я его никогда не видел. Уставший вусмерть мужик, полностью выглядящий на свой полтинник, с неаккуратными мокрыми прядями белых волос, о которых он всегда заботился. Если он и спал со сражения, то едва ли больше нескольких часов. А скорее всего – нет. Судя по тому, как мало у него осталось чакры.
Оглядев нас, он хрипло приказал:
– Ясуо, Юмико, к Хокаге.
А следом, порывшись в кармане, достал протектор Конохи. Старый, побитый жизнью, с многочисленными царапинами. И, стараясь не смотреть в глаза маме, кинул его Карин, тихо пробормотав:
– Это мой прошлый. Прости, Юмико, но Конохе очень нужна ещё одна печать перемещения прямо сейчас. Прости.
Быстро развернувшись, он скрылся в Мерцании, провожаемый вслед криком матери:
– Да что ты творишь, мудак старый!
А сестра стояла, молча сжимая в руках протектор, переводя глаза с меня на матерящуюся всеми словами, пополам с катящимися по щекам слезами, мать.
И никакого восторга признанием статуса полноправного шиноби и вхождением во взрослую жизнь на лице Карин не виднелось.
Глава 19
– Суна отступает. Преследовать дальше границ Страны Огня их не будем. Основные проблемы доставили Акацуки и Орочимару, именно их первых и атакуем. На подготовку два дня, потом Узумаки и Такахаши перенесут ударную группу в Скрытый Дождь. Состав группы: все здесь присутствующие и Джирайя. Отдыхайте, готовьтесь.
– Есть, – коротко поклонились собравшиеся шиноби в кабинете Пятого.
– Свободны. Узумаки – задержись.
Я продолжил стоять ровно, пока другие покинули помещение, и, лишь когда мы остались одни, Шисуи показал мне на кресло с противоположной стороны стола. А сам, сняв форменную шляпу Хокаге, кинул её на столешницу, откинулся на спинку, устало помассировал виски и произнёс:
– Извини что попросил Джирайю повысить Карин. Нет выхода, ты понимаешь не хуже меня. Если бы вы успели сделать больше таких печатей, я бы обошёлся. Но одна Тентен не успеет. Не преживай, в опасные места направлять твою сестру не станем, она слишком ценна.
– Тебе не у меня прощения просить надо, а у матери, – проворчал я.
У Юмико случилась натуральная истерика, когда Джирайя сбежал, иначе его исчезновение и не назвать. Пока выгнал детей, пока пытался успокоить маму, опоздал на встречу в резиденции. Впрочем, как-то не ощущаю себя виноватым.
Он поморщился, но твёрдо отчеканил:
– Нет выбора, Ясуо. Деревне нужна мобильность.
– Что-то я не вижу Саске на передовой.
На мой язвительный ответ он вскинулся и раздражённо прошипел:
– Таково твоё условие, чтобы отправить Карин? Хорошо!
Кажется, я хватил лишку. Замученный последними днями Учиха легко может натворить дерьма. В том числе и отправить молодую поросль клана в бой, желая доказать, будто они не хуже и не лучше прочих. И нахрена мне их смерти? Ради призрака справедливости?
Выдохнув я примирительно поднял перед собой руки, извинившись:
– Прости, ляпнул со злости. Нет необходимости в лишних смертях. Просто мы по-настоящему Карин на бой не натаскивали. Дорого.
– Значит, избиение брата Итачи – это не по-настоящему? – проворчал Учиха, немного успокоившись.
– Всего один раз!
– Наверное, так как больше их в пару не ставили? – с иронией прищурился Шисуи.
– И очень интересно – почему? Не использовал ли кое-кто административный ресурс, чтобы подобного не случилось?
Он на секунду опустил глаза и смущённо произнёс:
– Ему и одного раза хватило, тренируется теперь, как проклятый. Только ведь не поможет, без Шарингана против Режима Мудреца ловить нечего. Да и с ним сложно, не имея подавляющего преимущества в навыках.
Я хитро прищурился:
– А хочешь сделаем? Будет дорого. Но потенциал… Представь, Учиха с Режимом Мудреца. Никогда такого не было в истории. Ты сможешь стать первым.
Шисуи подался вперёд, облизнувшись. Однако, выдохнув, брезгливо, двумя пальцами, приподнял лежащую перед собой шляпу.
– И когда мне? Тут бы поспать хоть немного, а ты говоришь изучать сенчакру…
– Для соклановцев будет дороже. А тебе по дружбе за пяток миллионов…
Решивший сделать глоток чая Шисуи поперхнулся, а я участливо поинтересовался:
– По спинке постучать? Всё хорошо?
– Ли ты бесплатно сделал! – раздался шокированный возглас, когда Учиха отдышался.
– С него нечего брать. А вы Учихи! Древний, не побоюсь этих слов, великий клан! Деньги – тлен!
– Мы бедные! Мы завсегда за деревню, никогда ради себя! Тебе к Хьюгам, вот у них деньги есть!
– Придёт и их срок, – покивал я головой.
Мы на секунду замолчали, а потом оба тихо рассмеялись. Денег я с него возьму, он не отвертится. Но сильно меньше, Учихи и правда не очень богаты. Их эмоциональность плохо сочетается с зарабатыванием денег. Поколениями так складывалось.
Отсмеявшись, он поблагодарил:
– Спасибо, легче стало. Но возвращаясь к делам нашим тяжким: как Однохвостый и его джинчурики?
– Биджу скоро сломает печать, даже с вливанием чары. А с джинчурики? Без понятия. Может и жив, если достаточно вынослив. Что делать с ними? Мы можем вытащить, запечатать биджу нормально в меня или Карин.
Он задумчиво сложил ладони в замок на животе и, полминуты подумав, со вздохом признался:
– Очень хочется. Однако они – наш козырь на переговорах, особенно если жив джинчурики.
– Ты всё-таки не собираешься уничтожать Суну?
– И получить войну против трёх деревень разом? – поднял брови Учиха. – Нет. Карательный рейд против Акацуки и переговоры с Суной. Возьмём контрибуции, усилимся. Я хочу увеличить длительность обучения в академии, деньги не помешают.
– И когда? Сколько мне надо продержать его в печати?
Он пожал плечами.
– Месяц, два? Не знаю, кто у них сейчас лидер после смерти прошлого и что он решит по войне, примут ли его выбор остальные. Может, у них гражданская война начнётся, тогда тем более всё затянется.
Свиток столько не протянет. В любом случае надо перезапечатывать. Да и проверить состояние джинчурики.
Почесав в затылке, я попросил:
– Нам понадобится небольшая помощь, когда вскроем свиток. Но время есть, потерпит. Что-то ещё?
– Смотрю, ты теперь сильнее по объёмам чакры. Как у тебя с Режимом Мудреца?
Я скривился, признаваясь:
– Его нет. Пока система чакры не придёт в норму от изменений, никакого Режима. Месяц, возможно, больше.
– Нехорошо, – поджал губу Хокаге. – Там нас встретят не слабаки. Без сенчакры тебе там делать нечего.
– Вам могут потребоваться мои печати. Или крайнее средство, если опять появятся воскрешённые.
Шисуи прищурился:
– Значит, в смерть
