Значит, смерть рабов планировалась с самого начала? Нет, разум Клюге по-прежнему отказывался понимать смысл слов волшебницы. Неужели рабов взяли с собой только ради того, чтобы убить их сейчас, на полпути через это таинственное море? Да, беспокойство Сакку по поводу Фаворитов вполне оправданно, они могут вообразить, что их тоже ждет участь мертвых рабов, так что хотя бы это распоряжение было понятным. Но остальное…
Волшебница прекрасно видела, что капитан ничего не понимает и совершенно сбит с толку.
— Завтра на рассвете ты будешь стоять на палубе рядом со мной, по ходу дела я дам тебе все необходимые объяснения. И ты окажешься одним из тех немногих, кто будет понимать, откуда взялось это странное название — море Шорохов.
Клюге готов был поклясться, что впервые в жизни он слышит в голосе Сакку… да, несомненно, это был страх.
Волшебница встала с постели, подошла к резному буфету у окна каюты и налила себе стакан вина. Повернувшись к капитану, она вопросительным жестом подняла стакан, но Клюге покачал головой. Сакку пожала плечами, вернулась на свое место и отпила глоток.
— Рассчитывая на то, что мы переживем завтрашний день и пересечем это ужасное море, я приказываю всем кораблям собраться на расстоянии полутора дней пути от побережья, — продолжала она. — Мы должны высадиться там в тот день, когда будет происходить церемония отречения. Ближайшая территория Евтракии — полуостров Дальний Берег. Он окружен опасными рифами, поэтому евтракийские рыбаки редко туда заходят. Значит, вероятность того, что нас заметят, крайне мала, к тому же мы высадимся под покровом ночи. Учти: никакого огня, ни одного проблеска света! Как только мы прибудем туда, ознакомишь офицеров со стоящими перед ними задачами. Надеюсь, ты ничего не упустишь, в особенности подчеркни, насколько важны для нас Шайлиха и Парагон. Вернувшись на свои корабли, офицеры должны разъяснить то же самое своим подчиненным. В тот же день Фавориты направятся к берегу, что займет у них не больше пяти-шести часов. Шестеро самых сильных перенесут меня в специальной гондоле.
Потом мы перелетим к лесу, окружающему дворец в Таммерланде. Он укроет нас от глаз королевских гвардейцев, сосредоточенных во дворце и на подступах к нему. К тому времени, когда мы доберемся до дворца, уже опять стемнеет. Наступление начнется по моему приказу. Точный расчет имеет решающее значение, как тебе уже известно, — нам нужно будет напасть в тот момент, когда король снимет Парагон с шеи и Камень положат в сосуд с водой. Наш союзник при евтракийском дворе будет участвовать в церемонии и сообщит мне, когда настанет нужное время.
Клюге вспомнил сцену мысленной связи между этим союзником и Фейли, свидетелем которой он был. Теперь по словам Сакку он понял, что этим даром обладает не только первая госпожа Шабаша.
— После сражения, — продолжала волшебница, — нужно будет зажечь сигнальные огни на ближайшем побережье, оно называется дельта Кавалона. Увидев их, капитаны подойдут к берегу и поставят суда на якорь. — Она отпила еще один глоток вина и подняла взгляд темных глаз на Клюге. — Но позаботиться об этом нужно будет лишь в том случае, если мы переживем завтрашний день.
На мгновение ее глаза затянуло поволокой, в них снова загорелись огоньки неутолимого желания. Однако капитан видел, что сейчас оно не имело сексуального подтекста. Сакку страстно желала вернуться на родину, откуда была столь жестоко изгнана, — вернуться, неся с собой смерть и разрушение. Клюге еще о многом хотелось бы разузнать, но он чувствовал, что задавать сейчас вопросы было бы неосмотрительно.
Постепенно в волшебнице снова пробуждался голод плоти, призывам которого противиться она не могла. Держа стакан с вином, Сакку нежно прильнула к плечу капитана.
— Бедняжка, — прошептала она, с улыбкой вглядываясь в его мрачное лицо. — Я знаю о твоих чувствах… ты желаешь владеть мной не только физически, но это все пустое, как ты не поймешь? Человек с твоей кровью не способен вызвать у меня любовь, но ведь нам и так неплохо друг с другом, не правда ли?
«Ну конечно, все дело в „одаренной“ крови», — в очередной раз со злобой подумал Клюге. Он вспомнил, с каким вожделением Сакку разглядывала евтракийского принца. «Что ж, никакая „одаренная“ кровь не избавит молокососа от долгой мучительной смерти, — пообещал себе капитан Фаворитов. — Гораздо более медленной и мучительной, чем та, что постигнет всех остальных».
Он закрыл глаза, почувствовав, как струйка теплого красного вина потекла ему на живот, а Сакку принялась облизывать его бедра.
Стоя в одиночестве на баке корабля, Клюге не сводил взгляда со спокойного моря. Ярко светило взошедшее за спиной солнце, устойчивый, сильный ветер дул в спину — необыкновенно мирная картина, мечта каждого моряка. Вдыхая свежий морской воздух, он устало потер рукой лицо. Прошедшей ночью Сакку долго не давала ему покоя, и он с охотой исполнял все ее желания. А потом капитан просто не мог уснуть и всю оставшуюся часть ночи прослонялся по палубе, задавая себе один и тот же вопрос: что ждет их впереди?
Он перевел взгляд туда, где четырьмя ровными рядами лежали сорок мертвых рабов. Как и говорила Сакку, прибывшие на рассвете капитаны доставили страшный груз и вернулись на свои корабли. Отряд кораблей, ранее шедший кильватерным строем, сейчас выстроился клином с флагманом во главе. С чем бы Сакку ни рассчитывала столкнуться, она хотела, чтобы ее корабль встретил это первым.
Клюге, в соответствии с ее приказами, уже проинструктировал своих офицеров, предупредив, чтобы те не удивлялись ничему, что бы им ни пришлось сегодня увидеть, и постарался, как смог, успокоить подчиненных, подчеркнув, что их жизнь зависит от того, будет ли все происходить так, как задумано волшебницами. Тем не менее он чувствовал себя не в своей тарелке, не имея возможности объяснить, что именно ожидает их сегодня.
Капитан все еще стоял на баке, глядя, как матросы управляются с оснасткой, когда перед ним возник Траакс, его весьма толковый первый помощник.
— Позволь доложить, мой командир, — заговорил он, поедая ясными зелеными глазами угрюмое лицо капитана.
Тот кивнул.
— Текущее состояние дел, — начал Траакс, вытянувшись. — Мы идем указанным курсом со скоростью примерно десять узлов, ветер — устойчивый, восточный. Твои предостережения относительно сегодняшнего утра вызвали у моих людей удивление, но не слишком их испугали. Хотя никто не понимает, чего следует ожидать.
Клюге уже открыл было рот для ответа, но капитана прервал раздавшийся за его спиной голос.
— Благодарю, Траакс. Можешь быть свободен, — безо всякого выражения произнесла Сакку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
