Это и в самом деле оказались совы. Их было шесть, как вскоре смог разглядеть Бастиан. Они приближались, слетев с горной вершины, на которой стояло увенчанное куполом строение. Они парили в воздухе на неподвижных крыльях, и по мере их приближения становилось всё яснее, какие они огромные. Они летели с невероятной скоростью, глаза их светились, уши с пушистыми кисточками стояли торчком. Их полет был совершенно бесшумен. Когда они приземлялись перед шатром Бастиана, не слышно было даже легкого шороха маховых перьев.
И вот они сидели на земле, ростом больше Бастиана, вертя во все стороны головой с огромными круглыми глазами. Бастиан подошел поближе.
– Кто вы такие и кого ищете?
– Нас послала Ушту, Мать Предчувствий, – отвечала одна из сов. – Мы летучие посланцы Звездного Монастыря Гигам.
– Что это за монастырь? – спросил Бастиан.
– Это оплот мудрости, – отвечала другая сова. – Там живут Монахи Познания.
– А кто такая Ушту? – допытывался Бастиан.
– Одна из троих Глубоко Мыслящих. Они втроем главенствуют над Монастырем и учат монахов познанию, – пояснила третья сова. – Мы – послы ночи и принадлежим ей.
– Если бы сейчас был день, – добавила четвертая сова, – тогда бы Ширкри, Отец Обозрения, послал своих послов – это орлы. А в час сумерек, между днем и ночью, послов посылает Йизипу, Сын Разума, и его послы – лисы.
– Кто они – Ширкри и Йизипу?
– Двое других Глубоко Мыслящих. Они наши Старшие.
– А кого вы здесь ищете?
– Мы ищем Великого Всезная, – сказала шестая сова. – Троим Глубоко Мыслящим известно, что он пребывает в этом палаточном городе. И они просят у него просветления.
– Великий Всезнай? – переспросил Бастиан. – Кто же это такой?
– Его имя, – ответили шесть сов хором, – Бастиан Бальтазар Багс.
– Вы уже нашли его, – сказал Бастиан. – Это я. Совы дружно поклонились ему до земли, и это выглядело довольно комично, несмотря на их устрашающий рост.
– Трое Глубоко Мыслящих, – сказала первая сова, – смиренно и почтительно просят, чтобы ты посетил их и разрешил вопрос, который они не смогли разрешить за всю свою долгую жизнь.
Бастиан в раздумье потер подбородок.
– Хорошо, – сказал он, – но я возьму с собой двоих учеников.
– Нас шестеро, – ответила сова. – Каждые две могут перенести одного из вас по воздуху. Бастиан обернулся к Синему Джинну:
– Илуан, приведи сюда Атрейо и Ксайду. Джинн поспешно удалился.
– На какой же вопрос, – поинтересовался Бастиан, – они ждут от меня ответа?
– О Великий Всезнай, – отвечала одна из сов, – мы ведь всего лишь невежественные летучие посланцы и не принадлежим даже к самому низшему разряду Монахов Познания. Как же мы можем сообщить тебе вопрос, который трое Глубоко Мыслящих не смогли разрешить за всю свою долгую жизнь? Через несколько минут Илуан вернулся вместе с Атрейо и Ксайдой. Он уже объяснил им по дороге суть дела.
Подойдя к Бастиану, Атрейо тихо спросил:
– Почему я?
– Да, – осведомилась и Ксайда, – почему он?
– Это вы ещё узнаете, – ответил Бастиан.
Оказалось, что совы, словно бы зная всё заранее, принесли с собой три трапеции. Каждые две совы вцепились когтями в веревку, на которой висела трапеция. Бастиан, Атрейо и Ксайда сели на перекладины, и огромные ночные птицы поднялись вместе с ними ввысь.
Долетев до Звездного Монастыря, они увидели, что большой купол – это только верхняя часть громадного здания, состоящего из многих корпусов, соединенных друг с другом. Каждый из них имел вид шестигранника с множеством маленьких окошек. Окруженное высокой стеной, здание это возвышалось над крутым обрывом, недоступное для непрошеных гостей.
В корпусах, напоминавших по форме игральную кость, находились кельи Монахов Познания, библиотеки, хозяйственные помещения и убежища для посланцев. Под большим куполом был расположен зал, в котором трое Глубоко Мыслящих читали лекции и проводили учебные занятия.
Монахи Познания были фантазийцами самого разнообразного вида и происхождения. Но, поступив в монастырь, все они должны были прервать всякую связь со своей семьей и страной. Жизнь этих монахов, суровая и полная самоотречения, была целиком посвящена мудрости и познанию. И не всякого желающего принимали в эту общину. Экзамены устраивались очень трудные, и трое Глубоко Мыслящих были тут неумолимы. Так получалось, что здесь жило одновременно не больше трехсот монахов, но это были умнейшие создания во всей Фантазии. В иные времена община сокращалась и до семи фантазийцев. Но это не меняло строгих требований на экзаменах. Сейчас в Монастыре было немногим больше двухсот монахов и монахинь.
