Ответы на эти вопросы следовало искать, зная более подробное описание боя. Нужно было убедиться, что дивизионом, в который входила первая батарея и орудие Н. Савченко, действительно командовал в то время капитан Никитин. Потом, зная уже место и время боя, найти его более детальное описание — в масштабе дивизии или полка.
Не может быть, подумалось вдруг мне, чтобы такой подвиг не был описан в узбекских газетах. Новая удача. Республиканская «Правда Востока» в конце апреля 1943 г. (через три дня после подписания Указа о присвоении Пулатову звания Героя) целую первую страницу газеты посвятила его подвигу. Новые подробности и новые загадки.
«Есть жизни, которые хранят в себе лучшее, что составляет душу народа, его облик, совесть, честь. В годину испытаний они встают перед нами во весь рост и, поправ смерть, обретают бессмертие.
Он никогда не думал о славе. Не мечтал о подвигах. Героизм был продолжением верности долгу, честности человека перед собой. В своем родном кишлаке Аттарак, на колосящихся нивах колхоза им. Ленина, и в заснеженных окопах у волжской твердыни Сталинграда — он был все тем же Камалом, скупым на слова, несколько замкнутым и внешне суровым. Он любил землю, рожавшую тончайшие волокна хлопка, холодные гроздья винограда, плюшевые, нагретые солнцем, персики. Он знал цену труда, и когда маленький Рауфджан ронял крошки хлеба, брал их на ладонь, сдувал пыль и подносил к губам. Он создавал новую жизнь, знал горечь старой по морщинкам на лицах отцов и матерей. Путь к светлому лежал не через сад, розовый от цветения. Но тем тверже ступала нога, и зорче глядели глаза. Никогда никакого сговора с совестью, сделки с понятием о долге, чести.
Таким был Камала Пулатов — благороднейший сын узбекского народа. Таким он навсегда останется в памяти поколений».
Описывая бой, более подробно, чем в листовке, журналисты писали: «Рубеж не был сдан! 36 танков не пошли дальше, чем их подпустили. Был приказ товарища Сталина: Ни шагу назад!.. Родина наказывала — не щадить жизни! Бойцы защищали Сталинград. Защищали Родину, честь и свободу.
Бой длился не более часа. Его не забыть никогда. В степи, изрытой снарядами, предали земле тело Камалы. И товарищи целовали смерзшие комки песка, принимавшего к себе воина — друга — человека. И Карим Рахимов, земляк по кишлаку Аттарак, надрываясь кричал, что лучше б его сразила пуля и лучше б его теперь прикрыла навеки земля…
О Камале Пулатове слагаются песни. Легенды продут его имя через века. Они сохранят подвиг воина, победившего в поединке смерть. Сохранят имя человека. Благородного сына Узбекского народа, Героя Советского Союза».
Итак, героически погибший воин был похоронен земляками. А их было четверо из одного кишлака. Кроме Карима Рахимова, в газете упоминались Джума Нагматов, Рахман Хамдамов. В сельхозартели, где Пулатов работал до войны, прошел траурный митинг. Погибшего воина оплакала жена Фатима и земляки. Но в листовке и газете подвиг Камалы Пулатова датируется декабрем, а это был период боев по уничтожению окруженных в Сталинграде немецко-фашистских войск. Значит, версия относительно Савченко неверна?
Все же есть название кишлака, а также свидетельство того, что у Камалы была жена Фатима и малолетний сын Рауф. Попытка — не пытка. В Узбекистан уходит письмо, но ответа на него я не получил.
Завеса над подвигом и судьбой Камалы Пулатова начала развеиваться, когда историк А. А. Симонов показал мне выписку, сделанную им в ЦАМО РФ, где значилось, что К. Пулатов был заряжающим орудия 13-го отдельного конно-артиллерийского дивизиона, который входил в состав 61-й кавдивизии 4-го кавкорпуса. Там же было отмечено, что Пулатов находился в плену. Поиск пришлось начинать заново…
После длительного 350–550 километрового марша 4-й кавалерийский корпус генерала Т. Шапкина[173] перед самым началом контрнаступления наших войск под Сталинградом вошел в состав 51-й армии. Эта армия под командованием генерала Н.Труфанова[174] должна была действовать на внешнем фронте окружения. 4-му кавкорпусу отводилась активная роль подвижной группы фронта по тылам противника.
В ночь на 21 ноября 1942 г. 4-й кавкорпус был введен в прорыв между озерами Цаца и Барманцак, захватил Абганерово. Затем кавкорус должен был перерезать железную дорогу Сталинград — Котельниково.
