— А вы подумайте еще раз, маркиз. Может, стоит попробовать объяснить это не мне, а суду? — невиннейшим тоном предложила Меллиса. — Уехать, значит, открыто признаться в шпионаже и причастности к заговору.
— Остаться, значит, сложить голову на плахе. Богатый выбор, — ответил маркиз.
Не обращая внимания на гостью, он отвернулся и снова занялся бумагами. Меллиса разглядела, что железная тарелка, на которой горёл костёрчик из компрометирующих документов — не что иное как серебряное блюдо с позолоченным восточным узором тонкой чеканки.
"Значит, дела совсем плохи", — отметила она про себя.
Помолчав, Меллиса заговорила снова:
— Итак, вы решили покинуть нас.
Валлюр чуть повернул голову в ее сторону и толкнул в огонь целую стопку бумаг.
— А что, поздно? Хотите сказать, не выпустят из города?
— Отчего же, — зевнула Меллиса и пожала плечами: — Весь Париж только и ждёт, уедете вы или нет. А задерживать, какой смысл? Вы сами сперва подтвердите свою вину, а потом решим, что с вами делать.
— Благодарю покорно за откровенность, — маркиз пристегнул шпагу и взял с кресла плащ, — но у меня, право, нет времени для дальнейшей беседы.
Он отдал приказания слугам; заплаканные горничные исчезли; Дюфор распахнул дверь, приглашая своего господина спускаться вниз к карете, ждущей у черного хода.
Меллиса переглотнула, борясь с сомнениями.
— Через какие ворота вы собираетесь выезжать из Парижа? — с усилием спросила она.
— Через ближайшие. Клиши или Мело.
— Едете в Англию? — Меллисс не могла объяснить, отчего ее так волнует этот вопрос.
— Допустим. Для начала мне бы добраться до Кале.
— До Гавра. Порт Кале закрыт, — уточнила Меллиса. — И на всех воротах города выставлены заставы. Кроме…
Она выдержала длительную выжидательную паузу.
Маркиз не спросил. Только посмотрел.
— …кроме Отейли и Ворот Лилий.
— Для чего вы мне говорите всё это? — насмешливо поинтересовался Валлюр.
— Не ваше дело, маркиз. Главное, что сказала. Но если хотите знать, извольте: я надеюсь, что вы вернётесь, когда утихнет скандал. И я смогу лично убить вас. Но не сейчас, когда вы бежите и у вас нет времени для меня. Я подожду. Эту честь я не уступлю ни одному палачу! Вас как врага я желаю сохранить для себя.
Маркиз молча поклонился и уже уходил.
— Если вам немного дорога жизнь, сохрани вас Бог ехать по Амьенской дороге! — добавила ему вслед Меллиса.
Валлюр остановился. Смерил ее взглядом.
— Когда я попадусь, непременно скажу, кто направил меня в ловушку, — серьёзно пообещал он. — Вам дадут орден.
— Спасибо, маркиз.
— Прощайте!
28(3)
Меллиса еще постояла в пустом кабинете. Посмотрела на серый остывший пепел, сделавший серебряную и золотую чеканку на блюде одинаково седой. Потом вышла на улицу, посветлевшую в первых проблесках утра. Все двери за ней остались открытыми. Только входная, тяжёлая, тёмного дуба, захлопнулась сама собой.
Оглядевшись по сторонам, Меллиса прошла мимо колёс экипажа и лакея, ждущего ее у подножки, и отправилась домой пешком.
Карета тихо поехала вслед за ней…
* ригодон — французский народный танец.
* Консьержери — замок-тюрьма для политических узников в Париже, начиная с XVI века. Ныне — часть Дворца Правосудия.
* Анри де Талейран, маркиз де Шале (1599–1626), фаворит Людовика XIII, казнён по подозрению в заговоре против Ришелье.
Глава 29
Прошло время.
Волнения, связанные с разоблачением заговорщиков и казнью королевского фаворита давно утихли, уступив место повседневным заботам. Меллиса снова занялась корреспонденцией и целыми днями разбирала письма от разных "сестёр" и "вдов".
Более трёх недель Меллиса оставалась единственной хозяйкой их особняка. Лоранс уезжала по делам и просила пересылать письма с сообщениями "масок" в дом маркизы де Шаро.
