на прохождение слишком быстро или в потоке других кораблей, они покойники. Если задержаться в Медленной зоне, можно дождаться момента, когда те, из врат, снова вскипятят пространство, и тогда им конец. А если все сложится удачно… Что тогда? Проигрыш грозил пленом или смертью. Как будет выглядеть успех, Джим не слишком представлял.
Вероятно, как следующий шаг. Не знаешь, чем все кончится? Не беда, лишь бы знать, что делать дальше. «С хорошими фарами проедешь тысячу километров», – говаривала мать Элиза. Давно он о ней не вспоминал. И, так явственно услышав сейчас ее голос, счел это за знамение, только неизвестно чего.
– Кэп? – позвал Амос.
– Да.
– Надо бы повидаться с доком.
Джим ответил с задержкой:
– Система Адро?
– Там всего один корабль, лаконский, – сказала Наоми.
Ей ответила Тереза:
– Зато они все подчиняются доктору Окойе. А никого другого там нет. Полковник Танака этого не ожидает.
– Мы выжали все, что могли, – подал голос Алекс. – Если есть место тихо-мирно поплавать, хорошо бы туда.
– Кэп, – повторил Амос. Что-то такое было в его голосе… – Нам надо повидаться с доком.
Джиму этого не хотелось, а почему – он сам не знал. Нет, не так. Элви была их последней надеждой в наступающей тьме, и, увидев ее неудачу, он останется вовсе без надежды. Не слишком веская причина для отказа.
– Алекс, просчитай самый быстрый курс в систему Адро.
* * *
Когда Кит проснулся, соседняя сбруя пустовала. Он было подумал, что Рохи кормит Бакари, но нет. Малыш парил в своей маленькой сбруе, закрыв глаза и протянув вперед невесомые ручки, будто всю жизнь провел в утягивающем кульке. Сыну было хорошо и спокойно. И это прекрасно, потому что всем остальным спокойно не было.
Кит как можно тише отстегнул свои ремни и синхронизировал ладонник с системой каюты. Она будет приглядывать за Бакари электронным глазом и предупредит, если малыш хоть рыгнет. Потом он тихо-тихо выбрался из каюты и полетел к общему камбузу.
Здесь горели тусклые лампы ночного режима, так что ладонник Рохи подсвечивал снизу ее лицо. Флаг их будущего дома тенью висел над правым плечом. Пустыми глазами она смотрела на маленький экран. Кит, и не спрашивая, знал, что там. Новости из системы Сан-Эстебан.
Он подтянулся к ней, повис в воздухе, не включая магнитных подошв. Рохи подняла на него взгляд и скорбно улыбнулась. Скорбно и, пожалуй, со злостью.
– Мы уже у самых врат, – сказал Кит. – Еще несколько часов…
Рохи кивнула, но видео на ее ладоннике показало что-то новое, привлекло взгляд. Ужас целой системы мертвецов повторяли снова и снова, комментируя на десятке языков с точки зрения сотни политических доктрин. Ученые обсуждали причины смерти. Религиозные передачи толковали событие в духовном смысле и говорили о воле божьей. Политические программы винили идеологических противников. Она смотрела все подряд, будто надеялась увидеть что-то, кроме трупов. Может быть, смысл. Или надежду.
– Тебе бы поспать, – сказал Кит. – Скоро малыш проснется, а ты ему нужнее меня.
– Он чувствует, что с тобой все в порядке, – ответила Рохи. – Совсем маленький, а уже понимает, что у меня нервы натянуты.
– Мы с тобой – для него весь мир.
– А может, нам это не дозволено?
– Что, малыш?
– Вот это все? Летать на другие планеты. Тянуться к звездам. Что, если бог этого не хочет?
– Ну, пусть бы раньше дал знак. Теперь, боюсь, поворачивать уже поздно.
Она захихикала и выключила ладонник. Киту стало легче. Он не знал, что стал бы делать, откажись она оторваться от экрана. Наверное, вернулся бы в каюту один.
– Как это у нас получается? – пробормотала она. – Они умерли, а все живут как ни в чем не бывало.
– Выбора нет. Живы, вот и живем.
Кит вытер ей с глаз пленку слез.
– Все будет хорошо, – проговорил он, сам слыша, как мало весят его слова. И как плохо он сам в них верит. – Идем в постель.
* * *
В некотором смысле гонка выглядела простой. «Роси» тормозил, продолжая полет к вратам Фригольда, но постоянно снижая скорость. К моменту прохождения это позволит ему изменить курс на тридцать четыре градуса, чтобы проскользнуть во врата Адро или сотню других. Лаконский истребитель «Дерехо» изначально двигался быстрее, и торможение он только начал. Он вылетит из врат Фригольда с большей скоростью, тормозить будет жестче, напрягая мощный лаконский двигатель до риска гибели какого-то процента экипажа. Может быть, он сумеет обнаружить врата, в которых скрылся «Роси». Или ошибется. Или пойдет на убийственное торможение, чтобы полностью сбросить скорость и зависнуть в пространстве колец для поиска следов «Роси». Или… черт возьми, может же у него что-то отказать? Может он врезаться в несуществующую пленку пузыря колец и пропасть пропадом? Джиму и раньше иногда везло.
В другом смысле бегство было невероятно сложным. Моргнув, он мог превратить свой дисплей в вероятностную трехмерную карту, показывавшую доступные «Роси» траектории полета с точками принятия решений, где уравнение со множеством переменных: время, вектор, дельта скоростей, эластичность человеческих сосудов и позиция корабля в пространстве – определяло миг, когда будущее уйдет из рук. Джим метался между двумя схемами: кривой намеченного курса «Роси» и конусом цветка со множеством лепестков – доступными «Дерехо» траекториями. И еще – к сложной паутине событий, возможных, но еще не случившихся и от секунды к секунде стягивавшихся в единую тонкую нить прошлого. От тормозных перегрузок у него ныли десны. Который час никто не подавал голоса, и головная боль его, возможно, была просто головной болью. Инсульт не затягивается так надолго.
«Готовимся к прохождению», – написал для всей команды Алекс.
На наружных телескопах глаз почти не различал тысячекилометрового кольца. Оно медленно вырастало, сравнялось с большим пальцем протянутой вперед руки, а потом все звезды вселенной разом погасли – корабль прошел насквозь, в пространство колец.
Пузырь пространства со всеми его вратами был чуть меньше планетной системы Сол. Хватит места на миллион Земель и еще останется. На нынешней скорости они не могли задержаться в нем надолго.
«Роси» качнулся, вписываясь в идеальную дугу между вратами Фригольда и Адро. Его движение определялось сложнейшим расчетом отношений мощного корабельного двигателя с материальной вселенной. Если хоть на миг собьется подача реактивной массы в двигатель, корабль сойдет с курса. Если они промажут мимо врат Адро, дальнейшее будет уже не их проблемой. Джим не знал, отчего так частит сердце: от страха или от усилия докачать кровь до мозга.
Слева хмыкнула Наоми, и в ее голосе Джиму послышалось отчаяние. Сразу всплыли в памяти блеющие гудки медицинской тревоги, когда в том самом кресле, где сидела
