Остальные трое считали, что Нейт должен уйти.
Секретаршу Нейта уже назначили на другую должность.
Его кабинет в последнее время занимал один из стремительно делающих карьеру помощников. Говорили, он чувствует себя там как дома.
Если лихорадка денге не одолеет беднягу Нейта, то его будет поджидать дома Налоговая инспекция.
В середине дня капельница наполовину опустела, но никто не удосужился проверить ее. Еще через несколько часов Нейт проснулся. Голова была легкой, не болела, температура спала. Тело было оцепеневшим, но не потным. Он ощутил на глазах толстую марлевую повязку, пластырь, которым она была прикреплена, и по некотором размышлении решил осмотреться.
Нейт медленно отодрал пластырь от виска вместе с волосами, проклиная того, кто так плотно прилепил клейкую ленту, и отвел повязку в сторону — она повисла на левом ухе.
Первое, что он увидел, была стена, покрытая отшелушившейся уныло-желтой вылинявшей краской. В левой руке торчала игла капельницы, поэтому он стал отлеплять пластырь пальцами правой. Из другой комнаты доносились голоса и звук шагов. Рядом кто-то стонал низким, ровным, болезненным голосом. Свет не горел, но сквозь занавешенное окно проникали солнечные лучи. Краска на потолке тоже потрескалась и отслоилась, вокруг больших черных щелей собралась пыль и паутина. Скрипучий вентилятор, свисавший с потолка в самом центре, раскачивался при вращении.
Потом внимание Нейта привлекли две старые, шишковатые, покрытые шрамами и мозолями от пяток до кончиков пальцев ступни. Когда Нейт осторожно приподнял голову, он увидел, что они принадлежат ссохшемуся человечку, чья кровать стояла почти впритык к его собственной. Сосед казался мертвым.
Стоны доносились с койки, стоявшей у окна. Их издавал бедолага, такой же маленький и скукоженный, как первый.
Он сидел в центре постели, поджав ноги и крепко обхватив себя руками, похожий на шар, и пребывал в трансе от боли.
Дышать было трудно от застоявшегося одуряющего запаха человеческой мочи, испражнений и какого-то вонючего антисептика. Сестры смеялись где-то в коридоре. Кроме кровати Нейта, в комнате находилось еще пять коек — раскладушек на колесиках, расставленных без какой бы то ни было логики.
Третий его сосед лежал у двери. На нем не было ничего, кроме мокрой пеленки, и все его тело было изъедено открытыми красными язвами. Он тоже казался мертвым, Нейт надеялся, что так оно и есть. Для его же блага.
Никаких кнопок экстренного вызова медсестры не существовало, равно как не было и внутреннего телефона, позвать на помощь можно было лишь заорав во все горло, но он боялся разбудить мертвых. Что, если они поднимутся и захотят с ним познакомиться?
Нейту хотелось убежать — спустить ноги на пол, выдрать иглу из вены и рвануть на свободу. На улице станет легче.
Там не может быть такой концентрации болезней. Где угодно лучше, чем в этом лепрозории.
Но ноги были словно колоды. Как ни старался Нейт поднять их — каждую по очереди, — они едва шевелились.
Он снова опустил голову на подушку, закрыл глаза и подумал, не заплакать ли ему. «Я в больнице, в стране третьего мира, — повторял он себе снова и снова. — Это не Уолнат-Хилл за тысячу долларов в день с полами, сплошь устланными коврами, понатыканными на каждом шагу кнопками, душами и врачами, летящими на помощь по первому зову».
Мужчина, изъеденный язвами, что-то забормотал, и Нейт сполз пониже под простыню. Потом осторожно взял повязку, водворил ее на место и приклеил пластырем еще крепче, чем прежде.
Глава 35
Снид прибыл на встречу, имея при себе контракт, составленный им самим, без помощи каких бы то ни было адвокатов. Прочтя его, Хэрк вынужден был признать, что Снид неплохо справился с задачей. Документ назывался «Контракт об обеспечении экспертно-свидетельских услуг». Эксперты обычно высказывают мнения. От Снида же требовались факты. Но Хэрку было безразлично, что в бумаге. Он подписал ее и вручил Сниду заверенный чек на полмиллиона долларов. Снид взял его осторожно, проверил каждое слово, потом сложил и сунул во внутренний карман пиджака.
— Итак, с чего начнем? — с улыбкой поинтересовался он.
Нужно было обговорить очень многое, а поскольку остальные адвокаты детей Филана тоже жаждали присутствовать, у Хэрка времени оставалось лишь для «базовой грунтовки».
— Если коротко, — начал он, — нас интересует, каково было душевное и умственное состояние старика в утро его смерти.
