Этот случай подвернулся при следующих обстоятельствах.
В числе заключенных Гунтер заметил одного индейца по имени Крарак, который со своей стороны тоже обратил внимание на Гунтера. Это было нечто вроде взаимной симпатии, вполне естественной между двумя негодяями. Оба они были созданы друг для друга, и очень скоро между ними завязались дружеские отношения.
Крараку было лет сорок. Коренастый, сильный, с хищным взглядом и свирепым лицом, он не мог не понравиться Гунтеру и Малону.
Он был уроженец Аляски и хорошо знал край, в котором жил и странствовал с детства. Он мог бы при своей смышлености служить отличным проводником, если бы не его наружность, которая не могла внушить к нему никакого доверия. Это и оправдалось на деле. Золотоискатели, которым он служил проводником, все жаловались на него, и теперь он сидел в тюрьме за крупную кражу.
В течение первого месяца заключения Гунтер и Крарак до некоторой степени остерегались друг друга. Гунтер, заметив, что Крарак хочет сообщить ему что-то, ждал, чтобы индеец высказался первым.
Однажды, действительно, индеец, очевидно имея что-то в виду, начал рассказывать ему о своих странствиях по неисследованным областям Северной Америки.
Сначала Крарак ограничивался лишь общими замечаниями, чтобы возбудить любопытство Гунтера, но мало-помалу разговорился.
— Вот где много золота, — сказал он однажды, — на севере, у берегов океана! Скоро золотоискатели там появятся тысячами.
— Надо их опередить, вот и все, — заметил Гунтер.
— Конечно, — согласился Крарак, — но для этого надо знать местоположение приисков.
— Ты, наверное, знаешь их?
— Знаю, даже несколько. Но отыскать их трудно. Можно месяцами бродить там и не найти приисков. А есть там один… Ах, если бы я был на свободе!..
Гунтер пристально посмотрел на пего.
— Что же ты сделал бы, если б был свободен? — спросил он.
— Я пошел бы туда, куда уже собирался идти, когда меня арестовали, — ответил Крарак.
— Куда же это?
— Туда, где золото можно собирать целыми тачками! — воскликнул страстно индеец.
Как ни осаждал его Гунтер вопросами, индеец ничего больше не открывал. Впрочем, и того, что он сказал, было достаточно, чтобы возбудить жадность его собеседника.
Гунтер и Малой, убежденные, что Крарак знает прииски, находящиеся вблизи полярного моря, оба решили, ввиду будущей кампании, выведать у индейца все, что он может сообщить по этому поводу. И они вели с ним бесконечные разговоры, которые, однако, не привели ни к чему. Индеец продолжал утверждать, что прииски действительно существуют, но относительно их точного местоположения хранил упорное молчание.
В последних числах апреля, после очень суровой зимы в Доусоне и Серк-сити наступила весна. Арестанты в тюрьме очень страдали. Они с нетерпением ждали, когда их наконец выпустят, твердо решив предпринять экспедицию в полярные области Американского материка.
Для этой цели им необходима была помощь Крарака. Последний, по-видимому, не имел ничего против такого плана, но власти Аляски думали, очевидно, иначе. Дело в том, что если Гунтер и Малон с их товарищами должны были вскоре быть освобождены из заключения, то с индейцем обстояло иначе: за свои старые грехи он должен был провести в тюрьме еще несколько лет.
Ему оставалось одно: бежать. Это было возможно только при помощи подкопа под стеной тюремного двора, находившегося на самой границе города. Изнутри сделать этот подкоп, не возбудив внимания стражи, было невозможно. Но снаружи, ночью, при известной осторожности, такая работа не представила бы больших трудностей.
Таким образом, Гунтер в свою очередь был нужен индейцу. Сделка между обоими мошенниками состоялась быстро. Гунтер должен был после своего освобождения прийти на помощь Крараку, а последний после бегства из тюрьмы обязывался вести техасца и его спутников на известные ему прииски в северной части Клондайка.
Тринадцатого мая срок заключения Гунтера и его шайки окончился. Индейцу оставалось только быть настороже. Так как он не находился в одиночном заключении, то ему в нужный момент легко было пройти незаметно на тюремный двор.
Так он и сделал в следующую же ночь. Улегшись у основания стены, он прождал до зари. Но ни один звук не долетел до него снаружи. Гунтер и Малон в эту ночь не решились действовать. Боясь, что полиция обратит внимание на то, что они тотчас уехали из города, они решили выждать сутки. Инструменты у них были.
В гостинице, где они остановились, они нашли свои старые лопаты и кирки.
На следующую ночь Крарак с десяти часов вечера снова занял свой пост у основания стены. Ночь была темная, и с севера дул довольно сильный ветер.
Около одиннадцати часов индейцу показалось, что за стеной роются.
Он не ошибся. Гунтер и Малон принялись за его освобождение. Чтобы не разбирать стены, они начали рыть под стену.
В первом часу вырытое отверстие оказалось достаточным, чтобы в него мог пролезть человек среднего роста.
— Иди, — сказал Гунтер.
— Никого нет снаружи? — спросил Крарак.
— Никого.
Через несколько мгновений индеец был на свободе.
За Юконом, на левом берегу которого расположен Серк-сити, он увидел обширную равнину, еще покрытую снегом. На реке начался уже ледоход, и по ней плыли льдины. Лодка, если бы Гунтеру и удалось достать ее, не возбудив подозрения полиции, не могла бы перебраться через реку. Но индеец не был человеком, которого могло бы остановить подобное препятствие. Он мог перейти на другую сторону реки, прыгая с льдины на льдину. А очутившись на другом берегу, он уже будет в безопасности. Когда откроют его бегство, он будет уже далеко.
Необходимо, однако, было торопиться и скрыться до рассвета. Времени терять было нельзя.
Гунтер сказал ему:
— Все условлено?
— Все, — ответил Крарак.
— Где мы встретимся?
— Как было сказано: в десяти милях от Юкона, на левом берегу Поркьюпайна.
Так было условлено между ними. Через два-три дня Гунтер и его шайка должны были покинуть Серк-сити и направиться к форту Юкон, расположенному к северо-западу. Оттуда они должны были подняться по течению реки Поркюпайн к северо-востоку. Индеец же, перебравшись через реку, должен был идти прямо на север до самого притока.
— Все условлено? — повторил свой вопрос при расставании Гунтер.
— Все.
— И ты будешь нашим проводником? — сказал Малон.
— Да, я проведу вас прямо на прииски.
Гунтер все еще, однако, сомневался.
— Ну иди, — сказал он наконец. — Если же ты нас обманешь, то не думай скрыться от нас. Тебя будут разыскивать тридцать человек, которые сумеют тебя найти.
