, чтобы сильно напугало, но, всё-таки мне нужно будет немного времени, что бы всё взвесить и обдумать.
— Хорошо, подумать — это святое дело, — улыбнулся я, — и сколько времени вам нужно для размышлений?
— Я думаю, что до завтрашнего утра мне времени на это вполне хватит.
— Вот и хорошо, — как только я произнёс эти слова, как дверь в лавку открылась, и в помещение ввалился Эконно, а вслед за ним серенькой мышкой скользнула Ануэн.
— Уважаемый Хефин! — я решил не тянуть и сразу устроить проверку для магессы, — эту очаровательную молодую девушку зовут Ануэн, и она, как я предполагаю, и является тем самым человеком, на которого ваш амулет должен положительно среагировать.
— Очень приятно, леди, — старик обозначил полупоклон, улыбнулся и представился, — а меня зовут Хефин. Просто Хефин.
— Очень приятно, — не растерялась магесса, — а что это за амулет? И как он должен на меня среагировать?
— Вот этот амулет, — старьёвщик поднял вверх костяной кругляшок, чтобы Ануэн смогла его увидеть, — и, молодой человек! — обратился он к Эконно, — отойдите в сторонку, дайте девушке пройти поближе ко мне.
Здоровяк тут же послушно задвинулся в угол, а Ануэн элегантно переместилась вплотную к стойке.
— Так вот, об амулете, — продолжил свои объяснения Хефин, — если вы его возьмёте в руки, и он засветится зелёным, то, значит, я смогу отдать вам конверт, а вы, соответственно, сможете его открыть без вреда для его содержимого.
— Без вреда, это как? — удивился я.
— Забыл вам сказать, что требование о том, что конверт надлежит вручить только тому, на кого среагирует амулет связано с тем, что если кто-то, кому не предназначен этот пакет попытается его вскрыть, то его содержимое обратится в пыль.
— Ну, давайте свой амулет, — Ануэн протянула руку к Хефину и вопросительно на него посмотрела.
Старик вложил костяной диск в её ладошку, и, спустя секунду, эта кость засветилась приятным травянисто-зелёным светом.
— Похоже, это действительно для вас, — Хефин улыбнулся и вручил толстый желтоватый конверт девушке, которая тут же цепко схватила его. Но, надо отдать ей должное, таки удержалась от того, чтобы вскрыть его прямо не отходя от конторки старьёвщика. Вместо этого она вопросительно посмотрела на меня. Во взгляде читался вопрос, что, мол, мы тут закончили?
— Большое спасибо, мастер Хефин, — поклонился я старику, — вы нам очень помогли. Мы более не смеем отрывать вас от дел, и двинемся потихоньку восвояси. Но завтра я жду вашего посыльного, который сообщит мне о вашем решении. А пока, до свидания.
— Я конечно пришлю к вам посыльного, — подтвердил Хефин, — а пока, до встречи, молодые люди!
Мы вышли на улицу.
— А что это за решение он должен принять? — Ануэн тут же решила хоть частично удовлетворить своё любопытство.
— Дома расскажу, — улыбнулся я, — какая ж ты любопытная-то всё-таки.
— Ну, дома, так дома, — вздохнула Ануэн, после чего добавила, — а вообще, вредный ты.
— И вовсе я не вредный, — картинно возмущаясь, возразил я, — я просто не желаю, что бы о наших делах узнал кто-нибудь посторонний.
— Так нет же никого вокруг? — Ануэн подчёркнуто внимательно огляделась, — ну, нет же никого. Никто и не услышит.
— И у стен есть уши, — страшным шёпотом возразил я, при этом затравленно оглядываясь, словно ожидая, что сейчас на нас набросится толпа врагов.
— Фи, параноик, — фыркнула Ануэн, задрав носик, демонстрируя этим своё негативное отношение к моему поведению.
— Ага, а сама-то конверт не вскрываешь, хотя видно, как тебе неймётся, — я с ухмылкой посмотрел на магессу, — так кто из нас параноик-то?
Вот так, обмениваясь беззлобными наездами и подковырками, мы и дошли до дома. Эконно просто топал рядом, не пытаясь вклиниться в наш разговор.
За время, пока нас не было дома, ничего не изменилось. Бям возилась на кухне, и оттуда уже доносились аппетитные запахи пряного мяса и жареных корнеплодов. На вопрос, где Оюн, она
