– Господин, – из окна высунулся светловолосый помощник Ранхаша и с улыбкой сообщил: – Тут дракон, которого госпожа Майяри изволила украсть, вернулся!
Дракон обнаружился во дворе перед ангаром. Бегая кругами, он принюхивался к земле, отмахивался от ругающегося смотрителя хвостом и почему-то не рычал, а мычал. Выбрав наконец место, зверь принялся рыть яму, разбрасывая грязный снег и мёрзлую землю, и, углубившись на четверть сажени, выронил из пасти уже знакомый чёрный шар. После чего, обиженно взревев, начал с остервенелой мстительностью его закапывать.
- Как я тебя понимаю, - сочувственно протянул Шидай.
Глава 34. Предусмотрительность харена
Майяри вместе с Редием и Ашием бежала к библиотеке, когда её заметил востроглазый Мадиш.
– Эй, Род! Там Майяри! – завопил парень, и из-за скамейки высунулась возбуждённая мордашка девчонки.
– Майяри, стой! – заорала она, сигая через спинку.
Девушка ненадолго остановилась, узрела ликующие лица друзей, явно горящих желанием задать ей пару вопросов о харене, и так припустила к библиотеке, что не ожидавшая охрана возмущённо охнула. Увы, сбежать не удалось. Из-за поворота неспешно вышел высокий мужчина в белом с песцовой оторочкой плаще, и Майяри сшибла его с ног. Прямо в хрустящую ледком весеннюю грязь. От ужаса у неё даже крик в горле застрял: великолепный, сияющий белизной плащ стремительно налился серо-коричневыми пятнами.
– О боги! – ошеломлённо выдохнула девушка. – Простите меня, господин. Я…
Подоспевшая охрана под мышки подняла её и помогла встать мужчине. Тот скорбно, но уже как-то привычно осмотрел испорченную одежду и перевёл взгляд на потрясённую ученицу.
– Ой, мастер! – Род резко остановилась и запустила пальцы в волосы. – Майяри, ну ты даёшь…
– Майяри? – повторил мастер.
Девушка съёжилась под взглядом пронзительно синих глаз. Мужчину она не знала, видела только как-то издали. Заметный больно, всегда в белом, с длинной светло-русой косой. Но заподозрила, что этот преподаватель из тех, кто жаждет её увидеть, но никак случай не выпадает.
– Как удачно, – мастер прищурился. – Позвольте представиться, мастер Жайн. Моё имя вам о чём-то говорит?
– М-м-м… – Майяри украдкой посмотрела на Род, но та почему-то развернулась и заспешила к учебному корпусу.
– У вас сейчас занятия со мной. Углубленное изучение лекарского мастерства.
– О, мастер, прошу прощения, – девушка поклонилась, – но мне сейчас очень нужно в библиотеку, и я…
Мастер холодно посмотрел на Редия и Ашия и молча указал на их подопечную, а потом на учебный корпус. Те подхватили госпожу под мышки и покладисто потащили её в указанную сторону.
– Эй, стойте! Мне не туда нужно!
Через несколько минут злая Майяри сидела в кабинете между Редием и Ашием и мрачно слушала смешки одноклассников.
– Наконец-то мы все в сборе, – мастер Жайн с чувством полного удовлетворения расположился в кресле. – Кто-нибудь поделитесь с госпожой Майяри книгой.
Род и Лирка, сидящие впереди, одновременно повернулись.
– Вот, одного на троих хватит? – Род положила перед подругой книгу и ехидно посмотрела на охранников.
– А мы по очереди, – подмигнул ей Редий.
Майяри разозлёно фыркнула, раскрыла книгу и тупо уставилась в содержание «Лекарских печатей».
Экипаж остановился на углу Птичьей улицы, и внутрь запрыгнул Рладай. Ранхаш выглянул в окно, коротко осмотрелся, и лошади опять зацокали копытами.
– Ранхаш, напомни мне, пожалуйста, почему нужно терпеть Идрая?
Всю дорогу от сыска Шидай молчал и мрачно щурился.
– Он отличный сыскарь, имеет большой опыт и славится своей въедливостью, – послушно перечислил Ранхаш. – Возможно, он действительно подходит на место главы сыска больше меня.
– Нет, не подходит, – уверенно заявил лекарь. – С его несдержанностью ему нужно пообщаться с лекарем душ.
Милую беседу в кабинете харена, наверное, слышали все сыскари.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– И тебе с твоей сдержанностью!
