Яхочу сказать, товарищи, что Берия не только в партии, в народе, но и в органах не имел и не мог иметь опоры. Этим и вызваны его действия по изгнанию партийных работников, честных чекистских кадров из органов и засорение этих органов своими людьми, ему угодными.
Товарищи, я полностью согласен с высказываниями членов Президиума Центрального Комитета относительно необходимости усиления партийной работы, усиления политического воспитания коммунистов, трудящихся, более успешного решения целого ряда неотложных хозяйственных задач. Мы из этого сделаем для себя самые необходимые выводы.
В заключение хочу сказать. Разоблачение врага и авантюриста Берия еще и еще раз напоминает, как дорого нам единство рядов партии, единство и сплоченность руководящего ядра нашей партии.
Президиум Центрального Комитета благодаря своему единству, сплоченности сделал неоценимое дело – уберег партию и государство от большой беды. При таком единстве мы непобедимы. Это единство надо беречь как зеницу ока.
Настоящий Пленум Центрального Комитета показывает непоколебимую сплоченность и стойкость ленинско-сталинского Центрального Комитета.
Товарищи, я считаю своим партийным долгом заявить, что партийная организация Белоруссии, как и вся наша партия, активно поддержит действия ЦК, теснее сплотится вокруг нашего ленинско-сталинского Центрального Комитета».
«Дела» Притыцкого и Купревича
Июль 1953 года. В Минске проходит пленум ЦК Компартии республики. В докладе Н. С. Патоличева, в ряде выступлений упоминалось так называемое «Дело С. О. Притыцкого», возникшее в пору его работы первым секретарем Гродненского обкома партии. В чем суть этого «дела»? Пояснения на сей счет пленуму дал сам Сергей Осипович, будучи в тот период заместителем заведующего отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПБ.
Из стенограммы выступления С. О. Притыцкого:
«Я не знаю, где Берия и что с ним, но я утверждаю, что его правой рукой вовраждебной, антипартийной и антигосударственной деятельности на территории Белоруссии был Цанава. На самом деле, товарищи, когда речь идет о противопоставлении органов МВД партии, попытке поставить органы МВД над партией, подчинить партию органам МВД, тоя спрашиваю, разве Цанава этого не делал, разве Цанава не противопоставлял органы МВД партии, разве он не пытался поставить органы МВД над партией и не контролировал через органы МВД деятельность партийных органов? Кому из руководящих работников республики и секретарей обкомов партии не известно, что при Гусарове Цанава навязывал свою волю, по существу диктовал Центральному Комитету партии, о чем упоминали здесь товарищи.
(Цанава (Джанджава Л. Ф.) – нарком внутренних дел, нарком госбезопасности БССР в 1938-1941 гг., заместитель начальника Управления особых отделов НКВД СССР в 1941-1942 гг., одновременно в 1941-1943 гг. начальник особого отдела Западного, Центрального фронтов. В 1943-1951 гг. нарком (министр) госбезопасности БССР. В 1951-1952 гг. заместитель министра госбезопасности СССР. С 1952 г. находился на пенсии. В 1953 г. после ареста Берии был арестован. В 1955 г. покончил жизнь самоубийством в тюрьме.
Гусаров Николай Иванович – первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии в 1947-1950 гг., предшественник Н. С. Патоличева, русский, из «привозных», прежде работал первым секретарем Пермского обкома партии, в аппарате ЦК ВКП(б). Снят с должности руководителя республиканской партийной организации «за неправдивое информирование ЦК ВКП(б) о состоянии дел в республике», «игнорирование коллегиальности руководства», «самоличное изменение решений Бюро ЦК», «неправильное отношение к критике недостатков». – Н. З.)
Он пытался это делать и при тов. Патоличеве, правда, не в такой наглой форме и не в таких размерах. Я согласен с тт. Климовым и Ветровым, что, видимо, тов. Патоличеву было нелегко работать, когда за спиной Цанавы стояло по меньшеймере 5-6 членов Бюро ЦК партии. Кто не знает о том, что по отношению к руководящим работникам республики, в том числе к работникам партийного аппарата, решающее слово принадлежало Цанаве? А разве он не шельмовал честных работников, разве он не организовывал слежку за руководящими партийными работниками? Если бы тов. Климов коснулся этого вопроса, он мог бы рассказать, как зам. председателя Молодечненского облисполкома тов. Марков вербовался Цанавой для того, чтобы подслушивать и следить за Климовым, а после этого докладывать органам МВД, что делается на квартире у тов. Климова, о чем Климов разговаривает со своей женой.
