— Спасибо, — шепнула она и уткнулась подбородком в его плечо.
«Я просто её согрею!» — обнимая её, подумал он. Но Принцесса уже повернула к нему лицо и прижалась холодными губами к его губам. Она ни о чём не думала, она, наконец-то, делала, что хотела — узнавала, каков он на вкус. «Будь что будет, злыдни болотные!» — отбросил сомнения Многоликий, крепче стиснул объятия и ответил на поцелуй.
Мир исчез, не было в нём теперь ни луны, ни водопада, ни мокрой одежды, ни древней волшебной игрушки. Остались только двое, что без всяких слов объяснялись друг другу в любви, и общее на двоих дыхание, и пришедшее вдруг понимание, что никогда больше они не сумеют быть врозь.
Оторвавшись друг от друга, Принцесса и Многоликий еле вспомнили, зачем и каким образом сюда попали. Они бы не удивились, если бы вокруг них за это время расцвёл райский сад. Но всё, конечно, было по-прежнему… с одним-единственным исключением. В каменной стене, которая только что — целую вечность назад! — казалась однотонной и совершенно ровной, откуда ни возьмись появилась небольшая полукруглая дверь.
* * *
— Сиятельная Ирсоль оставила своё наследство не нам обоим, ваше высочество. Она оставила его нам с вами вместе, — прошептал Многоликий.
Правой рукой он обнимал за плечи Принцессу, в левой у него был фонарь, достаточно яркий, чтобы целиком осветить небольшое помещение, вырубленное в скале.
— Да, нам с вами вместе, — эхом отозвалась Принцесса и вздохнула так сладко, что мужчине понадобилась вся его выдержка, чтобы не накинуться на неё с новыми поцелуями.
Она ещё была не здесь, ноги у неё подгибались, затуманенный взгляд с трудом фокусировался на предметах. Вернее, на одном предмете, водружённом на каменный постамент посреди квадратной пустой комнаты — на серебряной чаше довольно необычного вида, сосредоточившей в себе столько магии, что, казалось, даже воздух вокруг подрагивал и искрился. Многоликий, потянув за собой Принцессу, приблизился к чаше.
— Это оно? — полувопросительно сказал он. — Странно, я думал, это будут ворота…
— А я думала, какой-то амулет, — пытаясь сосредоточиться, девушка провела указательным пальцем по ровному прохладному краю сосуда. — Браслет… пара браслетов… или, может быть, пояс.
Овальная чаша размером с половинку большого арбуза покоилась на трёх изогнутых бороздчатых лапах. Ручки, выполненные в том же стиле, что и лапы, делили её поверхность на две части. Один бок украшали рельефные растительные орнаменты, почерневшие от времени. Другой был совершенно гладким и отполированным до зеркального блеска, чернота его не задела.
— Стоит, нас дожидается, — пробормотала Принцесса. — Почему же было написано, что, пойдя за ней, мы можем потерять всё?
— Но ведь вы… мы с вами рисковали, когда летели сюда, разве нет? — предположил Многоликий.
— Главное, что всё хорошо закончилось, — заключила она и озадаченно свела брови: — Спрашивается, как эта вещь работает? Инструкции нам вроде бы не оставили.
— Раз не оставили инструкции, значит, ничего сложного — мы сможем догадаться сами! — уверенно заявил он.
Поднял чашу, оказавшуюся гораздо легче, чем обещали её размеры, внимательно осмотрел её со всех сторон. Чаша как чаша — не будь на ней мощнейшего магического заряда, решил бы, что это всего лишь хорошо сохранившаяся древняя утварь. Увидел себя в полированном боку и задержался взглядом на отражении. Принцесса приподнялась на цыпочки, прильнула щекой к его щеке, и у него дух захватило — так здорово они смотрелись вместе!
— Красиво, — озвучила его мысли девушка.
Он вернул сосуд на постамент и осторожно отодвинулся от своей спутницы — её прикосновения лишали его способности размышлять. Принцесса несколько секунд постояла молча, перебегая глазами с его лица на чашу и обратно, а потом проговорила:
— Ирсоль могла спрятать своё наследство где угодно, а спрятала его именно здесь. Как думаете, случайно?
— Нет, конечно, — покачал головой Многоликий, — в этом был какой-то смысл… Погодите. Горы… водопады… вода! Мы можем наполнить её водой и посмотреть, что получится.
Вручил Принцессе фонарь, снова взял чашу, метнулся с нею наружу и вскоре возвратился с наполненной. Ледяная горная вода мелко пузырилась у стенок, словно закипала, зеркальный бок запотел. Многоликий аккуратно, стараясь не расплескать воду, поставил чашу на место, обтёр рукавом зеркало и уставился в него, но не увидел ничего, кроме своей растерянной физиономии. Девушка подошла сбоку, посветила в отражение… и случилось чудо! Луч фонаря, ударив в чашу и усилившись, переметнулся на бледно-голубую каменную стену, и в круге света вдруг возникло изображение. Сначала размазанное, постепенно оно обрело чёткие контуры, словно кто-то навёл резкость, а затем начало двигаться. Наследники Ирсоль оцепенели, не сводя с него глаз.
— Синематограф! — охрипшим голосом произнесла Принцесса. — Это называется синематограф. В прошлом месяце в Замок приглашали изобретателя, он показывал нам фильму…
— А это называется аэроплан, — указал на «экран» Многоликий. — Но я таких никогда не видел!
— Я тоже, — шёпотом подтвердила она.
Бело-серая обтекаемая крылатая машина с тонкими красными полосами вдоль корпуса проехала по земле и остановилась. В боку у неё открылся люк, из него выглянули два человека, в одном из которых Многоликий немедленно узнал себя, а в другом — Короля. На королевских запястьях экзотическим украшением блеснули наручники.
— Папа! — ахнула Принцесса.
На заднем плане, внутри аэроплана, маячило смутно знакомое детское лицо. Король и Многоликий обменялись парой неслышных реплик, аэроплан пропал, вместо него появился движущийся автомобиль, похожий на огромную чёрную каплю. Многоликий хмыкнул:
— Забавная у них техника!
Автомобиль тоже остановился, из него вышли ещё два человека — рослые и седовласые, похожие, как братья. Пока Многоликий в «фильме» обнимался с одним и приветствовал рукопожатием другого, Многоликий-зритель мучительно вспоминал, откуда знает их обоих и почему они вызывают у него такое тёплое чувство.
— Кажется, я с ними знакома, — пробормотала девушка, лицо которой исказилось напряжением, — но никак не могу сообразить, кто это!
На «экране» возник второй чёрный каплевидный автомобиль. Оттуда выбралась перепуганная молодая женщина в сером костюме мужского кроя. Подняв руки, она быстрым шагом приблизилась к мужчинам. Бесспорно, это была Принцесса — заметно повзрослевшая и укоротившая волосы.
— Одежда у них тоже забавная, — обронила Принцесса-зритель.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
