Утром Коул ведёт меня в Meet Up.
Скорее, он тащит меня за собой.
Он всё ещё не разговаривает со мной, и я начинаю чувствовать себя жалкой.
Я ненавижу быть жалкой. Это навевает воспоминания о том времени, когда я была ребёнком, и каждый из друзей моих родителей бросал на меня такой взгляд.
Бедная Сильвер.
С тех пор я построила стены и совершенно новую личность, чтобы никто больше не смотрел на меня так.
Мы с Коулом сидим в маленьком коттедже, и я вспоминаю боль, которую испытала, когда подумала, что он потерял девственность с мисс Голдман.
Ну и что с того, что этого не произошло? Он заставил меня поверить в это.
Ну, я заставила его поверить, что потеряла девственность с Эйденом, вот и все.
Фу. Я ненавижу это напряжение.
Я сижу на стуле, ожидая Эйдена и Эльзу. Коул стоит прямо за мной, как Мрачный Жнец.
Верный своему образу Мрачного Жнеца, он также молчит.
Я слишком напугана, чтобы оглянуться, поэтому бормочу.
– Ты долго собираешься молчать?
– Ни слова, Сильвер. Я не хочу слышать твой голос.
Я притворяюсь, что он не вскрыл мне этим сердце, и бормочу.
– Пошёл ты, Коул.
Дверь открывается, и Эйден и Эльза входят внутрь.
Она смотрит на меня, как на урода, в то время как Эйден выглядит в основном раздражённым.
– Что ты здесь делаешь, Куинс?
– Спроси Коула. - Говорю я тихо.
Эльза заходит внутрь, внимательно наблюдая за мной и Коулом, как будто мы собираемся наброситься на неё.
– Привет.
Коул одаривает её своей фирменной вежливой улыбкой, которую он дарит всем. Образ хорошего мальчика. Хороший сын, хороший пасынок, хороший долбаный гражданин.
Но я знаю Коула лучше всех. Я знаю образ, который он выставляет, и тот, который он прячет под слоями практики.
Он джентльмен на публике. Монстр в уединении.
Со мной.
Сейчас он ведёт себя со мной как монстр, и я ненавижу, как это больно.
– Эльза, – говорит он. – Садись. Есть кое-что, что тебе нужно знать.
Эйден бросает свой вес на диван, и она устраивается рядом с ним, всё ещё пристально наблюдая за нами, как будто пытается разобраться в ситуации.
Интересно, видит ли она боль в моих глазах?
Никто не должен видеть твою боль, Куколка. Твоя боль принадлежит тебе, а не людям. Они будут использовать это только против тебя.
Я глубоко вдыхаю, вспоминая мамины слова.
– Скажи им, – приказывает Коул низким, спокойным тоном. – Если ты этого не сделаешь, это сделаю я. Ты хочешь, чтобы они услышали мою версию?
Он скажет им, что я хотела причинить Эльзе боль. Я хотела, чтобы Ким причинили боль.
Что я тварь.
Что я вызываю у него отвращение.
– Покончи с этим, Куинс, – нетерпеливо говорит Эйден. – У меня нет целого дня.
Я поднимаю голову и сосредотачиваюсь на Эльзе.
– Я не знаю, почему мы продолжаем быть связанными, ты и я.
Она бросает на меня взгляд, который говорит: «То же самое».
– Это моё последнее предупреждение. – Безжалостный голос Коула пронзает мою голову, как нож. – Говори, или я это сделаю.
Сделав еще один глубокий вдох, я говорю самым спокойным тоном, какой у меня есть.
– Помнишь Адама?
– Он снова причинил тебе боль? - выпаливает она.
Дерьмо. Почему она должна была упомянуть об этом?
- Снова. – Голос Коула понижается. – Значит, это случалось и раньше, да?
Он не позволит мне смириться с этим, не так ли?
Эйден крепко хватает Эльзу за плечо. Я почти могу представить, как напряглась бы челюсть Коула, если бы у меня хватило смелости взглянуть на него.
– Откуда ты знаешь об этом, милая? Хм?
– Он приставал к ней на парковке; я остановила его. – Говорит она.
– Ты остановила его, – повторяет Эйден. – Как именно ты его остановила?
– Я только что пригрозил ему позвонить директору и использовать перцовый баллончик.
– У тебя нет перцового баллончика.
