него признания, если понадобится, резать по частям буду. А после оставлю подыхать на площади, как пример того, что будет с каждым, кто против короля пойдет, – от его слов становится дурно. Я верю каждому слову, чувствую – так и поступит. Он этого хочет всей своей жалкой и ничтожной душонкой. – А ты выполнишь свою функцию. Отпускать я тебе не намерен.
– Слушай, Мартеган, – скривился, как же мерзко звучит его имя на языке, будто червей объелась. – Я помогу тебе достать настоящую Софию. Сделаю все, чтобы ты ее заполучил. Ты же запал на нее, все еще грезишь… чтобы для тебя танцевала, – вижу, как дернулся кадык, как судорожно сглотнул.
– Верно, – оскалился. – Только для этого мне ты не нужна. Мои люди без проблем приведут мне Софию. Так что у тебя нечего мне предложить, – ехидно кривит губы.
– Я ж тебе не нравлюсь даже?! Зачем?!
– Сойдешь. Твои крики боли станут музыкой для моих ушей и вознаграждением за учиненное вами предательство.
– Очнись! Что ты творишь, болотное чудовище?! – страх перемешивается с отчаянием и меня несет. – Не могут все раболепно преклоняться, у твоего народа есть чувства и желания. Ваша страна загнивает, ты превращаешь ее в болото. И рано или поздно сам же получишь удар, твоя же гниль тебя сожрет. Ты думаешь, заткнешь всем рты?! Фиг! Напыщенный индюк, нет, ты даже не индюк, ты ничтожество, обманом влезшее на трон! Расплата будет! Вот увидишь!
Он зарычал. Изо рта короля вырвался кусок темно-зеленой жижи и полетел мне в рот. Содрогнулась от омерзения. Болотная слизь залепила губы, попала в нос.
– Получишь свое наказание немедля на площади. И да… можешь не надеяться на королевскую нежность. Как в первый раз, не будет… будет больно и унизительно, – он говорит, а изо рта льется болотная жижа.
– А ты только так и способен! – с трудом удается разлепить губы. Сдернула с постели покрывало и им вытираю рот. – Болью, унижением, запугиванием… Ни одна женщина в здравом уме не станет с тобой спать добровольно! – в меня снова полетела слизь. Он оплевал меня с ног до головы.
Дал команду своим прихвостням, и меня поволокли на площадь, туда, где Дарки разыграл спектакль с плетью. Только сейчас там стоят столбы, на которых привязаны цепями драконы. Избитые… окровавленные… У последнего столба вижу Зорака… и рядом оскалившуюся, искривленную рожу Женьки. Она не пожалеет его… по глазам вижу. Обиженная женщина способна на самые мерзкие и изощренные наказания.
Меня не привязали к столбу, втащили на помост. И я смотрю на всю эту вакханалию сверху. Как собираются жители, на одних лицах страх, другие в предвкушении зрелища.
Дарки… где ты, мой дракон? Он жив! Знаю! Чувствую! Но я не переживу того, что задумал индюк. Мы даже не попрощались… как многое я ему хочу сказать… о слишком многом сожалею… Из глаз льются слезы, в грудь вонзаются ржавые, железные шипы, и все мысли только о нем. Еще бы хоть раз его увидеть… только раз…
Глава 30
Посмотрела на двух лизоблюдов, что стоят по бокам от меня. Замерли, как истуканы.
– Где инквизитор, что с ним?
– Лучшее что может его постигнуть – это смерть. Но ему так не повезет, – и заржали оба.
Ударила локтем одного из них в бок, другому наступила на ногу. Они даже не заметили.
– Король говорил, что как только будут наказаны предатели, даст золота и позволит пользовать наложниц, – изрекает мечтательно второй.
Им пофигу жизни других, то, что творится вокруг. Их волнуют только свои кошельки, и чтобы было, куда засунуть член. Мерзко. До тошноты противно. Только сделать с этим ничего нельзя. Мне никак не выбраться. Я стою в рубашке Дарки, оплеванная слизью индюка, и смотрю, как виновник этого апокалипсиса в окружении свиты, вздернув подбородок, приближается к площади.
– Не теряй надежды, – зашелестел ветер у меня в ушах.
Поворачивая голову, Зорак смотрит на меня, улыбаясь окровавленным ртом. А у меня слезы отчаяния льются по щекам. Не должно все так закончится! Нет! Он этого не заслужил!
– Отпусти его, ведьма болотная! – кричу со злостью.
Так мне дорог стал этот странный, загадочный дракон. Он стал моим другом. Занял местечко в сердце. И теперь там все печет адским огнем от осознания, каким страданиям подвергнет его эта бешеная.
– Ты о своей шкуре думай, защитница драная, – сверкнула она зло глазами, – А мой дражайший возлюбленный сделает мне подарок, – тыкает пальцем с длинным ногтем его в пах, – Амулет из своих яиц. Я засушу их, и эта штуковина мне будет вечным напоминанием о лживости его языка. Хотя… языку я тоже найду применение.
– Ты ему спасибо скажи, что дал тебе возможность себя женщиной почувствовать. Так бы никто в твою сторону без выгоды даже не плюнул!
Змеи зашипели на ее метле. Женька покрылась красными пятнами.
– Довольно! – рявкнул индюк.
Он успел переодеться, снова сверкает шелками, украшений на себя навесил, как елочная игрушка. И сам прется от себя.
– А чего ж ты свое болото смыл? Оно гораздо больше тебе шло, – ехидно выкрикиваю. Терять мне все равно нечего. Без боя не сдамся!
– На колени, лживая самка! – направляется ко мне, в глазах ярость. Он больше не намерен говорить, только действовать, жестоко и беспощадно. Он будет тешить свое эго, и ни за что не остановится. Окидываю прощальным взглядом Зорака, других драконов, которые не побоялись пойти против захватчика. Только сейчас замечаю, что с противоположной стороны привязан и брат индюка. Даже брата не пощадил.
– Только самая низкая тварь через публичные унижения доказывает свое величие. Но ты все равно останешься жалким скользким червем! – кричу во все горло, яростью, хочу заменить отчаяние.
Дарки мой Дарки, я буду умирать с мыслями о тебе! Только подумала, как небо взорвалось…
Ну, мне так показалось… Озарилось огнем, гром, молния, шары. Трындец этому миру настал, или что? Стало жарко как в аду. Небо заполнили драконы. Войско индюка вылетело им навстречу.
– Он не может! Как? Нереально! – король топнул ногой и позеленел. – Эвджения, сделай что-то! – голос стал высоким, писклявым.
– Думаешь, я одна справлюсь? – Она машет своей метлой. – Я попробую…
Начинает что–то бормотать себе под нос. А небо продолжает пылать. Я не
