— Думаешь, он лгал мне?
— Не знаю, милорд. Мне не знаком язык, на котором вы разговаривали, — снова пожал плечами эльф.
В поселок они возвращались молча. Вернее молчал Джай, а Лар не нарушал тишину. И юноша был благодарен ему за это — ему действительно было о чем подумать. Он давно разучился верить в совпадения, и не раз убеждался, что в этом мире не бывает ничего случайного (особенно если в дело замешана магия).
Казалось бы, что общего между случившимся на границе, и неожиданным визитом в поселок местного рода? Совсем ничего, если бы не одно «но»… после нападения ванаанских псов прошла всего декада, а на пути Джая уже появился беглый ученик мага с удавкой на шее, который «совершенно случайно» оказался ванаанцем…
Вернувшись к шатру их «гостеприимного» хозяина, Джай сразу же пожалел об этом. Судя по доносившимся голосам, Дайр был в отвратительном настроении. Но отступать было поздно, потому что их заметили.
— Рэм Джай, — подчеркнуто-уважительно поклонился степняк.
— Приветствую тебя, рэм Дайр, — юноша ответил ему таким же поклоном, прекрасно понимая, что, не смотря на показную вежливость, степняк не перестал считать его своим врагом.
Джай кивнул сидевшему у стены Илару. Судя по выражению лица ванаанца, рэм уже успел основательно испортить ему настроение.
— Это все, что ты хотел мне сказать? — тихо спросил рыжий, и Джаю показалось, что где-то рядом с ним зашипела огромная змея.
— Мы договорим позже, — с явной угрозой в голосе ответил Дайр.
— Я подожду снаружи, — кивнул Илар и выбежал из шатра.
— Ты вовремя, — сообщил степняк, и в его голосе ясно угадывалось недовольство. — Глава рода ждет тебя в своем шатре.
— Как мне его найти?
— Илар покажет тебе дорогу, — ответил Дайр, а потом еще более раздраженно произнес, — сегодня твои воины самовольно ушли из поселка. Они отказались вернуться.
— Моим воинам запрещено выходить за линию шатров? — поинтересовался юноша — терпеть нападки степняка он не собирался.
Дайр буквально побагровел от ярости, но у него хватило ума не отвечать (вернее, он просто проглотил все, что хотел сказать). Потому что любой ответ поставил бы степняка в невыгодное положение. Пару мгновений Джай выдерживал паузу, наблюдая за переливами его лица, а потом, сжалившись, произнес:
— Я благодарю тебя за этот разговор, рэм Дайр.
Газа Дайра сверкнули настоящим бешенством, но у него хватило сил на короткий кивок.
Подозрительно повеселевший Илар дожидался в двух шагах от шатра.
— У вас настоящий талант, — хмыкнул рыжий (разговаривал он снова на ванаанском), — мне еще ни разу не удавалось так быстро довести Дайра до белого каления…
— Ты часто выводишь его из себя? — скорее для того, чтобы просто поддержать беседу, спросил Джай (сейчас его больше занимал предстоящий разговор с главой рода Шааз).
— В последнее время не очень, — пожал плечами Илар. — Но раньше — частенько…
— И он терпит такое отношение?
— А что ему еще остается? — снова хмыкнул Илар. — Дайр — мой брат.
Вот теперь молодой лорд действительно удивился. Как ванаанец мог оказаться братом степняка?
— Так получилось, что я спас ему жизнь, — немного смущенно пожал плечами Илар. — Думаю, только поэтому мне и разрешили остаться в поселке.
Джай хотел расспросить ванаанца поподробнее, но оказалось, что они уже пришли.
— Ашан живет здесь, — сказал Илар, указывая на небольшой шатер, стоявший в стороне от остальных.
— Рэм Джай, тэри Лар, прошу вас, заходите, — раздалось из шатра.
Джай послушно шагнул внутрь, и Лар последовал за ним.
Шатер главы рода Шааз мало напоминал жилище Дайра. Если дом рэма (по крайней мере, его мужская половина) отличался аскетической простотой, и полностью соответствовал представлениям степняков о том, каким должно было быть жилище воина. То в доме главы рода эта простота не казалась такой демонстративной. Стены шатра были завешены разноцветными коврами, ложе застлано плетеным покрывалом, тут и там лежали разные бытовые мелочи — все это делало обстановку более уютной и какой-то домашней.
— Приветствую тебя, тэм Ашан, — уважительно поклонился молодой лорд, и к его огромному удивлению глава рода Шааз ответил ему таким же глубоким поклоном.
Он был стар (лет восьмидесяти), но хотя от его былой силы остались разве что воспоминания, Ашан умудрился сохранить гордую осанку воина. Высокий, из-за старческой худобы, которую не скрывал даже широкий халат, он казался немного нескладным. Но движения степняка сохранили свою легкость и гибкость, так что сразу становилось понятно, что, даже не смотря на почтенный возраст, дряхлость еще не скоро завладеет его телом. Взглянув в лицо главы рода Шааз, Джай подумал о том, что теперь он знает, каким станет Дайр через полвека, когда его лицо избороздят глубокие морщины, а волосы покроются пеплом седины (если, конечно, вспыльчивый степняк доживет до того времени). Но, поймав на себе проницательный взгляд старика, юноша понял, что таким, как его отец (или дед — сходство между ними было слишком сильным, чтобы считать его простым совпадением) Дайр не станет никогда. Недюжинный ум Ашана, данный ему от рождения, прожитые годы отточили до смертоносной остроты, закалив его в горниле опыта так, что даже время не сумело его сломать. Джаю даже стало немного не по себе от испытывающего взгляда старика.
— Устраивайтесь удобнее, — махнул в сторону подушек степняк, а потом плотно задвинул занавеску, прикрывавшую вход в шатер. — Разговор будет долгим…
Джай, выбрав ближайшую подушку, уселся на нее, скрестив ноги на манер степняков. Лар устроился в шаге от него прямо на полу, подогнув ноги и сев на пятки (как во время тренировки).
Увидев это, Ашан едва слышно хмыкнул, а потом снял с одного из столиков глиняный кувшин и три чаши. Все это он поставил перед Джаем и сел на подушку напротив него.
— Кровь земли хороша тем, что веселит душу, но не замутняет разум, — произнес он, разливая в чаши вино. Одну из них он протянул юноше, а вторую Лару.
Джай из вежливости пригубил вино, оказавшееся непривычно терпким на вкус. Степняк же задумчиво повертел свою чашу в руках, а потом отставил ее в сторону, так и не сделав ни одного глотка. На языке жестов и недомолвок, который использовали степняки, это обозначало, что Ашан пока не расположен верить словам собеседника — не лучшее начало разговора.
— Расскажи мне о том, что произошло на границе, — попросил степняк.
Джай даже вздрогнул от неожиданности, едва не расплескав вино из своей чаши. Он не сразу сообразил, что Ашан имеет в виду совсем другую границу, и совсем другие события.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