Снид заерзал, стал морщить лоб и закатывать глаза, изображая напряженную работу мысли. Он искренне хотел сказать то, что нужно, и чувствовал себя так, словно находился на старте заезда с призовым фондом в четыре с половиной миллиона долларов.
— Старик был явно не в себе, — заявил он наконец. Слова повисли в воздухе в ожидании одобрения.
Хэрк кивнул. Пока все правильно.
— Это было его обычное состояние?
— Нет. В последние дни жизни он находился в более или менее здравом рассудке.
— Сколько времени вы проводили с ним?
— Все двадцать четыре часа в сутки.
— Где вы спали?
— Моя комната находилась в конце коридора, но у мистера Филана был звонок, услышав который я приходил в любое время. Иногда он просыпался среди ночи и требовал сока или таблетку.
— Кто еще с ним жил?
— Никто.
— С кем еще он общался?
— Ну разве что с Николетт, своей секретаршей. Он ее обожал.
— Он с ней спал?
— Эта информация может помочь?
— Да.
— Тогда могу сказать, что они трахались, как кролики.
Хэрк не сдержал улыбки. Сообщение о том, что Трой спал со своей последней секретаршей, никого не могло удивить.
Потребовалось не много времени, чтобы найти общий язык со Снидом.
— Послушайте, мистер Снид, вот что нам нужно: причуды, небольшие странности, отклонения от нормы, необычные высказывания и поступки, которые, взятые вместе, складывались бы в общую картину, способную убедить любого, что у мистера Филана с головой не все было в порядке. У вас есть время. Сядьте и все запишите. Побольше деталей. Поговорите с Николетт, убедитесь в том, что он с ней спал, послушайте, что она скажет.
— Она скажет все, что нам нужно.
— Отлично. Тогда хорошенько отрепетируйте свои показания, чтобы адвокаты противоположной стороны не смогли под них подкопаться, чтобы нигде не было зазора, в который можно было бы вклиниться.
— А кому вклиниваться-то?
— Кому? Вы уверены, что нет какого-нибудь водителя лимузина, горничной, бывшей любовницы или еще одной секретарши, которые смогут опровергнуть ваши свидетельства?
— Все эти люди, разумеется, существуют, но никто из них не жил на четырнадцатом этаже — только мистер Филан и я. Он был очень одиноким человеком. И отнюдь не нормальным.
— Тогда как же ему удалось так здорово обвести трех психиатров?
Снид надолго задумался.
— А вы как думаете? — наконец спросил он.
— Ну, я полагаю, что мистер Филан предвидел, сколь трудной будет для него психиатрическая экспертиза, и попросил вас подготовить для него список вероятных вопросов. Возможно, вы с ним потратили целое утро на то, чтобы он усвоил некоторые простые вещи: дату, которую он сам не смог бы назвать, имена его детей, которые он постоянно забывал, колледжи, в которых они учились, имена их жен и мужей и так далее. Потом вы отрепетировали ответы на вопросы о его здоровье. После вы часа два втолковывали ему сведения о его имуществе, структуре «Филан групп», компаниях, которыми он владел, о его приобретениях в сфере недвижимости и цене акций. Поскольку он уже давно полагался в основном на вас в части финансовой информации, вы постепенно в достаточной мере овладели предметом. Старика эта репетиция, разумеется, сильно утомила, но вы твердо решили привести его в форму, перед тем как выкатить в коляске к врачам. Ведь так все и было?
Сниду страшно понравилась эта версия. Он был потрясен способностью адвоката с ходу придумать такую замечательную ложь.
— Да, да, именно так все и было! И поэтому мистеру Филану удалось запудрить мозги психиатрам.
— Тогда поработайте над этой версией, мистер Спид. Чем больше вы будете работать над своими показаниями, тем лучшим свидетелем окажетесь. Адвокаты противоположной стороны будут стараться подловить вас. Запишите все, чтобы постоянно иметь под рукой письменный вариант показаний.
— Эта идея мне нравится.
— Даты, время, места, происшествия, странности — все, мистер Снид. И то же самое касается Николетт. Пусть и она все запишет.
— Она плохо пишет.
— Так помогите ей. Словом, это ваша забота, мистер Снид. Хотите получить остальные деньги — заработайте их.
— Сколько у меня времени?
— Мы хотим снять ваши показания на видео через несколько дней. Выслушаем ваш рассказ, подкинем несколько острых вопросов, потом просмотрим ваше представление. Уверен, кое-что придется подправить. Мы дадим вам дополнительные инструкции и, вероятно, повторим видеозапись. Когда все будет безупречно, вас можно будет считать подготовленным к выступлению в суде.