В Абганерово находился штаб 6-го армейского корпуса противника и его резервов — 5-й егерский полк со средствами усиления. Противник стремился удержать Абганерово, для чего своим резервом пытался контратаковать передовые части корпуса. Однако атака была отбита, и противник начал отходить в западном направлении. Это позволило полкам 61-й кавдивизии в конном строю атаковать противника и разгромить его. Было захвачено большое количество пленных и трофеи.
С 22 ноября 61-я кавдивизия наступала в направлении Зеленая Сопка — Уманцево. 23 ноября дивизия атаковала 8-ю кавдивизию румын, разгромив ее, захватив 100 пленных и большие трофеи. В ночь на 24 ноября дивизия продолжала наступление в районе Уманцево, которое обороняли части 4-й пехотной дивизии румын. Главные силы дивизии к утру с ходу ворвались в село и после огневого налета на передний край обороны противника захватили село. Противник начал поспешный отход в южном направлении. Атакой в конном строю полками майора Левина и Акопьяна он был окончательно уничтожен.
В последующие дни кавкорпус успешно продолжал наступление с двух направлений на город Котельниково. 61-я дивизия, овладев Кануково и Крайней Балкой, своими передовыми частями подошла к северо-восточной окраине Котельниково.
Однако в район Котельниково враг спешно начал перебрасывать свои войска, в том числе 6-ю танковую дивизию. Дивизия насчитывала 159 танков, которые сразу же после разгрузки 27 ноября 1942 г. были брошены в бой.
Удар этих танков и приняли на себя воины 4-го кавкорпуса. 61-я кавдивизия А.В. Ставенкова[175], в которую входил 13-й конно-артиллерийский дивизион, под покровом темноты форсированным маршем шла в направлении населенного пункта Шарнутовский. В степи, заслоняя горизонт, бушевала метель. Шарнутовский, который был сильно укреплен, с ходу взять не удалось. Так как основные части дивизии находились в 20 км позади, подошедшие подразделения заняли оборону на высотах в районе реки Аксай и начали спешно окапываться, готовясь к обороне.[176]
О развернувшихся здесь боях в конце ноября, 1–3 декабря 1942 г. рассказывается в книге воспоминаний о генерале Я. Кулиеве[177].
Немцы открыли массированный артиллерийский огонь. Вскоре из-за села выползли фашистские танки, облепленные автоматчиками. Сзади двигались бронетранспортеры с пехотой.
Первыми открыли огонь артиллеристы, затем — ПТРовцы, потом минометчики, и наконец, пулеметчики.
На поле боя горело уже пять танков, а фашисты продолжали атаковать высоты.
Наутро фашисты, подтянув резервы, двинулись в новую контратаку. На этот раз 36 немецких танков и до полка пехоты шли на штурм высот клиньями. Острие их было нацелено на позиции артиллерийского дивизиона.
Гитлеровцы смяли наши подразделения, оборонявшиеся на флангах, и взяли высоты в полукольцо. Немецкие танки давили гусеницами орудия, минометы. Участок, где находились кавалеристы, превратился в настоящий ад. Казалось, не осталось клочка земли, куда бы не попал осколок снаряда или мины.
Из 13-го конно-артиллерийского дивизиона за бои в тот период был удостоен звания Героя Советского Союза еще один воин Карсыбай Спатаев[178] и тоже посмертно. Может быть, подвиги воины-однополчане совершили в один день?
В наградном листе о подвиге Спатаева написано: Отражая атаки врага 23 ноября 1942 г. в районе колхоза «Красный герой» (юго-западнее Сталинграда), огнем из миномета уничтожил до взвода пехоты противника, способствовал удержанию занимаемых позиций. 26 ноября 1942 г. в районе населенного пункта Парнумовский[179] с миной в руках бросился под вражеский танк, прорвавшийся на огневую позицию батареи, и подорвал его».
Подвиг К. Спатаева журналисты описывали так: Миномет, в расчет которого входил Спатаев, был разбит взрывом снаряда, а его товарищи все погибли. Он бросился к соседнему миномету. Здесь тоже был убит весь расчет, но миномет остался цел.
Спатаев, работая за весь расчет, начал посылать из миномета снаряд за снарядом.
Замолчали соседние минометы. У Спатаева оставалась единственная мина. А танк шел прямо на него. Чтобы не попасть под его огонь или гусеницы, Карсыбай мог прыгнуть в окоп. Но он нагнулся к лотку, взял мину и пополз навстречу танку.
Когда он попал в зону «мертвого пространства», то поднялся, подбежал к танку и ударил головкой мины по гусенице. От взрыва танк резко развернулся и застыл на месте».
