с компанией с удобствами расположилась все на том же каменистом пляже тропического острова.
Теодора не пришлось уговаривать мирно отпустить слуг, растение при виде хозяйки и собрата тут же убрало разросшиеся лианы. Только вот из боевой формы выйти не смогло и поражало воображение размерами. Теперь этот охранник госпожи Альданской напоминал не тумбочку на ножках, а огромный трехстворчатый шкаф с антресолями из зубастых пастей. Юфимия, недолго думая, приказала ему транспортировать Клостуса, а Ежов, глядя, как гибкие длиннющие лианы обвивают все еще упакованного, словно подарок под елкой, толстяка, шутливо заявил, что цветочек и удочкой вполне может поработать.
Пляж в вечерних сумерках три мага обустроили с удобствами. Жузниарисса моментально покрыла неровности каменистой поверхности ковром из пружинистого мха, Юфимия озаботилась креслами, столиком, напитками и закусками, а Константин с лайрсканом, прихватив с собой назначенного главным рыболовом Теодора, подошли к кромке воды, обсуждая, откуда и кого лучше ловить.
— Я могу приманить любое морское существо, а вот клюнет оно или нет на этого... — Пляхбуль сморщился, покосившись на тюк из бывшего управляющего, от которого ощутимо пованивало.
— Сначала надо прополоскать засранца, а еще лучше добавить ему кое-чего для аппетитности, — бросая на жирдяя недобрые и весьма кровожадные взгляды, предложил Ежов.
Теодор, уловив посыл, подхватил сверток и несколько раз энергично притопил мычащего с кляпом во рту толстяка, уже белого от ужаса.
— Покрывало-то снять бы надо, — меланхолично глядя на водные процедуры, добавил Константин.
А когда Теодор поставил перед ним мокрого и дрожащего Клостуса, все порывавшегося упасть на колени, Ежов, не задумываясь, хуком справа влепил мерзавцу в челюсть. Кляп при этом вылетел, но, похоже, именно он уберег бывшего управляющего от выбитых зубов.
Жалости в глазах Ежова не было совсем, мужчина прекрасно знал эту породу людей-предателей. Если бы все вышло, как гаденыш планировал, то он не пощадил бы никого.
— Я думаю, было бы неплохо, чтобы это... — Юфимия, подойдя, удовлетворенно оглядела стекающую с разбитой губы Клостуса струйку крови, — хоть частично компенсировало причиненный вред. Я тут списочек ценных морских хищников составила. Ингредиенты для зелий из них очень ценятся, а добыть их непросто. И еще… — она, ласково улыбнувшись, посмотрела на бывшего работника, — оставьте его в живых...
Толстяк с надеждой в глазах протянул к ней руки, кланяясь, как болванчик, готовый рухнуть в ноги, но, встретившись с ледяным взглядом магички, застыл напуганным сусликом в нелепом полупоклоне с откляченным задом.
— Отправим его потом к Чапис-Слоукам. Думаю, старый Джейкоб найдет, чем его наградить за такую службу. — Юфимия отвернулась и неторопливо пошла к плетеному креслу, где рядом в точно таком же уютно устроилась Жузниарисса, с наслаждением кладя в рот небольшие бледно-розовые ягоды.
За ее спиной прямо на камни рухнуло без сознания грузное тело.
— Живой! — Костик проверил пульс. — Немного разбил башку, но это даже неплохо. Знатная будет рыбалка.
Помня, что мерзавец хотел сотворить с Людочкой, Ежов даже не пытался подавить свою злость. Таких людей жалеть нельзя, а еще небезопасно!
Теодору долго в образах и мыслеформах объясняли его роль ловца на приманку, втолковывая, что все кусочки человека должны остаться на своих местах и надо постараться его не утопить.
Растительный монстрик не очень понял, зачем это надо, но согласно кивал всеми бутонами. Ему нравилось предстоящее развлечение, а еще добрая хозяйка пообещала, что все ненужное от трофеев достанется ему с напарником.
Огромные зубастые пасти синхронно облизнулись, а более мелкий теперь Четлик подобрался ближе для подстраховки.
Зеленые бодигарды с первого заброса действовали на удивление слаженно.
Как только на манящий зов лайрскана приплывала нужная особь, верещащее, уже без кляпа, тело Клостуса, направленное лианой Теодора, шлепалось в воду точно в нескольких метрах по ее курсу.
А потом скорость сматывания лианы уже состязалась со скоростью морского хищника, который практически хватал визжащую и иногда булькающую от ужаса наживку за пятки.
Почти у берега в ход пускались уже несколько лиан и магия Пляхбуля, подбрасывающая подплывшую добычу над водой. На берегу же эстафету перехватывал Четлик, цепляя хищника за жабры и таща волоком к госпоже.
Юфимия и Жузниарисса с энтузиазмом чокнутых хирургов препарировали добычу магией, сортируя на ингредиенты и награду рыболовам, а Ежов с интересом наблюдал за рыбалкой, болея за морских обитателей. Ему очень хотелось, чтобы хоть кто-то откусил жирдяю нечто ценное. Так, на всякий случай. Во имя справедливости. За всех обиженных им девушек и стоящее у Кости перед глазами испуганное лицо Пуговкиной.
Рыбалке не помешала даже пришедшая ночь. Над морем подвесили яркие магические огоньки, прицепили такие же на Клостуса, а госпожа Альданская несколько раз подлечивала толстяка, объясняя, что подарок старикашке Джейкобу должен сохранять товарный вид.
Глава 30. Решение
Одну Пуговкину в отведенные ей комнаты особняка ни лайрсканы, ни жазотусы не отпустили. На кухню она шла в сопровождении пары морских воинов, да и крылатой мелочи с пяток увязалось за ними по пятам. Жазотусы и помогли извлечь из-за каминной трубы порядком охрипшего кота, который вдохновенно голосил: «Спасите! Живодеры! Гринписовцев на вас нет!» Пока Люся успокаивала нервного повара и сочувствовала кухарке, крылатые малыши спеленали полосатого обжору магическими нитями и предусмотрительно держали его в своеобразной авоське под самым потолком, уж очень недобрые взгляды бросал на упитанного кота кухарь.
А самой Пуговкиной сурово сдвинувшая брови Миневра совала под нос то батон колбасы, объеденный в середине так, что напоминал яблочный огрызок, то головку сыра, которая обзавелась неровными отверстиями такой глубины, что вполне могла служить мышиным домом.
— Ладно бы просто сожрал! — кипятилась женщина. — Но ведь сколько всего попортил, паразит! И специй все банки порассыпал, — ткнула она пальцем в кучки раструшенных по столам травок и порошков.
Людочка, недоумевая, разглядывала все это безобразие и не могла понять, что произошло с адекватным, в общем-то, котом. Уже вися в сетке под потолком, Шавермур стал хихикать и даже, махая лапой на окруживших его и держащих магическую авоську жазотусов, запел:
Муха, белокрылая птица,
Муха, боевой самолет,
Как хотел я крылатым родиться,
Чтоб с тобой устремиться в полет.
Внезапно кухарка шарахнулась в сторону. Это один из лайрсканов вдруг шагнул вперед и подцепил из рассыпанных специй какой-то огрызок.
— Вот, — он протянул его на когтистой ладони к Пуговкиной, — запах от зверя такой идет.
Понюхав поданный кусочек, Пуговкина моментально сообразила, в чем дело.
— Ах ты, валериановый наркоман! Вот я тебе задам,
