Лукас — охотник на вампиров. Лукас появился в школе, чтобы убивать людей вроде моих родителей. Он говорил мне, чтобы я им не доверяла; наверное, он считал, что они украли меня еще в младенчестве. Он пытался вбить между нами клин. Я-то думала, что он просто грубит, но, может быть, он и в самом деле собирался их убить.
— Я-то справлюсь, — ответил Балтазар, — но вполне возможно, что Лукас отлично вооружен. Он из Черного Креста, поэтому рассчитывать на то, что он явился сюда неподготовленным, не приходится. Это исключено. Где-то в кампусе у него должен быть целый склад припасов, и могу побиться об заклад, что там есть оружие.
Мы вместе поднялись в северную башню, и он всю дорогу наверх протестовал. Я-то думала, Лукас боится меня, боится вампиров, но дело было вовсе не в этом. Даже когда мы с ним расположились на полу, он спрашивал, нельзя ли нам в следующий раз встретиться в другом месте.
— Комната наверху северной башни. — Мой голос звучал так странно, я сама не узнавала его. — Это там.
Миссис Бетани выпрямилась.
— Вы о ней знали?
— Нет. Это просто догадка.
— Давайте проверим. — Балтазар протянул руку, помогая мне встать. — Пойдем.
Комната ничуть не изменилась с тех пор, как мы с Лукасом вместе заходили в нее. Миссис Бетани на секунду в смятении прикрыла глаза.
— Документы. Если он приходил сюда, то прочитал практически всю нашу историю. Убежища столь многих из нас... теперь Черный Крест их знает.
— Большая часть этих документов устарела десятилетия назад, — возразил папа. — А относительно недавние годы все занесены в компьютер.
— Полагаю, он и его взломал, — отозвалась я, вспомнив тот день, когда Лукас тайком проник в кабинет миссис Бетани в каретном сарае.
Миссис Бетани резко повернулась ко мне, с трудом сдерживаясь.
— Вы видели, что Лукас Росс нарушает правила, но не поставили в известность никого из руководства! Вы позволили члену Черного Креста рыскать в «Вечной ночи» месяцами, мисс Оливьер! Не думайте, что я об этом забуду.
Обычно, стоило ей заговорить со мной в таком тоне, я съеживалась, но на этот раз ударила в ответ:
— Именно вы приняли его в школу, если уж на то пошло!
После моих слов все замолчали. Я сказала это только ради своей защиты, но теперь поняла, что миссис Бетани облажалась — натурально, всерьез облажалась, и ее попытка свалить вину на меня только что провалилась.
Вместо того чтобы задушить меня, она надменно отвернулась и начала обыскивать комнату.
— Открывайте каждую коробку. Загляните во все шкафчики и даже за стропила. Я хочу видеть все, что мистер Росс мог здесь хранить.
Меня захлестнули воспоминания о том, как мы с Лукасом были здесь вместе, но я сосредоточилась на одном конкретном моменте. Когда мы вошли в комнату, Лукас сразу же уселся на длинный сундук, стоявший у противоположной стены. Я-то думала, что он просто хочет посидеть, но вдруг он сделал это по совершенно другой причине: чтобы не дать мне открыть его?
Балтазар проследил за моим взглядом, ничего не сказал вслух, но вопросительно поднял бровь. Я кивнула. Он подошел к сундуку и открыл крышку. Я не видела, что там внутри, но мама ахнула, а профессор Айвербон негромко выругался.
— Что там? — спросила я.
Миссис Бетани подошла ближе и заглянула в сундук. С совершенно непроницаемым лицом опустилась на колени и вытащила наружу череп.
Я завизжала и тут же почувствовала себя полной дурой.
— Он, должно быть, очень старый. В смысле — ну посмотрите на него!
— Когда мы умираем, наши тела разлагаются очень быстро, мисс Оливьер. — Миссис Бетани поворачивала череп то в одну сторону, то в другую. — Чтобы быть точной, они разлагаются до той стадии, которой должны были достичь с момента смерти человека. Здесь плоти почти не осталось, всего несколько лоскутков, а это значит, что череп принадлежит вампиру, умершему несколько десятилетий назад, может, даже столетие.
— Эрик, — внезапно произнес Балтазар. — Он как-то говорил, что умер во время Первой мировой. Лукас с Эриком постоянно нападали друг на друга. Если Лукас сумел заманить его сюда, а Эрик не подозревал, что имеет дело с охотником Черного Креста, то противостоять ему он не мог.
— Конечно, не мог, если Лукас вооружился одним из этих. — Папа открыл стоявшую рядом коробку и вытащил из нее огромный нож — нет, мачете. — Эта штука быстро справилась бы с любым из нас.
Балтазар глянул на лезвие и негромко свистнул.
— Эти двое часто дрались, но Эрик всегда одерживал верх. Либо Лукас специально поддавался, либо понимал, что стоит ему показать все, на что он способен, и мы обо всем догадаемся.
Я возразила:
— Я думала, что Эрик убежал!
Наверняка так оно и было. Лукас с Эриком дрались, но Лукас не мог убить его.
— Мы все так думали, и все ошибались. — Миссис Бетани бесцеремонно бросила череп Эрика обратно в сундук. — Ищите дальше.
Остальные послушались. Дрожа, я подошла ближе к сундуку и заглянула внутрь. Там лежала кучка костей, пыльная школьная форма «Вечной ночи», а в углу — коричневатый ободок. Я с ужасом поняла, что это кожаный браслет Ракель, тот самый, который она потеряла. Должно быть, его украл Лукас. Нет, Эрик, и браслет был на нем, когда он умер. Когда Лукас его убил.
— Бьянка, милая! — Ко мне подошла мама в джинсах и ботинках; обычно она отказывалась одеваться в то, что до сих пор считала мужской одеждой, но сделала исключение, чтобы поймать Лукаса. — Возвращайся в нашу квартиру. Не надо тебе больше ничего этого видеть.
— Возвращаться в квартиру и что делать? Почитать веселую книжку? Послушать пластинки? Нет уж.
— Мы сможем выследить его, несмотря на дождь. А вы не расскажете ни единому человеку в школе, что здесь сегодня произошло. — Миссис Бетани сердито посмотрела на меня через плечо профессора Айвербона.
Я медленно закрыла сундук.
— Я иду с вами.
— Бьянка? — Мама покачала головой. — Ты не обязана это делать.
— Обязана.
— Не надо. — Балтазар подошел ко мне. — Ты никогда ничего подобного не делала, а Черный Крест... О, они молодцы. Они беспощадны. Может, Лукас и юн, но знает, что делает, это очевидно.
— Балтазар слишком вежлив, чтобы сказать: это опасно. — Папа выглядел разъяренным. Нос его покраснел и распух — возможно, был сломан. Даже вампирам требуется время, чтобы раны исцелились. — Лукас Росс может ранить тебя, даже убить.
Я вздрогнула, но продолжала стоять на своем:
— Он может убить любого из вас, но вы же идете!
— Мы обо всем позаботимся, — настаивал Балтазар. — Самое ужасное во всем этом то, что он сделал с тобой, Бьянка. Твои родители не позволят Лукасу выйти сухим из воды, и я тоже.