– Он поверил, что я это есть. Чего ты так разволновался?
– Из-за чего я так волнуюсь? – Его слова отрывисты. – Почему ты, блядь, так думаешь? Он мог бы отвезти вас обоих Бог знает куда в своём штате. У тебя что, совсем нет чувства самосохранения?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Я делал только то, что считал правильным. Хорошо?
– Не хорошо. Это, блядь, не нормально так подвергать себя опасности.
Он смотрит на неё, а она смотрит в ответ, непреклонно.
Я уважаю это в Эльзе. Эйден - псих, но он встретил в ней достойную пару.
Во время всего их разговора я пытаюсь игнорировать мрачную энергию за моей спиной, но терплю неудачу.
– Очень хорошо, Сильвер. Очень хорошо. – Голос Коула подобен удару тысячи ножей. – Скажи им, зачем мы здесь.
– Я узнала только вчера. – Я уставилась на свои ногти. – Адам подошёл и... ну, он наговорил много дерьма.
– Скажи это, - Коул берёт всё в свои руки.
– Адам сказал, что... – Я облизываю губы. Чёрт. Почему я чувствую себя такой виноватой из-за этого? – Это он столкнул Эльзу в бассейн.
Голубые глаза Эльзы увеличиваются вдвое, но она молчит.
– Он сделал это, да? – Эйден растягивает слова.
– Продолжай, – настаивает Коул. – Скажи им, почему он это сделал.
– Он сказал, что сделал это, чтобы заслужить моё расположение, ясно? – Я перевожу взгляд на Эльзу. – Клянусь, я не имею к этому никакого отношения. Я сам только что узнала. Если бы я знала, я бы сказал тебе.
– Но ты знала о намерениях Адама. – Коул вонзает нож глубже. – И, по-видимому, ты знала о них уже давно.
Я сглатываю.
– Коул…
– Ни слова.
– Коул…
– Иди, подожди в машине.
Фу. Серьёзно. Почему он продолжает это делать?
Знаешь что? Хватит, значит, хватит.
Я вскакиваю, вскидывая руки в воздух.
– Иди сюда, Сильвер. Иди туда, Сильвер. За кого ты меня принимаешь? Твою грёбаную игрушку?
Он остаётся неподвижным, повторяя.
– Иди, подожди в машине.
Затем я делаю то, чего никогда раньше не делал на публике. Я показываю ему средний палец. Я показываю фак Коулу Нэшу.
И поскольку я в некотором роде трусиха, я бросаюсь ко входу.
Не доходя до него, я останавливаюсь, вспоминая кое-что важное. Я поворачиваюсь к Эльзе и шепчу.
– Прости.
Я захлопываю за собой дверь, но не ухожу. Дело в том, что эта дверь не звуконепроницаемая — скорее всего, потому, что она старая. Я обнаружила это однажды, когда пришла сюда и подслушала, как Леви, двоюродный брат Эйдена, занимался сексом со своей девушкой Астрид. Но я убежала прежде, чем они смогли обнаружить мои извращённые наклонности.
Это был мой первый опыт вуайеризм. Ну, это было просто слышно, но это имеет значение. Именно тогда я начал думать, что, возможно, мне нравятся вещи на грани.
Может быть, именно поэтому я слишком быстро связалась с Коулом. Он не только не осуждает меня, но и разделяет со мной эти тенденции, и он совсем не извиняется за это.
– Давай встретимся позже. — Говорит Коул - Эйдену, я полагаю. – Я свяжусь с тобой, – отвечает другой член.
– И, Эльза? – говорит Коул.
– Да?
Она кажется рассеянной.
– Она узнала эту информацию только вчера. Не бей её больше.
Моё сердце чуть не разрывается от слов Коула. Я не могу поверить, что он только что сказал это, когда злится на меня.
– Говорит парень, который наблюдал, как её избивали до полусмерти.
Эйден усмехается.
– В тот раз она сама навлекла это на себя.
И он должен был все испортить.
Впрочем, это не имеет значения. Он заступился за меня.
Прежде чем он выйдет, я бегу на главную улицу и некоторое время иду пешком, прежде чем поймать такси.
Да, я трусиха, и я действительно не хочу иметь дело с его гневом прямо сейчас.
Я знаю, что только оттягиваю неизбежное, но в конце концов он остынет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Верно?
Глава 34
Коул
