Он принялся покусывать и целовать место соединения шеи с головой. Тепло ее тела и запах свежести опьяняли возбужденного Магнуса.
Лара закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением его больших ладоней к своим грудям, а губ к шее. Твердый стержень под ней сильно волновал ее чувства. Она сама удивлялась тому, как ей не терпится, чтобы Магнус вошел в нее. В последние несколько недель ей было очень одиноко без любимого мужа. Как ей вообще пришло на ум уехать от него в Новое Дальноземье? Теперь, когда Диллон и Ануш будут жить с ней, без этих поездок можно обойтись. Дети, если захотят, могут приехать сюда на будущий год, но она сама больше не расстанется с Магнусом Хауком.
Магнус взял пальцами ее соски и начал подергивать и щипать их. Лара откинулась назад и положила голову ему на плечо.
— Я люблю твои груди, — шепнул ей на ухо Магнус.
— А мне нравится видеть твои ладони на моих грудях, — еле слышно ответила Лара.
Его большие сильные ладони соскользнули с ее груди и начали ласкать ее живот.
— Я хочу сына, которого ты мне обещала, — сказал Магнус.
— Я готова родить тебе этого сына, мой господин и моя любовь, — ответила Лара.
Он нагнулся, нащупал ее лобок, просунул палец между нижними губами в поисках центра наслаждения. Она вздохнула. Магнус услышал тоску, звучавшую в этом вздохе, и повернул Лару так, что они оказались лицом друг к другу. Потом лег на спину, Лара села на него и облизнула губы, предвкушая ожидавшее ее наслаждение. Его член стоял у нее перед глазами, высокий и прямой.
Она дотянулась и нежно провела по твердой плоти своими изящными пальцами. Потом схватила ее ладонями и медленно, очень медленно оттянула кожу на его конце вниз, а потом вверх. Головка стержня была темно-красной, как рубин. Когда выступила первая капля семенной жидкости, Лара нагнулась над Магнусом и слизнула ее языком. Потом несколько раз осторожно провела языком вокруг кончика стержня, взяла его в рот и начала сосать.
Магнус Хаук застонал от наслаждения. На какую-то долю секунды ему показалось, что голова сейчас лопнет, а член рванется вперед с такой силой, что его конец оторвется.
— Я не стану сливать свою жидкость в твой жадный рот, — сказал он Ларе, хотя язык плохо повиновался ему. — Мое семя сильно, мы можем создать из него моего сына.
Лара мгновенно отпустила Магнуса, глядя ему в глаза и ожидая дальнейших указаний.
— Мне надо попробовать тебя на вкус, так, чтобы он переполнил все мои чувства. — Он поднял Лару и уложил на спину, схватил с кровати несколько подушек, подсунул их под нее, и ее ноги поднялись вверх. Он раздвинул их и начал жадно лизать ее. Его язык медленно двигался, пока не нашел центр наслаждения. Магнус слегка укусил этот драгоценный бугорок, потом взял его в рот. Тело Лары вздрогнуло и выпустило из себя обильную смазку.
— Я не могу ждать, — извинился Магнус.
— Я тоже не могу, — тихо ответила она и беззвучно охнула, когда он вошел в нее. Лара обхватила ногами туловище мужа, прижалась к нему. Сначала его движения были медленными, потом участились. Она царапнула его спину ногтями и сильно укусила за плечо.
— Ах ты, ведьма! — рявкнул он, застонав от удовольствия. Его пульсирующий член почувствовал, что влагалище стало теснее, он понял, что Лара на вершине страсти. Он долго ждал, потом наконец выпустил из себя семя и задрожал, когда они вместе достигли наслаждения в объятиях друг друга.
— Я люблю тебя, моя жена-фея, — сказал Магнус Ларе.
— А я люблю тебя, мой муж-человек, — ответила Лара, но пробормотала это вполголоса, не желая, чтобы ее удовольствие угасло слишком рано. Оно неизбежно должно было закончиться, но Ларе этого не хотелось.
Когда они лежали в объятиях друг друга, отдыхая, раздался стук в дверь.
— Мама! Дай нам войти! Я хочу увидеть папу! — крикнула Загири.
Магнус рассмеялся, а Лара постаралась подавить свой смех и крикнула:
— Загири! Мы с папой сейчас заняты. Подожди, мы придем к тебе позже!
— Нет, мама! Пусти сейчас! — крикнула Загири.
— Уйди оттуда, Загири! — раздался голос Ануш. — Они сейчас занимаются любовью и не хотят, чтобы им мешали. Пойдем со мной, сестренка.
— А что это такое — заниматься любовью? — полюбопытствовала Загири.
Но Магнус и Лара не услышали, что ответила Ануш. Девочки, несомненно, отошли от двери спальни. Глаза Лары искрились от смеха.
— Что Ануш может знать про любовь? — спросил Магнус Хаук у своей жены. — Она еще ребенок. А Загири вообще слишком мала, чтобы понять ее слова.
Лара тихо засмеялась и объяснила:
— Ануш действительно еще ребенок, но в летние месяцы она бегает вместе со всеми детьми этого селения. Одни из них младше, другие старше. И они все слушают разговоры взрослых, а взрослые беспечно говорят при детях обо всем, ибо не понимают, что детей может заинтересовать их разговор. Вот как они узнают о том, о чем им еще не положено знать.
— Нам придется научиться быть осторожнее, любимая, — сказал ей Магнус.
— Да, придется, — торжественно согласилась с ним Лара, но в ее глазах по-прежнему плясали веселые искры.
Магнус фыркнул от смеха и сказал:
— По-моему, мы должны встать и выйти, как солидные доминус и домина, к тем, кто собрался вечером в зале.
— Может быть, это хорошая мысль, — согласилась Лара. — Но мне понравилась маленькая передышка вдвоем с тобой, мой господин. Я больше не стану уезжать от тебя на несколько недель.
— А я думаю, что не позволю тебе этого, — согласился он, вставая с кровати.
Они наскоро вымылись, оделись и вышли в зал. Люди из клана Фиакр приветствовали их с искренней радостью.
— Ну, я вижу, ты расцвела от счастья, как только муж оказался рядом! — поддразнила ее Носс. — А он похож на большого рыжего кота, который только что вылакал большую миску теплой сладкой сметаны. Когда он приехал?
— Сегодня днем, — ответила Лара, глядя на то, как ее трое детей, теперь допущенные к доминусу, окружили его. Он сначала обнял Диллона и Ануш, а потом поднял на руки Загири, поцеловал ее в щеку и снова опустил на землю.
— Ануш говорит, что ты занимался с мамой любовью. Ты часто это с ней делаешь, папа? — спросила Загири.
Доминус смутился и покраснел.
— Загири, занятие любовью — это секрет взрослых, — пришел ему на помощь Диллон, — об этом не следует говорить с детьми, ты когда-нибудь поймешь.
— А ты занимаешься любовью, Диллон? — спросила Загири.
— Я еще слишком молод, чтобы даже говорить об этом. А ты и подавно, — строго ответил Диллон.
— Но Ануш сказала…
— Ануш, — мальчик посмотрел на старшую из сестер так сердито, что та покраснела, — знает о занятиях любовью еще меньше, чем я. На твоем месте я не стал бы слушать ее болтовню, маленькая.
