Если верить сайту Objective Ministries, велоцирапторы тоже все еще живы, терроризируют пастухов в Пуэрто-Рико и охраняют остатки горы Арарат.
Страшные крылатые существа встречаются и в культуре многих других стран. Иногда это «дьявольские птицы», такие как Улама в Шри-Ланке. Но нередко они объединяют свойства различных птиц, летучих мышей и каких-то еще животных. Отличный пример – китайские драконы, которых и сегодня некоторые видят, глядя на кучевые облака или тени, отбрасываемые самолетами на облака. Хорхе Луис Борхес пишет, что в описаниях у дракона обычно имеются рога, как у оленя, голова, как у верблюда, глаза, как у дьявола, живот, как у моллюска, чешуя, как у рыбы, когти, как у орла, следы, как у тигра, и уши, как у вола. Китайские драконы могут обитать в любой среде. Есть небесные драконы, есть горные короли или кладбищенские, а есть морские драконы, живущие под водой. И все по пять-шесть километров длиной. Их движение может вызывать землетрясение в горах.
Марк Элвин предполагает, что прообразом дракона в реальной жизни мог послужить сетчатый питон, умеющий плавать и достигающий 10 м в длину. «В Средние века, – пишет Элвин, – народ баи и потомки китайских мигрантов в районе озера Эрхай у подножия восточных Гималаев убедили себя, что все вокруг – и природа, и сверхъестественные силы – таит смертельную угрозу… Вполне вероятно, что эти страхи, хотя иногда и выражались в символической и преувеличенной форме, основывались на реальной, тяжелой и часто отчаянной борьбе за существование с другими формами жизни.
Возвращаясь к мечтам о полетах, можно вспомнить необычную, но очень привлекательную гипотезу о том, что люди гораздо ближе летающим животным, чем это принято полагать. Одна из разновидностей этой теории предполагает наличие общего теплокровного предка у птиц и млекопитающих, но не у рептилий. Выглядело это животное предположительно как помесь примитивной белки и археоптерикса (вымершей птицы с выраженными признаками пресмыкающегося). Ричард Оуэн, знаменитый британский натуралист XIX в. и автор слова «динозавр», был одним из первых сторонников этой теории. Она оставалась на периферии серьезной научной дискуссии до конца XX в. Разумеется, аргументация строилась на том, что теплокровность не могла возникнуть дважды. А на самом деле именно так и произошло.
Но если у человека и птицы общих предков не было, то как насчет человека и летучей мыши? В 1980-х гг. австралийский нейробиолог Джек Петтигрю обнаружил сходные черты в организации зрения у крупных летучих мышей (таких как наш знакомый гривастый ацеродон) и у приматов, которые отсутствовали у других млекопитающих. Петтигрю активно поддерживал теорию «летающего примата», согласно которой наши предки умели летать, прежде чем начали перепрыгивать с ветки на ветку. Конечно, это интересная теория («Это не летучая мышь, это мой брат», – писал один научный фантаст), но большинство ученых ее не признают.
Правда, есть группа почти летающих животных, являющихся более близкими родственниками человека, чем летучие мыши. Это обитающие в Южной Азии кагуаны или шерстокрылы, которых иногда ошибочно называют летающими лемурами. Кагуаны, наши ближайшие родственники-неприматы, способны пролетать до 150 м между деревьями. Размером они с маленькую кошку, весят 1–2 кг, их выпуклые глаза всегда глядят чуть-чуть тревожно. Их летательная перепонка растягивается между шеей, передними и задними лапами и хвостом, придавая им в воздухе вид пушистого коврика. Между пальцами у них тоже перепонки, как у летучих мышей, только сами пальцы короче. Получается, что кагуаны имеют отдаленное сходство с птерозаврами и летучими мышами, но одновременно сильно отличаются и от тех, и от других. Кроме того, за миллионы лет своего существования они не научились по-настоящему летать.
Из современных приматов наиболее вероятный кандидат в летную школу – сифака, род длиннохвостых лемуров, обитающих на Мадагаскаре. Возможно, вы видели их на экране: либо в научно-популярных фильмах, либо в известном мультике, названном в честь острова их обитания. Сифаки гордо скачут между деревьями по лесу на двух лапках, их способ передвижения удивителен и забавен одновременно. Не все, правда, знают, что на передних лапках сифаков есть покрытая шерстью перепонка, кромка которой образует нечто вроде профиля крыла и, вероятно, помогает сифакам в прыжках: они могут прыгать в длину на 10 м, немного дальше, чем человеческий мировой рекорд по прыжкам в длину. Это совсем неплохой результат, учитывая, что ростом сифаки меньше 60 см. Но это, конечно, еще не полет, хотя один зоолог указывал на то, что мембрана в сочетании с пышной шерстью напоминает о начальной стадии эволюции птичьего крыла. Если это предположение верно, ничто не мешает потомкам сифак с течением времени и в подходящих условиях и дальше развивать свои «протокрылья». Правда, быстрое разрушение их естественной среды обитания малагасийцами означает, что у сифаков мало шансов выжить в дикой природе.
