В ее глазах плескалось беспокойство. Могу представить, какая паника овладела ей вчера, когда она узнала, куда ввязалась ее непутевая дочь. Но сегодня мама была уже спокойна, насколько это возможно. Интересно, что Эйдан ей говорил?
– Обещаю, мама. Я буду вести себя очень тихо. Только учеба. Правда, обещаю. Тем более что ряд ли найдется кто-то такой же сумасшедший, как Рэймонд Флэтли.
– Кстати о нем,– внезапно вскинулась мама, а я нахмурилась,– я уже слышала эту фамилию. В тот единственный раз, когда мы гостили у твоего деда – мы тогда только поженились с твоим отцом – у него гостил еще его брат. Леонард был не очень общительным и отношения с братом у него тоже были довольно прохладными. Не знаю даже, зачем он вообще туда приезжал,– пожала она плечами,– но дело не в этом. Вместе с ним была женщина. Не знаю, какие отношения их связывали, но хорошо запомнила ее имя – Кларисса Флэтли. Во время разговора с Эйданом вспомнила об этом. Об остальном спросишь у него сама.
Мама произносила его имя так, словно знала давным-давно. Пару раз хлопнув глазами в ответ на ее слова, я даже переспросила:
– С Эйданом? И долго вы проговорили?
– Долго,– кивнула она,– в основном говорил он. Взрослый, состоявшийся, уверенный в себе мужчина. Сильный, достойный наследник своего отца. А местами смущался как мальчишка.
Она беззлобно фыркнула и отвернулась. А я попыталась заглянуть в ее лицо и понять, что она обо всем этом думает.
– И? – наконец не выдержала я.
Мама повернулась ко мне и мягко улыбнулась.
– Приезжайте на каникулы. Вдвоем.
– Мама,– выдохнула я и крепко ее обняла.
Через полчаса мы тепло попрощались у ворот академии.
К слову, академию в этот день покидали родители и других студентов. Уже возвращаясь, я стала свидетельницей сцены прощания Ральфа со своими такими же рыжеволосыми отцом и матерью. Увидев меня, Ральф весело помахал рукой. Я приветливо улыбнулась в ответ.
Но, сделав несколько шагов, неожиданно услышала, как кто-то позвал меня приятным женским голосом.
Я обернулась. Невысокая рыжеволосая женщина молча подошла ко мне, взяла за руку и несмело улыбнулась.
– Спасибо,– тихо, но очень искренне произнесла мама Ральфа.
И, больше ничего не сказав, ушла обратно к семье.
А я подумала, что, наверное, действительно принесла пользу. Я не в ответе за действия своего деда и, уж тем более, Рэймонда. Но оказалась здесь вовремя и по-настоящему смогла помочь.
В задумчивости я медленно побрела обратно. В парке было шумно и многолюдно. Кто-то провожал родителей, кто-то уже собрался группами, весело о чем-то споря, то и дело откуда-нибудь раздавался заливистый смех.
Слева от меня четверо парней шутливо перебрасывали друг другу водяную сферу, пока она не лопнула, окатив всех, кто был рядом. Брызги попали даже на меня. Неподалеку на скамейке сидел, уткнувшись в учебник, парень в больших круглых очках. Ему почему-то досталось больше всех. Он отложил книгу, нарочито медленно снял и протер очки. А, водрузив их снова на нос, зажег в ладони маленький пульсар. Парни с криками и смехом разбежались в разные стороны, подгоняемые светлячками, что при соприкосновении с кем-то или чем-то лопались с громким хлопком.
Эта сцена заставила улыбнуться и понять, что жизнь продолжается. И дальше я пошла, чувствуя, как настроение ползет вверх. А, проходя мимо фонтана, смогла еще и облегченно вздохнуть.
Эйдан сидел на скамейке, прищурившись от солнечных лучей, падающих ему на лицо, и чему-то улыбался. Я готова была поклясться, что он меня видел, но не торопился идти навстречу. А потому я подошла сама, встала, загораживая его от солнца.
– Ты понравился моей маме.
Эйдан тут же открыл глаза.
– Вчера мы долго проговорили с ней. Но, признаться, я так и не понял, что она обо мне думает. Что она сказала?
– Пригласила нас в гости на каникулах. Считай, смирилась, – улыбнулась я и села рядом.
