– Он кацик.
Цена больше не хотела скрывать того, что знала. Да и к чему, если Олег и так уже догадался о том, чего опасалась и она сама.
– Значит, он оттуда, – констатировал Джерри. Он настойчиво произнес: – Как ты думаешь, Цена, что может сделать этот парень? Причинит ли он вред пастору и Деирдре?
Девушка вновь пожала плечами. На этот раз она действительно не знала. Она не была близко знакома с этим кациком и не представляла, что он за человек.
Старый вождь был дружелюбным и приветливым, ему нравился пастор Реймонд. Прежний кацик никогда не причинял вреда белым. Этот же был другим. Его появление сопровождалось заявлением о том, что он уже убил множество врагов.
Олег пристально посмотрел на Цену; на какой-то миг ей показалось, что киргиз способен читать ее мысли. Потом он резко отвернулся и вместе с Джерри поспешил к пляжу, где на мелководье, приподняв юбки, стояла миледи Лиззи рядом с мисс Джейн. Женщины устанавливали верши вдоль берега. До следующего утра в них попадется много рыбы и крабов, которых просто нужно будет собрать. Природа на острове напоминала богато накрытый стол; она предоставляла пропитание в невероятном разнообразии и количестве. Море, реки и леса просто кишели живностью; мисс Лиззи называла это раем. Цена понимала, что она имеет в виду. Пастор Реймонд объяснил ей и другим жителям деревни, что значит это слово. В языке карибов не существовало сходного понятия, и священник считал: это из-за того, что индейцы уже живут на райской земле, в состоянии вечного блаженства. Они миролюбивы и радостны, как дети, довольны собой и миром.
Но тут он ошибался. Уже давно в этот рай прокрался аспид, как написано в священной книге, из которой читал Цене отрывки пастор Реймонд. Аспид поднял голову, когда на горизонте появились первые большие корабли белых людей. Которые привезли с собой раздор и смерть.
Элизабет убрала волосы со лба и ощутила пальцами капли пота. Ей было жарко, хотя было утро и полуденный зной еще не начался. Небо было ясное, воздух чистый. Скоро на землю вновь опустится дымка и станет ощущаться духота. Тогда о работе нечего будет и думать. Расставлять верши – тяжелый труд. Но кто-то же должен этим заниматься, если они хотят есть. Элизабет не могла бросить мисс Джейн одну. Сид гулял с Джонни. А Олег и Джерри все утро возились с новой шлюпкой, которую они мастерили уже несколько недель.
Заметив приближение этих двоих, Элизабет приставила к глазам руку козырьком.
– Лодка уже готова? – поинтересовалась женщина. – Я не слышала, чтобы вы стучали молотками.
– Да, недавно мы забили последний гвоздь, миледи, – произнес Джерри. – Мы закончили работу. Вышла отличная шлюпка. Позже мы хотим совершить на ней первое плаванье.
– О, это чудесно! Капитан Дункан гордился бы вами!
Элизабет улыбнулась мужчинам и отбросила назад несколько прядей, которые выбились из косы.
– Да, наверняка. – Джерри нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – Мы бы хотели кое-что обсудить с вами, миледи. Олег и я, мы думаем, что, наверное, что-то случилось…
Элизабет резко отложила вершу, которую как раз хотела закрепить, и вышла из воды на берег. Она озабоченно осмотрелась по сторонам.
– Что-то случилось с Джонни? Он куда-то запропастился?
Но тут она услышала смех сына. Он выбежал из-за хижины, а следом за ним, ругаясь, показался Сид. Малыш зажал под мышкой какой-то предмет, который, очевидно, ему не принадлежал. Присмотревшись, Элизабет узнала парик мистера Пебблса – одного из местных жителей. Несмотря на молодые годы, он начал преждевременно лысеть и купил парик за большие деньги у одного голландского купца. С героическим стоицизмом мистер Пебблс носил густой парик с утра до вечера, невзирая на тропическую жару.
– Отдашь ты мне это наконец, маленький негодяй? – кричал Сид. – Иначе мистер Пебблс надерет тебе зад!
Но малыш лишь смеялся, словно придумал веселую затею.
– Мамочка, смотри!
Джонни подбежал к Элизабет, размахивая своей добычей. Мать подхватила малыша на руки и закружила. При этом она чувствовала на себе взгляды мужчин. Ее нижняя юбка намокла и прилипла к телу, но сверху на женщине была надета длинная блуза из темного ситца, которая хорошо скрывала ее тело. После кровавого происшествия в соседней бухте Элизабет старалась одеваться как можно скромнее. Она знала, что люди Дункана никогда и пальцем ее не тронут, но могли поглядывать на нее тайком. А вот среди лесорубов, которые регулярно наведывались в бухту, было несколько подозрительных парней, для которых одно присутствие женщины являлось провокацией. То же можно было сказать и о моряках, которые после многодневного путешествия на корабле истосковались по всем мыслимым развлечениям. Элизабет уже научилась подмечать признаки чрезмерного мужского интереса и твердо решила больше не испытывать судьбу.
Она поставила малыша на землю и повернулась к Олегу и Джерри:
– Что случилось? О чем вы хотели со мной поговорить?
– О мисс Деирдре и пасторе Эдмонде, – тут же выпалил Джерри. – Может статься, что их путешествие в индейскую деревню – большая ошибка.
Элизабет постаралась не выказать страха. Она снова спокойно подняла на руки Джонни, вертевшегося вокруг нее. Мальчик немного побрыкался, но потом успокоился и обвил ее шею ручками. Хихикая, он уткнулся носом матери в щеку.
– Мамочка, ты вся мокрая.
– Я была в воде, золотце.
Элизабет обратилась к Джерри:
– Вернемся к разговору.
– Мы думаем, что в индейской деревне Деирдре подстерегает опасность. Олег чует что-то неладное. И мы только что поговорили с девушкой-туземкой…
Джерри махнул рукой, указывая через плечо в сторону дома, где на верхней ступеньке веранды, поджав ноги, все еще сидела Цена.
– Она говорит, что там живет этот тип.
– Какой тип?
– Один индеец положил на мисс Деирдре глаз и даже хотел купить ее. Олег тогда помешал ему…
– Ты считаешь, что индейцы могут удерживать Деирдре и пастора Эдмонда против их воли?
– Да, я так думаю. Так думает Олег, а если он так думает, то и мне стоит так думать. – Джерри понизил голос: – А может, все еще намного хуже. Вы же сами знаете…
Он скорчил многозначительную мину. Элизабет не составило труда понять, на что он намекал. Ее сковал страх. С тех пор как женщина прочла записку Деирдре, ее мучили дурные предчувствия. Неумелым детским почерком, с ошибками, ирландка сообщила ей о том, что отправляется с Эдмондом к дикарям, чтобы предупредить их об экспедиции полковника. Они с пастором планировали остаться там на несколько дней. Эдмонд хотел сделать то, чем уже давно собирался заняться, – приступить к обязанностям миссионера.
