Лицо Умара расколола холодная, злая улыбка.
Но под «сувениром» Гена Момент был быстрее даже его, профессионала с отличной выучкой и большим стажем, — он успел отпрыгнуть. Главное — уйти на расстояние больше вытянутой руки, чтобы противник не вырвал оружие, а потом выстрелить.
Умар понял его намерение. Все еще улыбаясь, сместился, уходя с линии огня…
Слишком поздно. Момент, истекающий кровью, все же смог правильно сориентироваться. Привалившись к стене, он выстрелил Умару по коленям.
Киллер упал. Молча.
— Это тебе за Гарри. За Алену, — тихо сказал Момент. — Теперь гори в аду, мутант.
Второй выстрел пришелся Умару в лицо, и улыбка навсегда исчезла с него. Потом был третий. И четвертый. Момент стрелял, пока голова убийцы не превратилась в месиво из ошметков плоти и осколков костей.
Кровь за кровь. Гарри отомщена. Момент, не испытав ни радости, ни облегчения, хмурясь, поднял оружие убийцы. Помощник Умара уже перестал орать, только слегка шевелился позади. Липучка насыщалась, доедала его.
Гена Момент повернулся кругом, надеясь услышать «звуки Астрахана», как он это для себя обозначил. Ну там хрипы умирающих, пальбу, вопли и мольбы о пощаде… Дело он сделал, теперь можно помочь своим.
* * *
Так всегда бывает: строишь план, продумываешь каждую мелочь, рассчитываешь, перепроверяешь, и когда тебе кажется, что все должно получиться, более того, ты на сто процентов уверен, что все получится, — земля уходит из-под ног. Появляется какой-нибудь дебил и все портит.
Ротмистров отказывался поверить в то, что его переиграли. Кто? Астрахан?! Этот дегенерат с мускулами вместо мозгов? Да бросьте! Просто дуракам всегда везет. А Ротмистров был вынужден в последнее время окружать себя дураками. Брикет — даун, Умар — идиот с понтами. Ведь простая же задача была поставлена! Элементарная! Даже с этим не справились… И теперь все приходилось делать самому.
Он затащил Владу в узкий коридор, ведущий от поля к раздевалкам. Девка попыталась брыкаться, пришлось утихомирить ее ударом по затылку.
После всех этих физических экзерсисов Генрих Юрьевич тяжело дышал, сердце колотилось как безумное. Все-таки не дело это для человека с мозгами — бегать и палить из револьвера. А ведь он всего лишь хотел переговорить с Фиделем. Указать идейному борцу за бесплатный биотин на его место в пищевой цепочке. Ну кто ж мог подумать, что все так обернется?..
Ладно. К чертям. Не хотите по-хорошему? Будет вам по-плохому. Пора бы запомнить всем сторонникам силовых решений любых конфликтов, что на любую силу найдется другая сила, с которой лучше не тягаться…
Удерживая Владу одной рукой, Ротмистров сунул револьвер в карман куртки и выудил оттуда спутниковый телефон. Здоровенный, тяжелый, неудобный — единственный прибор, работающий после Всплеска. Как и на всех масовских устройствах связи, на нем была пресловутая «красная кнопка» — только нажми, и твои GPS-координаты попадут в ближайший оперативный центр МАС. Расчетное время прибытия группы быстрого реагирования — от пяти до десяти минут.
Влада слабо дернулась и замычала. Ротмистров схватил ее за горло.
— Заткнись, сука! — прошипел он и нажал на красную кнопку.
— Отпусти ее! — крикнул Астрахан, врываясь в коридор с пистолетом в руке.
Ротмистров выронил телефон, повернулся, прикрываясь Владой, и снова вытащил револьвер, вдавил ствол в затылок девушке.
— Бросай оружие, капитан! Или я ее пристрелю!
Это была ситуация, которая в шахматах называется «пат» — еще не мат, но любой ход может только ухудшить положение каждого из противников.
— Бросай оружие! — повторил Ротмистров. — Или я ее пристрелю!
Только в кино в такой ситуации герой смиренно кладет пистолет и пинает его к ногам противника. А в реальной жизни Данила поудобнее перехватил рукоятку «джерико», сместился вправо, выставил левую ногу вперед, правую руку полностью выпрямил, левую чуть согнул, опустив локоть. Классическая стойка Вивера — идеальная для прицельной стрельбы. Теперь оставалось только подождать, пока Ротмистров высунется из-за Влады.
А он обязательно высунется. Еще один киношный стереотип — болтать, когда надо стрелять.
— Астрахан! — как и ожидалось, продолжал вопить Ротмистров. — У тебя не шансов! Я вызвал спецгруппу МАС! Лучше сдайся сам!
Спецгруппа МАС — это замечательно. Учитывая, что есть два свидетеля преступлений Ротмистрова — Влада и Костров, — сдаться лучше бы самому генерал-майору… Правда, надо еще сделать так, чтобы свидетели дожили до прибытия присяжных. Кстати, где Костров?..
