Только мужчины, уже сидевшие вокруг большого покерного стола посреди комнаты, были представлены не так красиво. Там был огромный мужчина с квадратным лицом, тупыми пальцами и жирной кожей, который тер свой пухлый живот до тех пор, пока не рыгнул. Другой был красив в плане злых, резких и жестких черт, отточенных, как орудия, призванные вызывать женское восхищение. Он был темноволосым, с мокрыми черными кудрями, целовавшими его плечи, с короткой бородой над подбородком и в костюме того же поразительно ледяного синего цвета, что и его радужная оболочка с темными кольцами. Когда мы встретились глазами, он улыбнулся, и это было одно из самых зловещих выражений лица, которое я когда-либо видела.
Третьего человека я узнала по страницам газеты о светской жизни. В нем не было ничего особенного: вялые, мясистые черты лица, широкие поры и рыхлый, влажный рот, который был открыт и крючком сдвинут влево, как будто он постоянно насмехался, а может быть, так оно и было. Ему было над чем посмеяться, Джузеппе ди Карло, учитывая, что он был главой самой плодовитой преступной семьи в истории Соединенных Штатов, но в тот самый момент он насмехался надо мной.
— Выглядишь так же, как твой отец, Дэвенпорт, — прохрипел ди Карло своим прокуренным голосом, поднося к губам толстую сигару. — Ловкий кот думает, что может просто зайти на мою территорию, как ему заблагорассудится, даже не спрашивая моего разрешения. Как это показалось тебе хорошей идеей?
Я оглянулась через плечо и увидела Александра, стоящего неподвижно под прицелом пистолета у основания его шеи. В скучающих чертах его лица не было никаких признаков напряжения, в его легкой, царственной позе не было никакой паники. Лишь его неподвижность намекала на то, что он осознавал угрозу за спиной.
Он поправил запонки и проверил циферблат своих часов Patek Phillipe.
— Честно говоря, Джузеппе, я удивлен, что ты позволил нам пройти через дверь.
Капо на мгновение нахмурился, а затем засмеялся так громко, что его слабый подбородок затрещал. — Gotzo! Какие у тебя яйца для человека, находящегося в такой опасности. Ты знаешь, что твой отец заплатил бы мне огромную сумму, чтобы я выдал тебя ему?
Александр усмехнулся.
— Сомнительно. Я действую без угроз со стороны отца уже много лет.
Брови Ди Карло прорезали густые складки на его румяном лбу.
— Я не с тобой разговаривал.
Оба мужчины посмотрели на меня.
Я чувствовала, как воздух вокруг Александра окружает меня, словно дым, прежде чем он превратится в камень. Угрожать ему — это одно, а мне — другое.
Через десять секунд под череду шлепков, щелчков и хрюканья головорез Джузеппе был обезоружен, и Александр направил его же пистолет ему в висок.
— Ещё раз так с ней поговори, и я убью здесь каждого человека, — спокойно объяснил он.
Бандит зашипел сквозь стиснутые зубы, и Ксан крепче прижал пистолет к голове.
— Ой, сядь, черт возьми, — рявкнул Джузеппе. — Эти покерные вечера чертовски священны. Не нужно, чтобы ты все портил кровопролитием еще до того, как мы начнем. Видите ли, модные штаны, вот как это работает. Ты хочешь мне угрожать, давай! Но ты делаешь это посредством своих ставок.
Он откинулся на спинку стула и закурил, выпятив большой живот, словно беременный живот, и ждал решения Александра.
После секундной паузы он убрал пистолет от виска бандита и протянул ему ствол обратно.
— Возможно, захочешь научиться этим пользоваться, приятель.
Он проигнорировал то, как мужчина выругался, взял меня за руку и повел к столу, сел прямо напротив Джузеппе и посадил меня рядом с собой.
— Вы не единственные неожиданные гости, пришедшие сегодня вечером, — добавил Джузеппе в разговоре, заглядывая за плечо Ксана. — Добро пожаловать, капо.
Моя голова повернулась так быстро, что что-то хрустнуло у меня в шее. Я проигнорировала вспышку боли, когда увидела Данте, стоящего в черном костюме и темно-красной рубашке и выглядящего на каждый дюйм боссом мафии. В комплекте с гневом, который мог бы убить взрослого мужчину на месте.
