Вариан не помнил грозы такой силы. Ему хотелось верить в совпадения и в то, что стихия не была связана с проповедями Культа. В конце весеннего месяца Изящества Элуны и начала жаркого лета грозы были нередким явлением.
— Узрите силу стихий! — закричали десятки разных голосов со всех сторон города.
Люди разбегались, искали укрытие. Культисты оставались на своих местах, воздевая руки к небу. Ветер нещадно трепал их фиолетовые плащи.
— Стихии не остановить! Азерот обречен! — снова и снова повторяли фанатики.
Молнии били так часто, что стало светло как днем. От ударов грома звенели стекла, плакали испуганные дети, ни на мгновение не утихали вопли культистов. Дул сильный ветер. Оба агента что-то говорили Вариану и показывали в сторону дворца, но он глядел по сторонам, пытаясь осмыслить происходящее.
— Где мой сын?! — закричала рядом с ним какая-то женщина.
Лишь это вывело Вариана из небытия. Они быстро преодолели путь до замка, когда по крышам, по мостовым и стеклам забарабанили крупные капли дождя. Вариан распорядился обеспечить безопасность принца, Уизли обещал. К королю уже спешил королевский секретарь. В замке еще не успели зажечь свечи, испуганные грозой слуги вздрагивали от частого грома.
— Вас ждут, ваше величество, — сообщил он. На удивление секретарь держался достаточно хладнокровно.
По дороге в кабинет Вариан пытался привести мысли и чувства в порядок, но это давалось с трудом. Свечи в кабинете тоже не горели, но не этот факт взволновал короля Штормграда.
Лишь вступив в темный кабинет, он ощутил аромат ее духов. Вариан будто оказался в цветочном лесу на рассвете среди распустившихся бутонов, а не в темном кабинете, за окнами которого бушевала небывалая гроза. Слышно было, как завывал ветер.
Холодный свет молний подчеркивал очертания ее силуэта. В какой-то момент Вариану отчаянно захотелось, чтобы это оказалась совсем другая женщина. С ее исчезновением в мире началось твориться что-то невообразимое, казалось, вернись она и все тоже вернется на круги своя. Но аромат духов не оставлял сомнений. Его ждала вовсе не Джайна Праудмур.
— Ты опоздала со своим визитом, Верховная жрица, — обратился Вариан к той, что ждала в темноте его кабинета.
Три лазурных огонька, вспыхнув на кончиках ее пальцев, взлетели к незажженному канделябру на столе, коснулись фитилей свечей. Непривычное лазурное сияние разлилось по кабинету.
Тиранда Шелест Ветра, Верховная жрица Элуны, повернулась к нему вполоборота, встречая его с улыбкой хозяйки, будто это он ворвался в ее покои. Тонкая белая ткань ее платья, казалось, соткали из холодного света двух лун Азрота, даже в полумраке ткань источала собственное сияние. Аметистовая кожа была частью полумрака, Тиранда выступала из темноты, как создание из потустороннего мира, каким она и была, собственно, до недавнего времени. Пока не лишилась, как и все ночные эльфы, особой привилегии – своего бессмертия. Вариан не переставал напоминать себе о том, что теперь она такая же смертная, как и он сам. Но при взгляде на Тиранду он забывал об этом.
— Приветствую тебя король Штормграда, — прозвучал ее глубокий голос. — Если ты ждал меня раньше, почему не сообщил об этом? Мое терпение истощилось прежде, чем я получила приглашение в Штормград.
— Разве в ближайшее время не предвиделся еще один рейс в Гилнеас? — осведомился Вариан. — Ты могла бы передать привет через друидов, как сделала это в прошлый раз.
Тиранда сдержанно улыбнулась и спросила:
— Позволишь сесть?
Вариан ответил кивком и сам прошел за свой письменный стол от порога, где застыл, лишь ощутив неповторимый цветочный аромат, исходивший от ее кожи. Она изящно опустилась в кресло для посетителей напротив него.
— Итак, ты хотела сообщить мне о чем-то? — спросил он ее первым.
— Ты бываешь невыносим, Вариан.
— Не стоило проделывать такой путь, если мы собирались обсуждать мой характер.
Лазурные огоньки отражались в ее глубоких серебряных глазах. Она кивнула, и длинные серьги в ее ушах закачались. ¶ ¶Вариан мысленно возвратился в тот день, когда они только вернулись из Нордскола с победой. Король знал грядущие трудности, которые предстояло решать, он управлял этим королевством на расстоянии. Глава казначейства писал ему чаще, чем родной сын. Прибыв с Северного континента, Вариан до сих пор не виделся с казначеем. Он избегал встречи с Ангерраном до поры до времени, пока мог. Глава Западного края жаловался на голод, неурожай и засуху. Король гномов уверял, что тактики вывели лучшую стратегию для стремительной атаки и возвращения гномам их техногенной столицы. И под конец того вечера, когда Вариан переговорил с каждым в зале для приемов, но так и не успел найти слов для Андуина, появился этот ночной эльф с секретной миссией от Верховной Жрицы. В тот момент Вариану не хватало только пересказа трагической судьбы изолированного от всего света королевства. Друид не просил о помощи, не требовал эскорта для кораблей, он рассказывал о тяжелой доле кровожадных оборотнях, надеясь, что Вариан проникнется и сам все это ему предложит – и эскорт, и помощь. Слушая друида, Вариан наблюдал, как за окном встает солнце и начинается новый день. Среди людей, конечно, ходили слухи, что король Штормграда почти никогда не спит, занимаясь делами королевства. Это было правдой лишь отчасти, Вариан хотел бы не тратить время на сон, но это было невозможно. Как было невозможно то, о чем рассказывал друид невероятно утомленному человеку на рассвете нового дня.
Вариан выслушал друида и пожелал удачи. На большее его просто не хватило. В планах Вариана после возвращения из Нордскола не было спасения Гилнеаса. Для Штормграда это могло означать только начало конфликта с Отрекшимися. При более удачном стечении обстоятельств он расспросил бы А’таала, как именно они собираются проникнуть в Гилнеас, какой у них план в случае плена. Его у них не было, как оказалось. Друиды погибли.
Сейчас же, когда Стальгорн и Терамор ожидал хаос безвластия, гномы самозабвенно боролись за возвращение власти над Гномереганом, Штормград наводнили сеющие панику культисты, а фермеры Западного Края штурмовали Дольный Очаг, меньше всего Вариан желал спасать оборотней Гилнеаса. Даже меньше того, чем в тот день, когда только вернулся из Нордскола и узнал об их судьбе.
— Хорошо, — легко согласилась Верховная Жрица, — давай поговорим о том, что тебя интересует. Других рейсов в Гилнеас, как ты выразился, больше не будет. И не потому, что они, как и тот, первый, найдут свою гибель в пыточных камерах Подгорода.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