— Влада! Доченька!
Стоило только Даниле вспомнить о Фиделе, как тот появился.
— Ротмистров, что ты делаешь?!!
— Спокойно, Федор Михайлович! — крикнул Ротмистров. — Ситуация под контролем! Только уймите своего психопата. Мы же с вами деловые люди, не первый год друг друга знаем. Зачем нам эти эксцессы?
— Что ты хочешь? — мертвым от волнения голосом спросил Фидель из-за спины Данилы.
— Поговорить. Всего лишь поговорить. Спокойно, не размахивая стволами. Попросите Астрахана опустить оружие — и я отпущу Владу…
Данила почувствовал, как в спину ему уперся ствол.
— Извини, — сказал Фидель. — У меня нет выбора. Я не буду рисковать жизнью дочери.
«Твою мать!!! Все-таки я не командный игрок, — подумал Данила. — Не умею просчитывать, кто и когда ударит в спину. Не умею и не хочу. До чего же проще играть одному».
Тут уж не до стратегических планов, когда в спину тебе упирается ствол. Он медленно опустил пистолет, выщелкнул обойму, передернул затвор и уронил пустой «джерико» на пол.
— Так-то лучше, — удовлетворенно кивнул Ротмистров. Оторвал револьвер от затылка Влады и нацелил его на Данилу.
— Не так быстро! — выкрикнул Фидель, направляя свое оружие на Ротмистрова. — Отпусти ее! Сейчас же!
— Ладно-ладно… — прищурился Ротмистров. — Секундочку… Не надо так волноваться.
Щелкнул выкидной нож. Ротмистров взмахнул рукой, и веревки, стягивающие кисти Влады, упали на пол. Руки девушки бессильно повисли, затекшие от долгой неподвижности. Ротмистров брезгливо толкнул ее в спину стволом револьвера — девушка побрела, шатаясь, к отцу, — а сам повернулся к безоружному Даниле.
— Допрыгался, Астрахан? А потому что нечего мускулам тягаться с мозгами…
Генрих Юрьевич поднял револьвер на уровень глаз. Данила машинально напрягся, но сделать тут было уже ничего нельзя. Слишком далеко стоял Ротмистров. Слишком подло предал Фидель. Слишком много было в жизни вранья и предательства, слишком часто ему стреляли в спину — ну хоть умереть доведется от пули в лоб.
Раздался треск отдираемого скотча. Это Влада, кое-как восстановив кровообращение в руках, сорвала с лица клейкую ленту.
— Не смей! — крикнула она и шагнула вперед, перекрывая Ротмистрову линию огня.
— Влада, доченька! — дернулся за ней Костров. — Что ты делаешь? Зачем тебе этот бандит?!
Ротмистров выстрелил. Данила не видел, куда попала пуля. Влада упала. Костров взвыл от отчаяния, а Данила прыгнул.
Это был прыжок из тех, что совершают люди, находящиеся на волосок от смерти. Прыжок, отнимающий все силы, все резервы организма. Прыжок, причина которого — не мышцы, не сухожилия, а исключительно воля, стремление жить и отнять чужую жизнь.
Над головой Данилы прошла еще одна пуля, где-то взвизгнул рикошет, но это было уже не важно. Данила упал, с ходу перекатился и обеими ногами ударил Ротмистрова в живот. Генерал-майор повалился на спину, и капитан, продолжая катиться по инерции, оседлал его, вцепился в револьвер, который Ротмистров попытался направить на него. Потом была короткая схватка за оружие — изматывающее противоборство двух мужчин за право убить друг друга.
Данила выиграл. Он был моложе и сильнее и очень сильно хотел убить Ротмистрова.
Капитан выкрутил револьвер из рук генерал-майора и приставил к его голове.
Наверное, на этом надо было остановиться. Дождаться спецгруппы. Сдать Ротмистрова, очистить свое имя, вернуться в МАС. Где-то над стадионом уже рокотали, заходя на посадку, вертолеты спецназа…
Но Данила был слишком зол. И тут за его спиной щелкнул курок.
* * *
— Влада! Доченька! Владочка!
Фидель не видел ничего с того момента, как упала Влада. Ничего, кроме ее крови, кроме того, как взметнулись темные волосы. Кажется, Астрахан боролся с Ротмистровым — он не замечал.
— Вставай, вставай, Влада, вставай, — шептал Фидель, упав рядом с ней на колени, — вставай, Влада…
Она не шевелилась.
Наконец Фидель осмотрелся. Астрахан оседлал Ротмистрова и приставил к его виску пистолет. Фидель никогда не был бойцом, но убить подонка должен был сам. Он нащупал на полу оружие. Астрахан медлил — какие-то доли секунды, но, услышав щелчок взводимого курка, отвлекся, и Ротмистров вывернулся, оттолкнувшись ногами, скинул его с себя. Пистолет Астрахана каким-то образом оказался в руках у генерал-майора.
