– Значит, говоришь, череп и змея, – задумчиво проговорил Антон.
«Неужели его разыграли, воспользовавшись положением загнанного волка?»
Он стал прокручивать в голове события, результатом которых стал разговор с Тахтамировым, где он, в порыве чувств, объявил себя должником и, по сути, дал присягу на верность шефу «Теодолита».
«Ладно, хватит гадать, есть более радикальный вариант узнать, в чем тут дело», – подумал он и, поднявшись со своего места, начал собираться.
Невзирая на табу, наложенное Тахтамировым, Антон вошел в офис «Теодолита».
– Где шеф?
– А вы по какому вопросу? – стоящий в проходе охранник подозрительно оглядел Филиппова с головы до ног.
Чертыхнувшись, Антон достал сотовый и набрал номер Дарьина.
– Я кейс прихватил из командировки. В нем очень серьезный компромат на «Теодолит» и, в частности, на вас с Валерием Александровичем. Хотел узнать, как с ним поступить? Вы спуститесь или мне самому подняться?
– Ты зачем туда приехал? – Дарьин зло выругался. – Я же сказал, сиди дома.
– Я думал, после моего турне некого больше опасаться. Тем более материал, на мой взгляд, очень опасный, если все, что в нем есть, правда.
– Ладно. – Федор Павлович вздохнул, собираясь с мыслями. – Мы сейчас за городом. Передай охраннику трубку.
Через минуту, ответив по телефону несколько раз «да» и «понял», верзила в униформе уперся в Антона ничего не выражающим взглядом:
– Палыч сказал, что, если кейс с тобой, можешь оставить нам, если нет, то он сам за ним заедет.
После разговора Антона с Дарьиным охранник проникся к нему полным доверием.
– Я сейчас его привезу, – с этими словами Антон достал из кармана фотографию, на которой Марина опознала своих мучителей:
– Ты, случайно, не знаешь этих парней?
Охранник думал недолго.
– Тот, что в машину садится, Камиль. Фамилию не помню, на складе в Мытищах работает. Второй, – он некоторое время пристально вглядывался в лицо сидящего в машине парня, – Ридван Аджимамбетов – каменщик.
– Ты не ошибся? – Антон испытующе заглянул ему в глаза. – Фирма-то большая, народу много.
– Не забывай, где я стою, – усмехнулся охранник. – Все в офисе бывают: то получка, то отпуск или еще что-нибудь. Тем более эти два друга шкурные дела Дарьина решают.
– В смысле? – не понял Антон.
– Шашлыки, бабы. Камиль родом с Кавказа, а Ридван, хоть и татарин, всю жизнь в Узбекистане прожил. Одним словом, черножопые.
– Ты мне адрес склада дай, где этот Камиль работает.
– Зачем тебе? – удивился охранник.
– Снимки отдать, – на полном серьезе ответил Антон.
Ближе к обеду он уже въехал на территорию арендованных под склады старых казарм какой-то расформированной части.
Без труда найдя нужное хранилище, сразу наткнулся на Камиля. Держа в руке термос и пакет, тот направлялся на выход. Увидев незнакомца, остановился:
– Если что-то получать, то после двух. У меня обед.
Не обращая на него внимания, Антон заглянул в склад, где под самый потолок стояли катушки с кабелем, какие-то коробки и ящики. Убедившись, что, кроме них, здесь больше никого нет, повернулся к Камилю:
– Обеда не будет.
– Если срочно, то давай записку от прораба, – все еще думая, что приехавший хочет что-то получить, не унимался Камиль.
– Ты, видно, еще ничего не понял, – усмехнулся Антон, прошел мимо него и закрыл двери. – Мне это барахло не нужно. Я пришел послушать твои песни о том, как ты мою жену двое суток в ванной держал, а сам в телевизор со своим кентом Ридваном пялился.
Несмотря на угрозу в голосе и довольно решительный вид Антона, кавказец никак не выдал своего испуга. Он развернулся к столу, поставил на него термос и пакет, отряхнул руки:
– Ты это о чем?
В тот же момент Антон, сделав к нему шаг, молниеносным ударом кулака в лицо сшиб с ног.
Начальник склада, некоторое время лежа на спине, ничего не выражающим и удивленным взглядом рассматривал потолок, словно увидел там нечто необычное.
Подойдя к нему, Антон перевернул его руку тыльной стороной к себе и задрал рукав рубашки. Искусно выколотый череп, через глазницу которого проползала змея, развеял последние сомнения, тлевшие где-то в глубине души. Через несколько минут Камиль лежал на бетонном полу, связанный по рукам и ногам, со спущенными до колен брюками. И с ужасом наблюдал, как Антон, не спеша пройдя между стеллажами и распечатав коробку с паяльником, разматывает шнур.
