увидел, что он в душе предугадал мой ответ и доволен своей прозорливостью.
– Вот еще что… – мне были важны подробности, – а кто вам сказал, что воскрешение у игроков не работает?
Арес мотнул головой и с облегчением сказал:
– Спросишь у Абдула. Теперь твой визит – не моя проблема.
Он принес мне еще чашку кофе, а сам поднялся по лестнице, чтобы представить мое основание для встречи главе Криминального кворума.
Ожидание длилось недолго, буквально через десять минут я услышал, что кто-то спускается по лестнице, и почти сразу увидел свою, уже привычную галлюцинацию – черный куб, висящий в воздухе на метр выше моей головы. У меня появилось растущее чувство тревоги, мне грозила нешуточная опасность, логику которой я не мог понять, но знал, что отнестись к этому надо максимально серьезно. Недолго думая, я надел шлем – до этого момента он болтался на поясе – но откинул забрало, чтобы явно не показывать своих подозрений. Интуиция мне кричала, что они будут вести переговоры по-плохому. Значит, разговоры по-хорошему закончились.
Арес спустился по лестнице и жестом пригласил меня наверх. По выражению его лица я понял, что ему совсем не нравится роль участника предстоящих переговоров. Мне показалось, что он хочет сбежать от всего этого подальше.
В молчании мы поднялись сначала на первый этаж, затем по каменной лестнице взошли на верхний ярус башни и наконец оказались на смотровой площадке, венчающей это самое высокое строение в поселке.
Здесь тоже стоял стол, но теперь из ротанга, и десяток таких же стульев. За столом сидел толстый и лысый мордоворот, некрасивый, с грубыми чертами лица, огромным шрамом, обезображивающим пол-лица: от левой брови до подбородка. На заплывшем лице – близко посаженные щелки глаз, массивный нос и кустистые «брежневские» брови. «Вот сволочь! – подумалось мне. – Особенно взгляд – наглый такой, с вызовом».
На толстяке был костюм типа банковского служащего, а на груди висело массивное ожерелье из белых, точнее, молочного цвета, крупных камней. Весило это украшение, наверное, килограмма четыре, не меньше. Мордоворот пил чай. За его спиной стояли пятеро охранников – не атлетов, но явно ловких бойцов. Больше всего меня поразило то, что у самой стены башни сидел на ротанговом кресле собственной персоной корпорат Скитли.
Мы с Аресом сели напротив Абдула, чая нам никто не предложил, даже когда по лестнице, выходящей из глубины башни, поднялась девушка с чайником и долила главе ароматного травяного варева.
– Ну что молчишь? – спросил Абдул, когда пауза затянулась. Я выразительно посмотрел на чайник, но он сделал вид, что не заметил. Сам я налить не мог, так как чашек на столе не было.
Я посмотрел на Ареса и улыбнулся:
– А у тебя лакеев не было.
Глава гильдии воров побледнел и, чтобы как-то замять неловкость, сказал:
– Леонид, ты просил встречи, чтобы обсудить судьбу Криминального кворума в Приморском форте. Говори в тему…
– Да, основание переговоров такое, но мне нужно спросить о другом… – начал было я.
– О другом потом! – резко вступил в наш диалог Абдул. – Сначала дело. Ты, Леонид, привык к общению без лишних формальностей и лживой вежливости, мне это нравится. Давай так: либо верни наше здание и имущество, либо заплати один миллион золотых имперских монет.
– Договорились! Заберешь миллион в имперском банке! Давайте теперь обсудим другое, – я кивнул Абдулу, который опешил от моего быстрого и легкого решения расстаться с немыслимой горой золота. А я незаметно усмехнулся – у меня была стойкая уверенность, что банкиры этому жирному борову ничего не отдадут, ни одной серебрушки.
– Абдул, мне нужно обсудить важн… – я опять начал говорить, но он перебил меня.
– Господин… Абдул, – он сделал ударение на первом слове, чтобы я начал обращаться к нему в некой уважительной форме.
– Да, мы же не представились, – искренне спохватился я. – Господин Абдул, меня зовут Командор Леонид.
– Леонид, ты нанес… – начал он фразу, но я также, как и он, прервал её.
– Командор… Леонид! – я улыбнулся и постарался сделать это почти доброжелательно.
– Командор Леонид, – он буквально выдавливал из себя мой титул с премерзкой ехидной усмешкой, – твои люди убили много моих людей в Приморском форте. Как ты будешь компенсировать потери Кворума?
– Был убит мой человек, ранен мой сержант, на мою просьбу о встрече Апрель не отреагировал и виновных не выдал. Если бы мне отдали «око за око», я бы не стал убивать всех. Апреля вообще-то убил он, – я кивнул в сторону Скитли, который после этих слов съежился на своем стуле.
Но моя легенда на Абдула не подействовала, он требовательно смотрел, ожидая продолжения объяснений и, видимо, уступок. А когда не дождался ответа, который хотел получить, то жестко сказал:
– И ты, и я знаем, что это только повод. Без умысла за пару случайных жертв две сотни человек не убивают. Зачем ты их казнил? Ведь эта была казнь, я знаю, даже не спорь.
– К чему ты клонишь? – тревога в моей голове уже не кричала, а просто вопила во все горло.
– Я убью твоих людей, как ты убил моих. Ты сказал – «око за око»?! Теперь это мое право, – Абдул что-то сказал правому телохранителю и тот, достав свисток, свистнул три раза.
У восточных ворот стали собираться вооруженные люди: тяжелая пехота с пиками и арбалетчики, а командовали ими несколько человек в форме офицеров имперских войск с короткими мечами и небольшими щитами.
– Господин Абдул, ты делаешь огромную ошибку, – я обратился к нему без всякого ёрничания, – мы можем остановить бесконечную вендетту здесь и сейчас. Ты сам знаешь, что твои люди виновны в беспорядках в форте. Идёт война, и мне нужно было быстро и эффективно навести порядок.
– Командор Леонид, – глава Кворума с нескрываемой гордостью наблюдал, как его армия выдвигается из ворот крепости и строится в ровные ромбы по сто бойцов, – я уже все решил. Ты заплатишь, твои люди умрут. Это будет уроком.
Я присмотрелся к бойцам его армии. Они старались выглядеть как регулярные части, но, судя по шараханью в поисках своего места в построении, разнообразию оружия и обмундирования, это была не армия, а,