(Климов Иван Фролович – один из организаторов партийного подполья и партизанского движения в Белоруссии во время Великой Отечественной войны, в 1953 г. первый секретарь Молодечненского обкома партии; Ветров Иван Дмитриевич – крупный деятель партизанской войны в Белоруссии, командир партизанского соединения в Полесской области, в 1953 г. первый секретарь Полесского обкома Компартии Белоруссии.- Н. З.)
Между прочим, одними из излюбленных выражений Цанавы были «троцкист», «провокатор». Достаточно было Цанаве эту кличку приклеить любому руководящему работнику, как все шарахались в сторону от данного товарища и ему не было оправданий, потому что «так сказал сам Цанава». (Голоса: правильно.)
А разве Цанава не изгонял из органов МВД честных товарищей и не окружал себя угодными ему подхалимами и карьеристами, вроде Фролова, который за особое усердие в стряпании фальшивок против Гродненского обкома партии был выдвинут заместителем министра МВД. Пусть сами чекисты скажут, так это или нет.
Но возникает другой вопрос. Почему не менее распоясавшийся и не менее обнаглевший, чем Берия, Цанава мог творить подобные безобразия и все это ему сходило?
Это происходило потому, что такие члены Бюро ЦК КПБ, как Козлов, Клещев, Зимянин, Абрасимов, пренебрегая партийными принципами, а руководствуясь чисто личными соображениями собственного благополучия, потворствовали ему. Некоторые товарищи, как, например, Абрасимов, считали за особое достоинство быть в личных дружественных взаимоотношениях с Цанавой, а отдельные из членов Бюро ЦК партии помогали Цанаве творить эти дела. Разрешите привести некоторые факты.
(Козлов Василий Иванович – Герой Советского Союза, один из организаторов партийного подполья и партизанского движения на оккупированной немцами территории Белоруссии, в 1953 г. Председатель Президиума Верховного Совета БССР; Клещев Алексей Евгеньевич – Герой Советского Союза, видный организатор партизанского движения, в 1953 г. Председатель Совета Министров БССР; Зимянин Михаил Васильевич – в 1953 г. второй секретарь ЦК Компартии Белоруссии; Абрасимов Петр Андреевич – заместитель Председателя Совета Министров БССР в 1953 г. – Н. З.)
В 1949 году на ХIХ съезде КПБ, на совещании руководителей делегаций во время выдвижения кандидатур в руководящие органы КПБ мною был дан отвод бывшему начальнику Гродненского областного управления МГБ Фролову, как недостойному быть членом Центрального Комитета.
Кстати сказать, партийная организация областного управления МГБ провалила его на выборах. После этого, вопреки Уставу партии, Зимянин позвонил, чтобы его избрали от другой партийной организации. (С мест: в парторганизации кирпичного завода.)
Вот видите, товарищи подсказывают. Его пришлось избрать от парторганизации кирпичного завода. Вот каким авторитетом пользовался Фролов, что даже в своей партийной организации МГБ он не был избран.
Помню, все секретари обкомов партии со мной единогласно согласились, и кандидатура Фролова была вычеркнута из списка.
Но дело в том, что, когда узнал об этом Цанава, то на второй же день в экстренном порядке было созвано вторичное совещание в кабинете у Гусарова, уже с присутствием Цанавы, который, не допуская каких-либо возражений, настоял на включении кандидатуры Фролова в список для тайного голосования, правда, уже не в члены, а кандидатом в члены ЦК КПБ. Таким образом, Цанава навязывал свою волю не только Бюро, а и съезду партии.
С этого момента началась травля Гродненского обкома партии, которая продолжалась три года.
Деятельность Гродненского обкома партии была парализована, ибо он не успевал отбиваться от атак Цанавы и его прислужников.
В чем это выражалось? Например, в Радуньском районе начальником УМГБ работал Серебренников – пьяница и политически ограниченный человек, который противопоставил себя райкому партии, заявляя, что «я райкому партии не подчиняюсь и не будь я Серебренниковым, если не сверну голову секретарю райкома партии Козеловко».
Обком партии проверил этот факт и на закрытом бюро Серебренникову записал выговор. После этого Притыцкий был вызван на закрытое Бюро Центрального Комитета КПБ. Постановление Бюро обкома партии отменили. Таким образом, реабилитировали Серебренникова, как бы сказав ему: «Продолжайте в том же духе». Притыцкому записали: «Указать». А Козеловко спустя некоторое время под предлогом перегибов в области сельского хозяйства был снят с работы.