— О, вдова Турнель вернулась из Англии?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Выжили, — уточнила Лоранс, не особенно, кажется, сожалея о провале подруги. Что-то вспомнив, она прижала палец к губам: — Подожди… есть новости о нашем дорогом друге! Твоя бывшая соученица из приюта, Шарлотта Лима, недавно упоминала о нём. А мадам Шаро привезла и более свежие новости.
— Это о ком? — сделала наивные глазки Меллиса.
Лоранс с досадой махнула на нее веером:
— Ах, перестань, Меллисс! Допустим, ты не любишь маркиза и зла на него (не могу, правда, понять за что)…
— Я его терпеть не могу!
— Вот и я говорю, допустим, ты не любишь его. Но хоть не притворяйся, что не знаешь его, и судьба Валлюра тебе безразлична.
— Вовсе не безразлична, — возразила Меллиса. — Я отнюдь не хотела бы выпускать маркиза из своего поля зрения.
"А еще больше я хотела бы свернуть ему шею", — добавила она мысленно.
— Лотта пишет, что Валлюр был частым гостем герцогини, ее хозяйки, в последнее время, — задумчиво продолжала Лоранс. — Многие, в том числе и "вдова Турнель" жалуются: маркиз им мешает работать.
— Твоя подруга из-за него покинула Англию? — ехидно спросила Меллиса.
— Точно не знаю, возможно. Валлюр вмешивается в нашу тайную переписку и ужасно надоел "вдовам" и людям Сегье и дю Гартра.
— А какое отношение имеет к нам королевский канцлер Сегье?*
Лоранс сделала поясняющее движение бровью:
— Прямое. У многих вельмож свои люди при английском и австрийском дворах. А уж "армия" Пьера Сегье… он, должно быть, занимает второе место после самого Монсеньора. Хотя, их нельзя разделять. Армия канцлера — это только фланг в армии первого министра.
— И Монсеньор доверяет господину канцлеру? Они… заодно?
— Боже, какой ты еще в сущности ребенок, Меллиса, — вздохнула Лоранс. — Перестань наконец удивляться тайнам. Все мы здесь "заодно". И вот если наш драгоценный маркиз будет и дальше покушаться на переписку столь влиятельных людей, его просто заставят исчезнуть навеки, вот и всё. Жаль, далеко до Лондона, не то сказала бы я этому мальчишке несколько слов о благоразумии!
— Он и сам понимает опасность, наверное, — в виде утешения заметила Меллиса.
Лоранс оставила раздражённый тон и сказала в своей обычной лёгкой манере:
— Еще бы! Иначе он не успел бы выехать из Парижа в самый разгар облавы, да и в Англии Валлюр уже такого натворил, что должен скрываться.
— Разве он не бывает там при дворе?
— Нет, разумеется! Он как-никак французский маркиз, а мы с Англией ведём войну! — Лоранс сбавила пафос и улыбнулась: — Валлюр там и в мирное время персона нон грата*, а сейчас и подавно!
— Разве? Я думала, у него там могущественные покровители, — безразлично пожала плечами Меллиса.
— Весьма могущественные. До такой степени, что Валлюру обеспечена почти полная вседозволенность. Иначе, он не посмел бы открыто задевать самого герцога Бэкингема.
— Я подозревала, что он безумец, но… до такой степени? — высказалась с удивлением Меллиса. — Маркиз рискует потерять заработок и могущественного хозяина.
— Нет, просто они с Джорджем Вилльерсом друг друга не переносят, у них всегда были натянутые отношения. А сейчас, когда маркиз стал частым гостем в доме известной нам дамы, в дружбе которой заинтересован и Бэкингем, их столкновения неизбежны. Де Шаро утверждает, что дело дошло до вызова на дуэль, но я не верю. "Вдова Турнель" — известная сплетница.
— Почему же Бэкингем не напомнит маркизу, кто из них у кого на службе? — удивилась Меллиса долготерпению английского герцога.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Лоранс рассмеялась.
— Он и не знает! Если бы Бэкингему было известно, что Валлюр — его надежда и опора во Франции, один из лучших осведомителей, герцог нашёл бы способ смирить свою гордыню и не привлекать внимание к этим стычкам.
— Значит, Валлюр связан не с самим Бэкингемом?
