— Открою тебе тайну, — усмехнулся Кофикко, — тут особого секрета нет, просто в её бокал помимо напитка был опущен волосок Самсона.
— Фу, она что же, не заметила, что выпила волос?
— Зелье его растворило, так что не почувствовала. Кроме того, смею предположить, что он ей действительно нравится где‑то в глубине души, — хихикнул он.
— Почему же нравится, — улыбнулась до того молчавшая Калерия, — я его люблю. Люблю так сильно, что страшно отпускать, — она проворно забралась на его колени и обняла, прижавшись щекой к его лицу.
— Спасибо друг, — довольно проговорил Сони, обнимая хрупкую девушку, пока мы все давились смехом.
Оставшуюся часть вечера, мы пытались уложить Калерию спать, но она яро отказывалась, твердя как заводная, что не устала. В конце концов, я утащила её в спальню, но при условии, что Самсон посидит с ней пока она не заснет, на том и порешили. Так и вышло, что из‑за веселой шутки Кофикко, засыпать мне пришлось в присутствии Сони, который на совесть выполнял свою роль возлюбленного, держа Калерию за руку и гладя по голове, пока та бормотала о своей светлой любви.
Начался проливной дождь. Я не впервые видела дождь в Сансите и это зрелище меня всегда радовало, но не в этот раз, поскольку было слишком темно, чтобы все как следует рассмотреть. Зато запах… просто потрясающий. Я сидела на веранде своего дома в уютном тряпичном кресле, слушала шум дождя и вспоминала Родьку. Сколько вечеров мы с ним вот так сидели и слушали эту трель, только у меня в квартире. Ему бы понравился именно этот дождь, ведь даже его звук был иным.
— Да, он бы оценил, — проговорила я в темноту и улыбнулась.
Не знаю, как долго я уже здесь нахожусь, но уходить не хотелось, поэтому я посильнее запахнула плед и устроила ноги на перилах, но, как назло, дождь резко прекратился, уступив место звукам ночи. Я глубоко вдохнула и услышала скрип калитки, а повернувшись, увидела что чья‑то высокая фигура робко отворила её.
— Эй, кто там? — сурово поинтересовалась я, опустив ноги.
— Прошу прошения… — отозвался знакомый до боли голос.
Я приподнялась с кресла и всмотрелась в темноту, не веря своим ушам.
— Кто вы? — выдохнула, подходя ближе.
— Э — э-э — э, я наверное ошибся, — сказал он и попятился.
— Родька? — прошептала я, и повторила громче. — Родька?
— Мартина? — услышала в ответ его голос, и сорвалась с веранды, со скоростью молнии преодолев двор и заключив его в объятия.
— Роденька! Я так соскучилась по тебе! Ты что тут делаешь? Как сюда попал?! — тараторила я, стискивая его огромную фигуру, насколько мне позволяла сила.
— Ну и глупая же ты, Мартина, — раздался над моей головой уже другой голос, и Родькины руки превратились в тиски, которые сдавливали меня, лишая возможности дышать. — Как приятно, второй раз встречаемся и уже второй раз ты в моих объятьях. Может это судьба, а Мартина?
Я через силу подняла голову и встретилась с холодными серебряными глазами человека в черном цилиндре. Какого черта?!
— Какого черта?! — прохрипела я, пытаясь вырваться, вызвав тем самым его смех.
— Не трудись, я сильнее, — на последнем слове, он сделал акцент.
Ах так сволочь! Это мы еще посмотрим! Я решила немного поджарить его задницу и попыталась вызвать огонь.
— Браво! Весьма похвальная попытка, но повторюсь: я — сильнее. Видишь ли, Мартина, ты спишь, и во сне все чувства несколько иные, сильнее и непонятнее. Твой страх мешает тебе, ты не в силах с ним справится, и лишь тешишь мое самолюбие, — поучительным тоном выдал он тираду.
— Засунь себе свое самолюбие, знаешь, куда, — прошипела я, не переставая сопротивляться.
— Догадываюсь, — расхохотался Вилор. — А ты забавная. И дружок у тебя забавный, Трод, кажется?
Я закипела от злости и умудрилась развернуться оказавшись к нему спиной, и попыталась ударить ногой.
— Ах ты, дикая кошка, — весело проговорил он, и что‑то шепнул, что в раз лишило меня возможности двигаться и я повисла в его руках тряпичной куклой, — так‑то лучше.
Он прижал меня к себе и шумно вдохнул.
— М — м-м, как дивно пахнешь, твой Трод тоже так считает? Может мне у него спросить?
— Только попробуй пальцем его тронуть! Я тебя убью! Я тебя…
— Что? Отдашь мне Кипер? Хм — м-м… — снова потянул он, — хорошая идея, как на счет равноценного обмена? Жизнь твоего Трода на серебряную побрякушку? Вполне приемлемо.
Он резко развернул меня к себе, приковав пустотой глаз.
— Я даю тебе шанс Мартина, шанс спасти твоих друзей. Рассуди здраво и прими правильное решение. Хм, и кто посмел назвать меня бессердечным? — ухмыльнулся он. — Я даю тебе время, и оно уже пошло, — сказал он, и я с криком проснулась.
Глава 30
Калерия медленно открыла глаза и ощутила, что отлежала руку. Поморщившись, она огляделась и удивленно поняла, что спит в гостиной на диване, в бережных объятиях мужских рук. Мысли вихрем пролетели у нее в голове, рисуя картины вчерашнего вечера, и девушка залилась краской, припомнив свое поведение. Она осторожно сползла с дивана, стараясь не разбудить спящего Самсона, который сладко посапывал. Выдержать сейчас его взгляд было для Калерии равносильно смерти, тем более учитывая то, что она проснулась среди ночи и ощутила острую необходимость находиться рядом с ним, поэтому без зазрения совести, растолкала Самсона и понаговорив кучу нежностей, улеглась рядом.
От чувства стыда вперемешку со злобой и беспомощностью, у нее жутко разболелась голова, что захотелось расплакаться. Она оглянулась на спящего Сони, который за неимением рядом Калерии, обнял подушку и улыбнулся.
— У — у-у, вражина, — прошептала Калерия, приглаживая волосы.
«Как он мог снова так со мной поступить?! Разве так делается?» — проносилось у неё в голове.
Калерия почувствовала, что вот — вот разревется, поэтому решила поскорее попасть в свою комнату и тут услышала крик Мартины:
— Нет, нет! Родька!
Дверь спальни с грохнулась об стенку и, из нее выбежала перепуганная и сонная Мартина, по щекам которой градом текли слезы. Её длинные волосы разлохматились, нижняя губа подрагивала, а миндальные глаза чайного цвета, выражали такую боль, что по спине Калерии побежали мурашки, напрочь выместив из головы её собственные переживания.
— Калерия! — жалобно проговорила она. — Он его убьет, убьет!
— Кто? Кого? — Калерия обняла дрожащую, худенькую фигурку.
Парни проснулись, услышав восклицания Мартины и встрепенулись. Рацо даже выхватил из‑под подушки кинжал, но увидев, что опасность никому не угрожает, засунул его обратно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