Легенды о полете и настоящие попытки летать еще с истории Икара чаще всего связаны с падением и ударами. Первым описанным случаем можно считать прыжок с минарета мечети в Кордове в 852 г. эрудита Аббаса ибн Фирнаса, облачившегося в просторную мантию, напоминающую крылья. Ибн Фернасу удалось выжить после этого прыжка с высоты 25 м, а полученные травмы не помешали ему продолжить свои смелые эксперименты. Если верить имеющимся у нас отрывочным сведениям, через 25 лет, когда ему было 65, он предпринял первую успешную попытку контролируемого полета человека (планирования, если быть точным). С Горы Невесты (Джабаль аль-арус) неподалеку от Кордовы он пролетел некоторое расстояние на спроектированном им самим дельтаплане и смог вернуться в точку отправления, где и рухнул. Один из очевидцев так прокомментировал эту попытку: «Мы подумали, что ибн Фирнас сошел с ума… и боялись за его жизнь!» Другой современник, поэт Мумин ибн Саид, был более позитивен: «Он летел быстрее феникса, одевшись в перья грифа». (Одно поэт не добавил: «Но врезался в землю, как жук в морду скачущей лошади».) Судя по всему, несмотря на свои тщательные наблюдения и исследования, ибн Фирнас не смог скопировать способ, который птицы и другие летающие животные используют для замедления скорости перед приземлением. Но он выжил после своей попытки.
Концептуальный прорыв, позволивший осуществить полет на судне тяжелее воздуха, был совершен Джорджем Кейли в 1799 г., но только в 1903-м братья Райт смогли построить такое устройство, поднять его в воздух и в какой-то степени контролировать его полет. С самого начала было очевидно, что такие машины превосходят воздушные шары и дирижабли в маневренности и скорости, хотя и не в расстоянии, которое они способны были преодолевать. Лучше всех это представлял известный португальский воздухоплаватель Альберто Сантoс-Дюмон. Он построил небольшой аппарат, на котором смог облететь Эйфелеву башню, за что был награжден современным аналогом премии в сфере инноваций фонда X-Prize. Альберто поразил Французский аэроклуб своим полетом над парижскими бульварами и приземлением возле одного из модных кафе. Первый самолет, «14-бис», напоминал воздушного змея с мотором. Его поднял с земли дирижабль, а дальше «14-бис» удерживался в воздухе с помощью мотора, установив первый авиарекорд в 1906 г. Через некоторое время Сантoс-Дюмон создал моноплан «Демуазель» («Стрекоза»), намного более совершенный аппарат, чем что-либо созданное братьями Райт.
Интересно отметить, насколько разных подходов придерживались Сантoс-Дюмон и братья Райт. Альберто считал, что авиация сможет привести к новой эре всеобщего процветания и мира и должна быть для всех. Он опубликовал проектные документы «Демуазель» для всеобщего доступа. Братья Райт, очень заботившиеся о секретности и защите своих патентов, с радостью продавали свои изобретения американскому правительству для использования в военных целях.
В проигрыше оказался Сантoс-Дюмон. Сын богатого кофейного плантатора, он с детства мечтал о полете, наблюдая за облаками в гигантских владениях своего отца. Казалось, жизнь приготовила для него все только самое лучшее. Но в 1910 г., после трагической катастрофы, он вынужден был перестать летать и постепенно все больше погружался в депрессию. Использование самолетов в Первую мировую войну еще больше разочаровало его. Одинокий и бездетный Сантoс-Дюмон повесился – подтвердив закон притяжения, которому он так упорно бросал вызов.
По-видимому, самое первое описание воздушного оружия в западной литературе можно найти в книге «Путешествия Гулливера» (1726): летающий остров Лапута сбрасывает на непокорные города камни. В фильме 1964 г. Стэнли Кубрика об атомной катастрофе «Доктор Стрейнджлав» основной целью майора Конга и его И52 является комплекс МБР в Лапуте. Первый фильм, рассказывающий о войне в воздухе – «Истребитель дирижаблей» (Airship Destroyer), был снят Уолтером Бутом в Англии в 1909 г. Современному зрителю этот фильм покажется одновременно и смешным – настолько примитивны в нем спецэффекты и мелодраматична игра актеров, – и зловещим. Фильм доступен в Интернете на сайте europafilmtreasures.eu.
