Я всё объясню!
– Уходите, пожалуйста. И никогда не возвращайтесь сюда. Отец не выдержит! – Мэй не была напугана, она была зла и решительна, как и всегда в сложных ситуациях.
– Теперь мы не можем уйти так быстро, как хотели бы. Всаднику нужно просушиться, да и мне не помешало бы, – миролюбиво проговорил Вик из-за спины Флэка. – Кстати, я Вик Ворон, вы наверняка слышали про меня.
– И видела, – мрачно добавила Мэй.
– Тогда мне не нужно представляться? – нагло спросил Оливер, за что получил пинок в бок от Вика.
– Да, я знаю и вас тоже. Вы – Оливер Всадник.
– А вы – Мэй, верно? – осторожно спросил Вик.
– Верно. Но вам это знать необязательно. Я предпочитаю самостоятельно представляться тем людям, с которыми общаюсь.
– Мэй, пожалуйста, дай возможность моим друзьям немного обсохнуть, и мы уйдем, – взмолился Флэк.
На лице Мэй отразилась внутренняя борьба: она внимательно смотрела на каждого Воина, словно сканировала их. Флэк видел, как напряжены её плечи, скулы, но через пару минут выражение лица Мэй сменилось на более спокойное, и она с легкостью произнесла:
– Ладно. Можете пройти на кухню, там тепло. Но через час вас тут быть не должно. Всех.
Пока Мэй разжигала огонь и ставила чайник, резала овощи и всячески делала вид, что не замечает никого вокруг, Воины расселись вокруг стола в молчании. За окном всё ещё было темно, бушевала гроза. Вспышки молний озаряли кухню, а раскаты грома эхом расходились по всему дому.
– Надеюсь, что через час дождь прекратится, иначе придется выбираться отсюда поездами, а это слишком долго, – волновался Оливер, сев поближе к плите.
– Прекратится, в горах не бывает затяжных дождей. Отгремит своё и снова распогодится, – оптимистично парировал Вик, внимательно поглядывая на Мэй. Она стояла к ним спиной, ритмично работая ножом. Флэк тоже следил за девушкой, что не укрылось от Ворона.
– Никогда не бывал в такую погоду в горах. Темно, как ночью, – добавил Оливер, чтобы разрядить обстановку.
– В Лимане вообще с погодой всё странно. Я столько мест повидал, и ни одно из них не похоже на другое, везде есть свой особенный микроклимат, – Вик подавал знаки глазами Флэку, побуждая его тоже вступить в разговор.
Вместо того чтобы поговорить с товарищами, Флэк неожиданно поднялся и подошёл к Мэй. Он встал рядом, взял нож, доску и принялся помогать ей, нарезая овощи. Она никак не отреагировала на его действия, а продолжала работать молча. Вик и Оливер переглянулись: они никогда не видели Флэка таким и не знали, что делать. Оливер кивнул на их спины, а Вик пожал плечами, мол, ничего не знаю и не могу сделать. Закипел чайник, Мэй отложила нож и сняла кипяток с огня. Достав кружки, она поставила их на стол и разлила чай, принесла хлеб, банку с вареньем и подвинула к Воинам:
– Чем богаты… – добавила она тихо и вернулась к рабочему столу.
– Спасибо! Мы просим прощения за вторжение, но у нас просто не было выбора. Дело очень срочное, – попробовал извиниться Вик.
– Настолько срочное, что вы можете просидеть здесь ещё час? – безразлично отозвалась Мэй, и Флэк взглянул на неё. Лицо не выражало никаких эмоций, она словно спряталась в панцирь.
– Как только дождь кончится, мы в течение минуты вернемся в город. А если отправиться сейчас, то уйдет несколько часов.
– Не заговаривайте мне зубы, уважаемый Ворон. Вас тут никто не ждал. Вы навлекаете на мою семью беду, – Мэй отложила нож и оперлась на стол. Флэк тоже остановился.
– Никакой опасности нет. Никто не знает, где мы. Не думайте, что нас так просто выследить. Всадник умеет перемещаться быстро и незаметно, а я тем более, – Вик с подозрением смотрел на спину Мэй и ждал очередного коварного вопроса.
– Я не могу вам доверять.
– Мэй, – наконец-то подал голос Флэк. – Ты можешь доверять мне. А я верю своим товарищам. Они ни разу меня не подводили.
– Доверять тебе? Ты же чуть не убил меня!
– Мы ведь уже обсудили это! Зачем опять возвращаться к неприятным моментам? Мы уйдем отсюда, и всё будет как прежде, никто не станет вредить тебе за то, что ты приютила путников, – Флэк тоже отложил нож и потянулся к руке Мэй, но она отодвинулась от него.
– Если здесь что-то случится, то вы никогда об этом не узнаете. Никто не узнает. Как ты докажешь самому себе, что это произошло не из-за вас? Как ты предлагаешь мне уходить из дома и оставлять отца одного? Всегда за Тёмными Воинами тянулась кровавая цепочка убийств и пропаж, каждый ваш шаг отслеживается! Вы просто не видите этого, – Мэй повернулась к Флэку и повысила голос.
– Успокойся! – Странник схватил её за плечи. – Мы другие Тёмные Воины, не те, что были раньше. И я уверен, что тебе точно ничего не угрожает. Если нас никто не видел, а это точно, то всё нормально! Никто не станет убивать тебя только из-за одной встречи с нами, со мной. Хотя бы потому, что моей силы боится даже Правитель.
– Флэк прав, – вмешался Вик. – Я могу оставить здесь в лесу своего ворона, если что-то случится или понадобится помощь, то вы, Мэй, отправите сообщение Страннику или мне. Это удобно и не вызывает подозрений, так поступаем мы с моей… Эм… Женой.
Оливер вскинул бровь, посмотрев на Вика, а он несколько смутился от удивленных взглядов и поспешил заняться чаем. Мэй молча смотрела то на Вика, то на Флэка. Она снова боролась с собой и смелость опять победила.
– Хорошо. Пусть это будет условием вашего пребывания здесь. Безусловная помощь, которая, надеюсь, не понадобится.
– Ну, слава Богу, договорились. А то я как представлю себе, что до станции придется идти под проливным дождем… Варенье, кстати, очень вкусное, – набив рот, сказал Оливер, он явно расслабился, развалившись на стуле, и чувствовал себя как дома.
– Я пойду, проверю, как отец, – сказала Мэй и, убрав руки Флэка со своих плеч, поспешно вышла.
Странник прибрался на рабочем столе и вернулся к товарищам. Чай давно остыл, и он просто отодвинул кружку в сторону. Вик и Оливер выжидающе смотрели на него. Наконец, Всадник не выдержал:
– Чего-то я не понял, Флэк. Что между вами было? Вы… Ну… – Оливер пытался подобрать слова, чтобы не высказаться грубо, он знал, что Флэк этого не любит.
– Нет. Ничего такого не было, – чеканя слова, ответил Флэк. Но под недоверчивым взглядом Всадника, сдался. – Ладно. Было. Но не то, о чем ты подумал. Просто поцелуй. Один. И я обещал больше этого