Увидев в глазах горе-террориста страх, Филиппов присел перед ним на корточки:
– Ты, наверное, сейчас жалеешь, что у тебя склад электрооборудования, а не сантехники? Правильно жалеешь. Вот сейчас вгоню тебе эту штуку в зад, и еще до того, как в тебе закипит говно, ты пожалеешь, что отказался со мной сотрудничать.
Стоило Антону воткнуть паяльник в розетку и зайти к бедняге сзади, как тот скороговоркой, взахлеб заговорил:
– Я не виноват… Приказал Дарьин… Сказал, чтобы взяли с собой маски. Нужно, мол, напугать одну шалаву… – Спохватившись, что разговаривает с мужем, и затравленно глянув Антону в глаза, поправился: – Женщину… Объяснил, что говорить и как себя вести. Потом ее наши же парни от нас освободили.
– Ясно, – Антон уселся на ящик и задумался. Все это время Камиль лежал молча, не сводя с Антона немигающего взгляда.
Наконец Антон поднялся и, развязав его, направился к дверям. Неожиданно, словно что-то вспомнив, остановился:
– Никто не узнает о том, что именно ты мне об этом сказал, если сам будешь держать язык за зубами. Я оставляю тебя живым потому, что не в твоих интересах говорить о нашей встрече Дарьину.
Давая понять, что ему все ясно, тот яростно закивал, растирая успевшие затечь запястья.
– Мы не знали, кто она и для чего весь этот спектакль.
– Я знаю, – успокоил его Антон. – В противном случае ты сейчас бы уже не говорил.
* * *
Антону уже было ясно: Тахтамиров его обманул. Но нужно пролить свет еще на один вопрос, и он направился к художнику.
Подъезд, где жил Явенко, был оборудован домофоном.
– Кто это? – не понял Иван, когда Филиппов назвал свое имя.
– Человек, которому тебя заказали, – пояснил Антон.
После небольшой паузы послышался щелчок электрического замка. Поднявшись на третий этаж, Антон увидел на лестничной площадке высокого, худого мужчину с уставшим лицом.
– Это вы сейчас звонили? – уточнил он и, получив утвердительный ответ, открыл двери своей квартиры: – Входите.
– Не боишься? – улыбнулся Антон.
– Устал бояться, – художник вздохнул. – Просто неприятно.
Они прошли в комнату.
Согнав с кресла огромного персидского кота, Явенко занял его место, указав гостю на диван.
– Чем обрадуете?
Антон вкратце пересказал разговор с Дарьиным. Тот слушал, не перебивая, лишь несколько раз по его лицу пробежала едва заметная усмешка.
– Так почему ты решил меня не трогать? – спросил он, когда Антон закончил.
– Стало доходить, что меня использовали, запудрив мозги, для решения своих проблем.
– Что требуется от меня?
– Имел ли какое-то отношение Ваха Исмаилов к деятельности «Феникса» и «Теодолита»?
Художник усмехнулся:
– Ты знаешь, я это имя и фамилию впервые в жизни слышу, равно как и то, что «чехи» крышуют «Феникс». – Он взял со стола пачку сигарет и закурил. – Меня хотят убрать за мою глупость. Когда «Теодолит» только вставал на ноги, по подделанным мною авизо Тахтамиров получил крупную сумму денег…
Антону стало нехорошо. Опасения подтвердились: его, использовав как презерватив, превратили в обыкновенного наемного убийцу.
Не обращая больше внимания на художника, он молча поднялся со своего места и направился к выходу. Больше его ничто не интересовало. Дойдя до машины, он долго сидел за рулем, переваривая события последнего дня.
Значит, Исмаилов никакого отношения к Найдину, а тем более к Тахтамирову не имел, а следовательно, не было никакого отмывания и прокручивания через «Феникс» финансовых средств, якобы идущих на подпитку боевых действий в Чечне. Дарьин разыграл эту карту, чтобы впоследствии использовать его в своих целях как болванчика.
От злости он плюнул в свое отражение в зеркале заднего вида и с силой шарахнул кулаком по рулю.
На обратном пути Антон, заехав в магазин радиотоваров, купил переключатель, провода и батарейку.
Приехав домой и обнаружив, что Марины еще нет, вытащил из кладовки шестнадцатикилограммовую гирю, выкрутил из ее дна пробку и вытряс на пол грязно-желтый, размером с сосиску брикет пластида. Здесь же находились и два электродетонатора. Все это было прикуплено им еще для ликвидации Исмаилова. Однако впоследствии он отказался от мысли уничтожать его взрывом, опасаясь, что при этом могут пострадать невинные люди.
Скатал небольшой шарик из пластида, вставив туда электродетонатор. Опустил его в пластиковый пакет, заполнил свободное пространство заранее купленными гайками и мелкими гвоздями. Несколько минут понадобилось на то, чтобы собрать простейшую электрическую схему, состоящую из нормально замкнутого выключателя, батарейки и безоболочной боевой части.
