Немного придя в себя, непривычная к роли хозяйки Наоми повела подругу по коридору в спальню. Могло бы показаться странным, даже эксцентричным, то, что Наоми принимала гостей в таком месте, но дело было в том, что именно из спальни можно было попасть в маленький внутренний дворик. Двойные двери были распахнуты, комнату заливал мягкий солнечный свет.
— Здесь сойдет, — решила Элли и, сбросив туфли-шпильки, тут же растянулась на кровати и протяжно зевнула.
Радио тихо наигрывало какую-то абсолютно не запоминающуюся музыку. Удивительно, но присутствие Элли не разрушило сонную атмосферу, царившую здесь. Более того, у самой Элли возникло такое чувство, будто она нечаянно зашла в комнату, где спал человек, который поворочался, потревоженный, улыбнулся, но продолжал сладко спать.
— Это что-то тяжелое. — Наоми стояла в ногах кровати с подарком Элли в руках. Она была одета в скромное неотрезное платье и парусиновые туфли; волосы она разделила пробором и прихватила на затылке синей лентой; на лице ее почти не было косметики. Такая простота шла ей. А может, это счастье так повлияло на Наоми: казалось, что она помолодела лет на десять. — Что это? — спросила она.
— Ты ни за что не догадаешься.
Тут Элли не ошиблась: даже после того, как обертка была сорвана, Наоми ни на йоту не приблизилась к пониманию того, что у нее в руках.
— Только не говори мне, что у тебя это уже есть, — занервничала Элли.
— Что это? — снова спросила Наоми, озадаченно хмурясь, поворачивая керамический предмет то одним боком, то другим.
— Кирпич для курицы. — Элли произнесла это тоном глубочайшего удовлетворения. Более желанного предмета, говорил весь ее вид, не найти во всем Лондоне.
— ?..
— Кирпич для курицы.
— А для чего он?
— По правде говоря… — Элли перекатилась на бок, оперлась на локоть и пристально посмотрела на принесенный ею подарок. Она знала, что такое курица. Она знала, что такое кирпич. Но предназначение кирпича для курицы для нее оставалось не ясным. — По правде говоря, я ничем подобным никогда не пользовалась. Но мне так понравилось, как эта вещь выглядит. Она запала мне в душу. Мне показалось, что в каждом доме должен быть такой кирпич для курицы. Если хочешь, можешь просто поставить его на полку. Будет о чем говорить с гостями. Или…
— А еще в нем можно хранить яйца, — предложила свой вариант и Наоми.
— Да, да. Или — это просто идея навскидку — в нем можно жарить курицу.
— И как именно это делать? — Наоми осторожно положила кирпич на комод рядом со стопкой плохо выглаженных рубашек Алекса: она гладила их сегодня утром, плача над собственной неумелостью.
— Сначала разогреваешь духовку…
— В каком положении должен быть регулятор? Если у нас газовая плита?
— Откуда я знаю? Я что, Эскоффье[40]? Хотя вот тебе один совет на все случаи жизни. Тебе будет гораздо проще, если ты все будешь готовить при одной и той же температуре. Лично я предпочитаю шестерку: по-видимому, этот режим хорош для всех блюд. За исключением меренг.
— Меренг?
— Не спрашивай. Я однажды сошла с ума и попыталась в том же режиме испечь торт со взбитыми сливками. Большая ошибка. Мой единственный провал в кулинарии. За всю жизнь.
— Вряд ли я стану готовить…
— Да уж, тебе лучше с этим не связываться. Ита-ак… Устанавливаем регулятор духовки на цифру «шесть». Когда она как следует разогреется — можешь проверить, сунув туда локоть, — положи курицу в кирпич, накрой крышкой, поставь кирпич в духовку, оставь курицу томиться в собственном соку на час или два.
— А потом?
— Потом достань кирпич из духовки. Осмотри его содержимое. Немедленно наклонись над раковиной, потому что у тебя начнется ужасная рвота. Выброси курицу вместе с кирпичом в помойное ведро и пошли своего энергичного юного любовника в китайскую кулинарию. Ах да, кстати! Как поживает наш милый мальчик?
— Алекс?
— Ну а кто же еще, по-твоему? Алекс, разумеется. Сколько еще милых мальчиков мы знаем? Не похоже, чтобы наше общество изобиловало ими. По крайней мере, мне так не кажется. Хотя, может, в твоем распоряжении их целый выводок?
— Да нет, только Алекс. Он в порядке.
На лице Наоми появилось такое изумленное, ошеломленное выражение, что Элли не могла спокойно смотреть на нее. Глаза Наоми были посажены необыкновенно широко. По мнению Элли, это придавало ей вид дурочки и говорило о врожденной тупости. Сжав переносицу двумя пальцами, Элли с облегчением нащупала собственные два глаза, один — непосредственно слева, а другой — непосредственно справа от фамильного носа Шарпов. И еще она утешилась тем, что пусть она не обладает исключительной красотой Наоми, зато у нее был супермозг. В глубине души Элли по-прежнему чувствовала себя серьезно обделенной тем, что ее подруга умудрилась закадрить Алекса Гарви. (Может, Элли тоже стоит завести себе молоденького мальчика?) Отсюда и все эти самооправдания и утешения.
— Как вы тут, обживаетесь потихоньку? — Элли оглядела полную воздуха, скудно обставленную комнату (кровать и комод — вот и все, что в ней было). — Значит, вот где все происходит, да? Вот оно какое, ваше любовное гнездышко.
— Да, обживаемся. — Колкость Наоми решила проигнорировать.
— Так скажи же правду, прошу: он перенес тебя через порог?
— Тебя это не касается.
Наоми взглядом обвела потолок и углы.
— Скажи, Элли, тебе понравилась наша квартира?
— О, она очень изящная.
— Ты имеешь в виду — маленькая? Но для меня это не важно. — Обороняясь, Наоми выдвинула подбородок вперед. Волосы выскользнули из-под ленты и упали ей на лицо. — Для нас двоих она достаточно просторна.
Наоми резко села на кровать, сняла с покрывала пушинку и бросила ее на пол. Она не могла бы — да и не хотела — объяснить Элли, чем именно являлась для нее эта квартира. Это был первый дом в ее жизни, который она могла бы назвать своим. Пусть она не заплатила за него ни пенни, пусть она не умела вести хозяйство, но зато здесь, с Алексом, она не чувствовала себя женщиной на содержании (это чувство стесняло и делало ее чужой и в Сент-Джонсвудсе, и в других местах, заставляло ее бродить по комнатам в поисках чего-то неопределимого). Целенаправленно, настойчиво, Алекс освобождал ее.
Глядя на задумчивую, спокойную Наоми, Элли с удивлением поняла, что слова подруги — вовсе не заблуждение. На ее глазах происходило невообразимое: Наоми Маркхем пускала корни.
— Значит, вы с Алексом абсолютно серьезно решили жить вместе?
— Абсолютно, — ответила Наоми с уверенностью.
— В таком случае, я думаю, тебе следует показать мне всю квартиру. Раз уж вы собираетесь провести здесь не две недели, своди-ка меня на небольшую экскурсию. А потом мы откупорим бутылочку-другую и вспомним старые добрые времена.
