Руки сами подняли арбалет, как учил Трор, когда-то очень давно, еще в прошлой жизни… А в мозгу колотилось: нет! Нет, я не могу! Ни за что на свете! Умру, а не выстрелю! Сумасшедшие, все сумасшедшие, мамочки, да куда ж меня понесло, проснуться бы!… Да уйдите, уйдите вы с этой поляны, милые, хорошие, ну что вам, жалко, что ли?! Нога "твоего левого" переступила невидимую линию, прочерченную отблесками угасающего костра, и весь он словно проявился – вышел на свет. Не смогу!
– Пли, – сказал Ааронн. Тренькнула справа тетива лука, Иефа зажмурилась и нажала спусковой крючок. Стало тихо-тихо, а потом мир взорвался.
Неведомая страшная сила отшвырнула Иефу далеко в сторону, на хлесткие ветки, что-то грохнуло, и в небо начал ввинчиваться пронзительный, доходящий до ультразвука визг. С диким ревом мимо пронесся Стив, смял в лепешку среднего гоблина и ринулся дальше, рыча и замахиваясь топором. "Твой левый" вертелся волчком, держась за торчащий из живота арбалетный болт, и надсадно визжал, и все не падал, а двигался в сторону Иефы пьяной прыгающей походкой. Из дальних кустов вылетел сгусток огня и взорвался, врезавшись в дуб. Дерево вспыхнуло, дохнуло невыносимым жаром, Иефа отползла и начала слепо шарить в траве, отыскивая арбалет. Страшно ревел Стив где-то впереди, Зулин выкрикивал непонятные слова, нелепо двигал руками и казался демоном в красном свете огня. Из его ладоней вырывались голубоватые вспышки, сплетались в узлы и летели на тот край поляны, и там грохотало и горело, неслись огненные шары, и пахло паленой шерстью. Иефа забыла про арбалет и потянула из ножен меч, и тут он оказался прямо перед ней, "ее левый", с торчащим из живота болтом и покрытой копотью мордой. Он дико скалил зубы и уже не визжал, а хрипел, и пузыри на губах лопались – большие и розовые. Иефа крикнула отчаянно и громко, попыталась заслониться бесполезным мечом, а он вдруг оторвал от живота страшную мокрую руку и потянулся к ней, и начал падать, и повалился на нее всем телом, и что-то горячее потекло Иефе в рукава, и он рявкнул ей прямо в лицо, от запаха помутилось в голове, а потом стало темно и тихо.
* * *
– Вот малохольные-то, – бурчал Стив, оглядываясь поминутно на неподвижные тела Иефы и Зулина и на хлопотавшего возле них Ааронна. – И подраться-то, как положено не дали, а туда же – в обморок! Хороши спутнички…
Драка закончилась до неприличия быстро. Того, первого, Стив даже не заметил, а оставшихся в кустах пришлось основательно по этим кустам погонять. Бегать Стив не любил, а потому разъярился до невозможности и все время неприлично ругался. В итоге и бегал-то зря. Только-только поймал одного, только-только на второго нацелился, а тот уже со стрелой в горле кувыркнулся. Занялся было шаманом, бойко пулявшим огненные шары, но тоже опоздал. Прилетела какая-то хрень мажеская – привет от Зулина, от кого же еще! – молниями шамана окутала – и все, и нет шамана, только тушка обугленная валяется. Из кустов на поляну вылез, а там тишь да гладь, гоблины мертвые лежат, дуб горит, Ааронн Зулина на плащ укладывает – сомлел Зулин, утомился. Скука!