Когда Бастиан в сопровождении Атрейо и Ксайды был введен в большой учебный зал, он застал здесь очень разнообразную толпу фантастических созданий. Но все они, независимо от величины и внешнего вида, одеты были в чёрно-коричневые монашеские рясы. Можно себе представить, как выглядели в таком одеянии уже упоминавшиеся прежде Бродячие Обломки или Крохотульки.
Трое Глубоко Мыслящих фигурой напоминали человека. Но головы у них были не как у людей. У Ушту, Матери Предчувствия, было лицо совы. У Ширкри, Отца Обозрения, была голова орла, а у Йизипу, Сына Разума, – голова лисы. Они сидели на высоких каменных стульях и потому казались очень большими. Вид у них был величественный – Атрейо и даже Ксайда при виде их слегка смутились и оробели. Но Бастиан подошел к ним непринужденной походкой. В большом зале царила глубокая тишина.
Ширкри, который, как видно, был самым главным из троих и сидел в середине, медленным жестом руки указал Бастиану на пустой трон, стоявший напротив. Бастиан сел.
После непродолжительного молчания Ширкри начал свою речь. Он говорил тихо, но голос его звучал торжественно и значительно.
– С древних времен мы размышляем о загадке нашего Мира. Йизипу решает её иначе, чем Ушту, а её догадка подсказывает не то, что вижу я. Но и я, в свою очередь, смотрю на это по-иному, чем думает Йизипу. Так дальше продолжаться не может. И потому мы попросили тебя. Великий Всезнай, прийти к нам и открыть нам истину. Согласен ли ты исполнить нашу просьбу?
– Да, я согласен, – отвечал Бастиан.
– Так слушай же. Великий Всезнай, наш вопрос. Что такое Фантазия?
Бастиан немного помолчал и сказал:
– Фантазия – это История, Конца Которой Нет.
– Дай нам время, чтобы понять твой ответ, – попросил Ширкри. – Встретимся здесь завтра ночью в тот же час.
Трое Глубоко Мыслящих и Монахи Познания молча поднялись. Все вышли из зала.
Бастиана, Атрейо и Ксайду проводили в кельи для гостей, где каждого ожидала скромная трапеза. На деревянных топчанах лежали простые грубошерстные одеяла. Бастиана и Атрейо вполне устраивала такая постель, но Ксайда хотела бы наколдовать себе более приятное ложе для сна. Однако ей пришлось убедиться, что в Монастыре её волшебные чары не имеют силы.
На другую ночь в тот же час все Монахи Познания и трое Глубоко Мыслящих снова собрались в Большом Зале под Куполом. Бастиан опять сел на трон, Ксайда и Атрейо встали по сторонам.
На этот раз Ушту, Мать Предчувствия, обратилась к Бастиану, и взгляд её больших совиных глаз выражал почтение и восхищение.
– Мы размышляли о твоем учении. Великий Всезнай, но у нас возник новый вопрос. Если Фантазия – это, как ты говоришь, «Бесконечная История», то где же записана эта История?
Бастиан опять немного помолчал, а потом ответил:
– В книге с шелковым переплетом медно-красного цвета.
– Дай нам время, чтобы понять твои слова, – сказала Ушту. – Встретимся здесь завтра ночью в тот же час.
Дальше всё происходило так же, как и в прошлую ночь. На третью ночь, когда все вновь собрались в Большом Зале под Куполом, слово взял Йизипу, Сын Разума:
– Мы и на этот раз долго думали над твоим учением, Великий Всезнай. И опять мы стоим перед новым вопросом, не зная ответа. Если Мир Фантазии – это «Бесконечная История», и если эта История записана в книге с шелковым переплетом медно-красного цвета, то где же тогда эта книга?
После недолгого молчания Бастиан отвечал:
– На чердаке школы.
– Великий Всезнай, – возразил ему Йизипу, Лисоголовый, – мы не сомневаемся в истинности того, что ты нам поведал. И всё же мы просим тебя позволить нам увидать эту Истину. Ты это можешь?
Бастиан немного подумал и сказал:
– Пожалуй, могу.
Атрейо с изумлением взглянул на Бастиана. В разноцветных глазах Ксайды тоже мелькнуло удивление.
– Давайте встретимся завтра ночью в тот же час, – продолжал Бастиан, – но не здесь, а на крышах Звёздного Монастыря Гигама. Но обещайте внимательно, не сводя глаз, смотреть на небо.
На следующую ночь – она была такой же звездной, как и три предыдущих – все члены братства, включая троих Глубоко Мыслящих, стояли в условленный час на крышах Монастыря и, запрокинув голову, смотрели в ночное небо. Атрейо и Ксайда тоже были здесь, хотя и не знали замыслов Бастиана.