– Вот видишь, мы прекрасно друг друга дополняем, – невозмутимо заметил сын.
Но внутри всё же свербело раздражение. Ранхаш толком не спал последние ночи, все мысли занимали расследование и Майяри, а душу и сердце рвала влюблённость, требующая бросить всё, схватить Майяри и уехать куда-нибудь подальше наслаждаться счастьем, а не ревностью и страхом. Хотелось спать, но ещё нужно было встретить и сопроводить «подарок» хайнеса в сыск.
– Что-то разузнал? – поинтересовался он у Рладая.
– Мало, – оборотень недовольно качнул головой. – Слуги сарена молчат, шарахаются от всех и выглядят очень испуганными. Поспрашивал по соседям, те сказали, что больше недели назад в доме Бодых что-то взорвалось, вынесло часть стены на втором этаже в кабинете сарена. Сейчас в доме вообще нет охраны, все что-то ищут. Видел сарена, выглядит плохо. Пожелтел весь, осунулся. Похоже, плохо спит, – помолчав, Рладай добавил: – Мариша тоже нет.
Ранхаш ощутил смутное беспокойство за госпожу Лоэзию. Всё же она была его невестой и прекрасно ладила с Майяри. Майяри расстроится, если с ней что-то случится.
– А госпожа Лоэзия?
– Не выходит. Слуги утверждают, что у неё застудная болезнь.
– А что со второй стороны?
– К вольным подобраться не успел, – с сожалением признался Рладай. – Меня, как и вас, хорошо знают. Пока подбираю ключи, но что-то мне кажется, что вольные действуют в угоду сарену. Они с его оборотнями не конфликтуют. Поймал слух, что господина Триия так прижало, что он и к Тёмным духам за помощью пойдёт.
– А к Вотым не пошёл? – Ранхаш перевёл взгляд на Шидая.
– А мне откуда знать? – растерялся тот. – По крайней мере никто и ничего не писал. Вечером отправлю письма Шереху и Хешу. Что же такое Триий потерял, что теперь спать боится? Может, Мариш учудил? Мне всегда казалось, что рано или поздно он что-то такое провернё…
Шидай резко умолк и настороженно замер. Ранхаш подался вперёд и напряг слух. Не было ни странных звуков, ни каких-то особенных запахов, но звери внутри отчего-то вскинулись и обеспокоенно заворчали. Секунда, Ранхаш и Шидай столкнулись взглядами, а затем лекарь долбанул локтем в стенку экипажа, и мужчины, все трое, выкатились на мостовую. Кучер вспрыгнул с козел чуть позже, волна взрыва подхватила его в воздухе и швырнула в стену. Грохот сотряс улицу, задребезжали стёкла, испуганно заржали лошади, вверх вскинулось пламя, ржание стало ещё более отчаянным. Хрясь! Оглобли выломались, и лошади помчались прочь по улице.
Ранхаш перекатился с бока на колени, но встать сразу не смог: левая нога после удара о мостовую онемела и подвела. Подоспевшие Шидай и Рладай закрыли его с двух сторон и осмотрелись. Из проулков на улицу высыпались охранники харена, захлопали двери домов, послышались испуганные голоса.
Шидай присмотрелся к огню, пляшущему в окнах экипажа, и решительно шагнул прямо в пламя. Оно обтекло его ореолом и короной вспыхнуло на голове. Рладай мгновенно смекнул, что огонь ненастоящий, и знаками отправил подчинённых прочёсывать улицы.
Ранхаш наконец поднялся и, прихрамывая, шагнул к лекарю.
– Тифрити, – Шидай носком сапога подковырнул один из замаскированных под мостовую шаров. – Запечатлели на них горящую карету, а потом активировали, когда мы на них наехали.
Ранхаш и сам увидел между языками огня каменную кладку, узором не совпадающую с остальной кладкой. Лекарь опустился на корточки и, как занавесь, отодвинул в сторону бушующее пламя.
– Небольшая взрывная печать, чтоб тряхнуло, но не убило. И к чему это?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Распрямившись, Шидай подошёл вплотную к сыну и, стараясь не шевелить губами, спросил:
– На провокацию отреагировали?
– Не думаю. Убить не хотели, похитить не смогли бы. Не успели бы вытащить из экипажа до появления охраны.
– Значит, отвлечь. И ради чего?
Отвечать не требовалось.