– Она увидела магснимки в газете, скрыть было невозможно. Тебя на них сложно узнать, но твоя мама узнала, и у нее возникли вопросы. А тут я так удачно зашел. Так что разговор у нас вышел долгий и интересный.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Она рассказала, что слышала фамилию Флэтли раньше.
– Да,– Эйдан встал и подал мне руку.
– Куда мы?
– Пойдем, воспользуемся порталом, что я оставил в этих кустах.
Надо же, а ведь и правда, в парке скрыта точка перехода. Кажется, я лишь раз им пользовалась.
Через несколько минут мы уже находились в кабинете дома в Западном Логесфейле.
– Ты снова меня украл,– улыбнулась я.
– Да, похоже, это входит у меня в привычку.
Эйдан прошел к столику с желтой сферой, мазнул по ней рукой:
– Барт, два кофе.
Посмотрел на меня.
– Бабушка Рэймонда – Кларисса Флэтли – была любовницей брата твоего деда Бернарда О’Грэди. Отец Рэймонда – твой двоюродный дядя. Так что вы с Рэем действительно родственники. Он – твой троюродный брат.
Меня буквально передернуло от отвращения. Боги! Я же чуть было не влюбилась в собственного брата.
– И он, и его отец об этом знали. Дневник попал к ним случайно, но ключ от запирающей печати хранился в их семье давно. Уж не знаю, для чего он был им нужен и как именно у них оказался.
– Погоди, Элинор ведь тоже его сестра…
– Нет,– Эйдан поспешил меня успокоить, – она – сестра со стороны матери, ты – со стороны отца.
– Ну и семейка… Мерзость.
Я пришла в ужас, несмотря на то, что чего-то такого ожидала. Еще когда мы поняли, что дневники могу прочесть только я. Вернее, только носители крови О’Грэди.
Я знала, что у деда был брат, возможно, он даже до сих пор жив и вполне бодр, он младше Леонарда. Но о нем самом я не знала ровным счетом ничего.
В любом случае, все закончено. Демон ушел в свой мир, Рэймонд погиб, как и Элинор. Все семейство Флэтли сослано на остров-тюрьму без капли магии. Мне еще предстоит понять, откуда Леонард О’Грэди столько знал о демонах и для чего ему нужны были эти знания, но здесь и сейчас бояться больше нечего.
У меня впереди несколько лет учебы в лучшей академии королевства, академическая лаборатория, признание профессоров и впечатляющие перспективы. Живи и радуйся!
Эйдан тем временем прошел к столу и вытащил из верхнего ящика лист бумаги, в котором я узнала наш контракт.
– Хочу, чтобы ты видела, как аннулируется договор,– пояснил он на мой вопросительный взгляд.
А затем прошептал заклинание, стер золотистую магическую печать. И, скомкав лист, легко подбросил его. Через мгновение в воздухе кружили лишь хлопья пепла. Они растворились, не долетев до земли, а это значило, что теперь я свободна ото всех обязательств.
В этот момент невозмутимый Барт принес кофе. Судя по запаху, тот самый, с Зарвильских островов. Надо признать, вкус у него и правда был потрясающий.
Барт поставил поднос, разлил кофе по чашкам и выпрямился, глядя прямо на меня.
– Мисс О’Грэди,– он слегка склонил голову,– рад видеть вас в добром здравии. Хорошо, что вы вернулись. Скажу Маргарет, чтобы приготовила на ужин что-нибудь особенное.
– Спасибо, Барт,– я искренне улыбнулась этому уже немолодому, но еще довольно крепкому мужчине.
Эйдан наблюдал эту сцену с улыбкой. Сидел на диване, держа в руках маленькую чашку с кофе, а на столике перед ним стояла вазочка с кусочками темного шоколада.
Когда за Бартом закрылась дверь, я присоединилась к Эйдану.
– Ты аннулировал договор, – я пригубила восхитительный напиток. – То есть, уничтожил гарантию того, что я буду работать на управление.
Эйдан растянул губы в улыбке, словно похвалил за догадливость.
– Управление заинтересовано в тебе, это правда. Что до гарантии…
Он неторопливо поставил чашку на стол, а затем просто встал передо мной на колено. Рука, в которой я держала чашку с кофе, дрогнула, и я поспешила вернуть ее на место. А, подняв глаза, увидела маленькую бархатную коробочку. Открытую. А в ней кольцо.
– Я люблю тебя, Шевонн. Выходи за меня.