Не увидев возле костра Иефы, Стив слегка обеспокоился и пошел шарить по кустам. Полуэльфка довольно быстро нашлась, вернее, нашлись ноги – все остальное скрывалось под мертвым гоблином, как-то уж очень неприлично навалившимся сверху. Стив, пыхтя, оттащил гоблина в сторону и нахмурился: полуэльфка не дышала и вся была залита кровью, и не понятно было, чья это кровь. Ее пальцы судорожно сжимали меч, а на лице застыло какое-то горестное недоумение, как у ребенка, которому пообещали праздник, а потом обманули. Стив подумал, что если она умерла, он не оставит в живых ни одного гоблина, ни одного кобольда в мире. В прочем, если ранена, тоже не оставит. Поднимать Иефу сам Стив побоялся, а потому кликнул Ааронна, и вдвоем они перенесли девушку обратно в лагерь, вернее, в то, что от него осталось. Меча из рук она так и не выпустила.
Ааронн хмурился и недовольно поглядывал на бездыханного Зулина, а на Иефу просто не обращал внимания. Только попросил Стива хворосту собрать и принести воды, из чего дварф сделал вывод, что все с их бардом в порядке, что она просто придуривается и "нервы показывает", и тут же разворчался и разбубнелся до крайности. Носить воду было лень, к тому же, ужасно противно болела обожженная и поцарапанная щека. Не зря же он, Стив, терпеть не мог шаманов и ненавидел бегать по кустам! Основательно политая водой Иефа моментально пришла в себя и тут же выставила перед собой свой смешной мечик, и глаза вытаращила, и вообще, вела себя как полная дура. Потом затряслась, спала с лица и попыталась снова свалиться в обморок. И свалилась бы, но тут Стив как раз открыл рот, что бы прокомментировать, пигалица зыркнула на него злыми глазами и падать в обморок передумала. Из вредности.
Зулин плавал в мутном киселе и никак не мог выплыть. Он чувствовал, как его трогают и тормошат, кто-то переворачивал планара с боку на бок, а он все плыл и плыл, и так противно было от этого бестолкового плавания, что хотелось… Нет, даже не хотелось уже ничего. Просто не быть. Потом стало полегче, и кисель превратился в туман, а туман – в легкую дымку, в ушах зазвенело, как будто Зулин падал в обморок наоборот, и перед глазами обнаружился Ааронн, слегка помятый и закопченный, но главное – очень сердитый. Эльф поднес к его губам фляжку, и Зулин послушно глотнул. Во рту моментально стало гадко до невозможности, но зато в голове слегка прояснилось. Зулин закашлялся, скроил брезгливую рожу и с трудом приподнялся на локтях.
– Что… Тьфу! Что это за мерзость ты мне дал?
– Если бы кто-то умел управлять своими силами, никакой мерзости не понадобилось бы, – ледяным тоном ответил эльф и сверкнул не менее ледяным взглядом. – О твоих способностях я был более высокого мнения. А такой расход энергии можно объяснить либо кошмарной безалаберностью, либо совершенным незнанием. Ты теперь неделю не встанешь – и это все ради одной единственной сети из молний?! Никакие мои травы тебе не помогут, только живая энергия. Где прикажешь ее брать?
– Но я же… – опешил от такого натиска Зулин и мысленно помянул незлым тихим словом старикашку Мо.
– Я же! – воскликнул эльф, достал из рюкзака полотенце, смочил его какой-то настойкой и начал энергично вытирать лицо. – Он же! Мы же, как же!
– Ааронн, не кричи, пожалуйста, – слабым голосом попросила Иефа, – голова болит.
– Послушай, друг мой, – осторожно поинтересовался Зулин. – А что если взять немного энергии у леса? Ну, совсем чуть-чуть?
– Ну да, – согласился Ааронн и насмешливо поглядел на мага. – Ну да, конечно. Загубим пару лопухов, один одуванчик. Ну, в крайнем случае, вот этот куст черемухи следующей весной не зацветет. И все ради того, чтобы один маг-недоучка мог и дальше измываться над собой, варварски расходуя энергию. – Эльф повернулся к планару всем телом и решительно отбросил полотенце в сторону. – Зулин, ты кому это предлагаешь? Мне – эльфу? Мне – друиду?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