— Данте, — прошептала я, не желая выдавать свое облегчение от его присутствия другим мужчинам за столом, но желая, чтобы он знал, что я безумно рада его видеть.
Он моргнул, глядя на меня, но в остальном выражение его лица не изменилось. Он напоминал Александра, могучие холодность и бесстрастность которого делани его скорее статуей, чем человеком— Ди Карло, — почти протянул Данте, проходя дальше в комнату со своим человеком Фрэнки за спиной. — Вы так отчаянно хотели поговорить, что послали людей устроить мне засаду. Ну вот я и здесь. — Он расстегнул пиджак и опустился в кресло с бесконечной грацией для такого крупного человека. — Мы поговорим.
Ди Карло облизнул мясистые губы в нескрываемом ликовании.
— Сегодня вечером здесь так много интересных людей. Скажите мне, Дэвенпорт и Сальваторе, вы знаете Рена Тарситани и Хьюго Ралстона?
Данте рассказал мне о Рене. Он был человеком, к которому все обращались за информацией, потому что каким-то образом он знал все обо всех в преступном мире Нью-Йорка. Не только синдикаты организованной преступности, но и грязных политиков, общественные скандалы и многое другое. Судя по тому, как он лукаво улыбался, переводя взгляд с Данте на Александра, я решила, что великолепный мужчина с острыми чертами лица и ледяными глазами был Реном.
Другого, более крупного мужчину, который сидел в кресле аморфной каплей, я не знала, но сразу поняла, что это плохие новости.
— С удовольствием, — сказал Рен, кивнув обоим мужчинам по обе стороны от меня, прежде чем устремить на меня свои почти бесцветные глаза. — Кто, позвольте спросить, та великолепная красавица, которую вы привезли с собой?
— Она не имеет для вас никакого значения; поэтому вам не обязательно знать ее имя, — сказал Александр спокойно, голосом неумолимым, как кованая сталь.
Ди Карло усмехнулся, очевидно, довольный напряжением, которое затвердевало в комнате, как ириска, липкая и которую невозможно вырвать.
— О, но я думаю, что она может представлять большой интерес, — возразил Рен. — Мы все знаем, почему ты здесь, Дэвенпорт, и не для того, чтобы выиграть грязные деньги у грязных людей, когда у тебя уже есть свои собственные деньги. Нет, это для получения информации. Информации, которой я по чистой случайности обладаю.
Довольное выражение лица Ди Карло сменилось нахмуренностью.
— Рен, я не хочу, чтобы ты наступал мне на ноги.
Рен изучал его долгую минуту, а потом протянул руку, чтобы поднести стакан к губам и сделать глоток виски.
— Если ты покинешь нас, Джузеппе, я не думаю, что кто-нибудь привлечет тебя к ответственности за то, что происходит здесь сегодня вечером.
— Зачем мне это делать и пропускать все самое интересное? — потребовал он, как избалованный ребенок.
У меня было ощущение, что ди Карло с самого рождения добился своего, и мысль о чем-то другом была для него совершенно немыслима.
— Да, и я дам тебе то, что ты хочешь, о миках, — легко предложил Рен, но его глаза, казалось, прорезали ди Карло, как горячий нож масло, разрезая его щиты, пока сердце его желания не было заложено. обнаженный для расчетливого взгляда Рена.
Я знала, что «мик» — уничижительный термин для ирландца, потому что Шеймус научил меня этому, но я понятия не имела, почему предложение информации о них заставило криминального авторитета Коза Ностры почти маниакально ухмыльнуться.
— Я хочу этого сейчас, Рен, — потребовал он.
— После игры, — парировал он так, словно находился в позиции великой силы, сидя в собственном центре ди Карло, в окружении своих людей, все из которых явно были с оружием.
Ди Карло колебался, пристально глядя на Рена, затем окинув взглядом остальных из нас, прежде чем оттолкнуться от стола.
— Отлично. У тебя есть час до моего возвращения. И, Рен? Если информация не верна, то я только что купил новый пистолет для гвоздей и хотел бы тебе его продемонстрировать.
