— Землянка Ливи Беско и группа «Братишки», — объясняет диктор, едва смолкает песня.
— Ли-ви, Ли-ви! О-то-жги! — скандируют трибуны.
И Ливи отжигает — она исполняет «Тачанку» — в это время, запряженные четвёрками уже настоящих лошадей по дорожке одна за другой действительно несутся тачанки. Возницы в будённовках сосредоточенно правят своими «квадригами», а пулемётчики строчат из «Максимов» очередями разноцветных мыльных пузырей, стаями взлетающих вверх и лопающихся.
«Ух и голосище! — изумляется Даша. — Даже не поймёшь, он это, или она! Хотя, сказали „землянка“, значит — она. То есть — женщина».
Тем временем исполняется «Роспрягайте хлопци коней», а на дорожке появляется новая процессия. Это снова тачанки, но совсем другие. В упряжи у них вставшие на четыре лапы подростки Идалту. И тоже четвериками идут, тащя за собой детские ванночки, из которых младшие пушистики обстреливают трибуны цветными конфети — ужас, как насорили, безобразники, и разрушили весь апофеоз. Кстати, ванночки не волоклись, а парили над дорожкой — явно на антигравах.
Сразу вслед за нахулиганившей командой «снежных человечков» в воздухе появляется пилотажная группа верхом на мётлах. В знакомых зелёных, отделанных серебром мантиях они, сохраняя строй плотного треугольника, имитируют классический штопор, который у самой земли меняет вектор движения на обратный — группа теперь не снижается, а набирает высоту, непрерывно находясь в вираже. Поднявшись метров до трёхсот, пилоты выпрямляют полёт и проделывают «кобру Пугачёва». Нет, понятно, что это лишь имитация, демонстрирующая прекрасную маневренность и слаженность совместных действий.
Проходит это выступление под незнакомую Даше песню со словами «Птицы — не люди» — снова потрясающе звучит глубокий сильный голос Ливи.
— Пилотажная группа «Караколь», — представляет комментатор. — А теперь соревнования открывает команда «Цыплятки» из Желтиково. Чемпионы прошлого года выступают вне зачёта.
С противоположной стороны поля после коротких пробегов взмывают четыре чёрненьких чумазеньких биплана. Чумазеньких потому, что покрыты пятнами камуфляжной раскраски. Мастера, управляющие ими, веером расходятся в разные стороны, скрываются из виду — столь низко ведут они свои машины — и проводят атаку в стиле «Звёздный налёт» — заходят с разных сторон, буквально выныривая из-за складок местности, но у безумно мечущейся по полю мишени оказываются одновременно. Сверкнув вспышками реактивных струй, из под крыльев вырываются ракеты и втыкаются носами в щиты, установленные на повозке. Выглядят они словно пестрые стрелы, выпущенные из огромного лука.
— Двадцать одно попадание, — докладывает комментатор. — Простите, судьи меня поправляют — одна из ракет угодила в колесо, — двадцать два попадания. А, пока заменяют машину-цель, Ливи споёт нам… Что ты споёшь, Ливи?
«Угонщицу». Я её только что разучила и ещё ни разу не исполняла, — отвечает певица ужасно знакомым Даше голосом. Женщина успела переодеться — теперь она в красивом смелом платье. И песня звучит очень смело. Трибуны в восторге.
Потом начались собственно соревнования. Стремительные выступления финалистов, среди которых не было мазил, привели к переигровке — две команды, добившиеся двадцати попаданий, поднялись в воздух во второй раз и… двадцать один и двадцать два — отменные результаты.
Сидящий рядом с Дашей Том аккуратно поставил на место отвисшую челюсть и поинтересовался:
— Кто оплачивает расходы спортсменов? Мы же не покупали билеты сюда. Вход был свободный.
— Не знаю, — честно призналась девочка. — Наверное, сами ребята — мы ведь тут люди не бедные — можем позволить себе разные фантазии. Хотя… это ещё и отбор в истребители орбита-атмосфера. Жалко, что мне нельзя участвовать — до одиннадцати лет детям вообще не разрешают пилотировать. А в школьную программу это включено аж с тринадцати.
* * *
Таша заглянула к своей бывшей маленькой начальнице вечером. Даша сидела на кухне и чистила крыжовник, поглядывая на колдующую у плиты Камиллу.
— Ой, Дашенька! Ты мне не поверишь! Оказывается вся, наша банда — один сплошной обман. Мы неделю, как глухонемые, обносили чьи-то черносмородиновые плантации, чистили, мыли, варили, разливали по банкам, толкнули какому-то барыге — неплохо заработали, кстати. А потом я вижу наше варенье в обычном магазине. И на этикетке русским по зелёному написано: «Производитель — банда Не меченных». То есть мы не воровали ягоды, а просто тупо пахали как папы Карло. Обидно, слушай! Как деток малых развела нас твоя бабка.
— Ну вот чего ты гонишь? Посмотри на себя — невеста уже, а простых вещей не понимаешь! В банду собирают тех, кого жизнь попинала. И приучить вас к нормальному поведению крайняк, как непросто. Для вас спереть, стащить или иным образом завладеть чужим так же естественно, как дышать, — нахмурилась Даша. Небось, выпендриваетесь друг перед другом своими «доблестями»?
А тут вам показали, как можно честно зарабатывать. Кстати, за смородинником этим серьёзные люди ухаживают — юннаты из нашей школы. Но убрать урожай они просто не в силах. Им за глаза хватает трудов по обрезке и подкормке. В конце-то концов, им интересно научиться выращивать ягоды, а сбор и обработка плодов — это совсем другие виды деятельности.
— Ну, ты и зануда, Дашка! А чего это не ты сегодня стряпаешь? Сдала зачёт по домоводству?
— Не в зачёте дело, хотя к нему я теперь готова. Тут у Ками проблема. Ей один мальчик понравился…
— А путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, — подхватила Наташка.
— И ничего в этом смешного нет, — огрызнулась Камилла. — Знаете, как местные готовят? Нам, урождённым землянкам, и не снилось.
— Не говори за всех, — набычилась Таша. — Это ты при заботливой маме росла, вот и не напрягалась.
— Захлопнитесь, девки! — рявкнула спустившаяся сверху Оливия. — Сейчас я ругаться буду. Ты, Дарья, что ещё за прикол устроила? Я чуть со стула не упала, когда Сеть сообщила мне, будто Дарья Станиславовна Пузикова просит меня связаться с нею и посылает свой номер для связи.
— Э-э-э…, Оли! Я искала возможность поговорить с Ливи Беско. Сеть на запрос ответила, что не может мне дать её номер. Тогда я попросила просто передать сообщение. То есть — Ливи, это ты?
— Ну да. Псевдоним взяла, чтобы не доставали всякие интересующиеся. Но чтобы ты об этом не догадалась! Да я представить себе не могла ничего подобного — как же так — всезнайка наша, да чего-то не сообразила.
— Ну, Оли! Я ведь ещё маленькая — не так быстро думаю, как хотелось бы. Но это пройдет года через полтора. Надеюсь. А откуда у тебя хитиновый панцирь? Они ведь очень редко встречаются.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
