– Неудобный лидер, – вставил я. – Умевший наживать врагов.
– Гросперрин говорит, что до конфликтов у него ни с кем не доходило. Администрация все понимала и восхищалась им, его дерзостью. Хотите верьте, хотите – нет.
– А что говорят соседи Майерса по дому?
– Таких четверо. Я беседовал с тремя и с дамой-управляющим – по телефону. В общем все то же самое. Мелвин был умницей, но своим острым языком мог запросто отшить любого.
– Однако, – вмешалась Коннор, – пока никого из жертв не называли человеком неудобным. Получается, что убивали их из-за того, кем они являлись, а не из-за того, что они делали.
– У миссис Гросперрин не было никаких соображений относительно причины, побудившей Майерса забрести в ту улочку? – задал вопрос Даниэл.
– Нет. Но одно можно сказать с уверенностью: он вовсе не заблудился. Прилегающие районы Майерс знал как свою ладонь, ориентировался в сетке кварталов как по карте. Кто-то убедил его пойти именно тем путем. Вот все, чем мы в данный момент располагаем. Ты уже решил, когда отправишься в книжный, Алекс?
– Даниэл предлагает четверг или пятницу – чтобы борода еще чуть подросла.
– Грамотное соображение, Эндрю.
Глава 40
Обмениваясь профессиональными репликами, гости ушли, и я уже в который раз вернулся мыслями к Нолану Далу.
Параллель с Понсико: еще один одаренный молодой человек решает добровольно уйти из жизни.
Не очень надежная параллель. Интеллект – слишком слабая защита от боли. Отчетливое осознание действительности подчас становится непереносимым.
Не смог я отключиться от этих размышлений и утром.
Смутная ситуация, как сказал доктор Леманн. Будет лучше, если Хелена ничего о ней не узнает.
Получается, Нолана поглотила бездна вины?
Сначала я предположил нечто связанное с сексуальными пристрастиями, но ведь нетрудно и ошибиться. Хелена говорила о его любви бросаться из крайности в крайность.
Как далеко он мог в этом зайти?
Не перевелся ли Нолан из Вест-сайда потому, что совершил там что-либо?
В Вест-сайде была убита Айрит. Уже после смерти Латвинии, на школьном дворе, я подумал о чудовище в униформе.
Полисмен?
Атлетически сложенный, сильный, красивый, улыбающийся молодой полисмен?
Какая мерзость... Но полицейский из Вест-сайда наверняка хорошо знает каждую тропку в парке, ему не составит труда побывать там, оставшись никем не замеченным.
К тому же полисмен всегда найдет причину, объясняющую его присутствие где бы то ни было.
Полиция не патрулирует территорию парка, этим занимаются рейнджеры... Коп, решивший в обеденный перерыв перекусить на природе?
Бессмыслица какая-то. К моменту убийства Латвинии и Мелвина Майерса Нолан был уже несколько недель как мертв. И ни намека на то, чтобы он хоть раз кого-то обидел – кроме себя самого.
Необузданное воображение, Делавэр. Время абсолютно не совпадает.
Если только убийц было несколько?
Не компания из мужчины и женщины, а целый клуб убийц. Это объясняет и различие в способах действия.
Групповая игра: город делится на районы, по одному полицейскому участку на игрока. Нолан инструктирует их всех – он эксперт...
Хватит. Я пытаюсь бросить тень на мертвеца лишь потому, что он был умным человеком. А еще из-за похожего на испуганную белку Леманна. Нет сомнений в том, что Нолан поделился с ним своим секретом, который психиатр почел за благо похоронить навсегда. Обычная профессиональная осторожность, и в этом Леманн не очень-то отличается от меня.
Но все же, все же – Хелена бежала.
Почему?
Я решил дать ей еще один шанс.
* * *
Оператор станции сообщила, что домашний телефон отключeн. Значит, Хелена знала, что вернется не скоро.
Родители умерли, других родственников нет – к кому в трудную минуту она обратится за помощью?
Отдаленная родня? Друзья? О них мне ничего не известно.
Собственно, и о самой Хелене известно не очень много.
Она упоминала как-то о бывшем муже.
По специальности Гэри – пульмонолог. В целом неплохой парень, но ему втемяшилось в голову стать фермером, вот он и отправился в Северную Каролину.
Сказалось ли в этой оценке ее великодушие, или же они и в самом деле разойдясь остались друзьями?
Я позвонил Рику в госпиталь. Раздражение в голосе сразу исчезло, когда он понял, с кем говорит.
– Ну да. Гэри Бланк. Он работал здесь же, у нас. Отличный специалист по легким. Сам с Юга, в душе так и остался простым сельским парнем.
– Не из Северной Каролины?
– Не знаю, Алекс. А что такое?
– Интересно, не могла ли Хелена попросить у него поддержки?
– Гм... Разошлись они очень по-человечески, как и следовало ожидать. Гэри, в сущности, никогда не помнит зла, отходчив. Если Хелена обратилась к нему за помощью, то я уверен – да, Гэри открыл перед ней дверь настежь.
– Спасибо, Рик.
– Все еще пытаешься... отыскать ее?
– Ты знаешь меня. Не люблю бросать начатое.
– Да уж. Я тоже был таким.
– Был?
– Вчера. – Он рассмеялся.
* * *
Во всей Северной Каролине имелось три телефонных кода: 704, 910 и 919. Я выведал в справочной всю информацию по первым двум, прежде чем набрать 919.
Гэри С. Бланк, без всякой ученой степени. Пригород Дарема.
В Северной Каролине сейчас время обеда.
Хелена подняла трубку после второго гудка.
Узнала она меня сразу, и голос ее тут же напрягся.
– Как вы отыскали меня?
– Озарение свыше. Боюсь показаться назойливым, но мне просто хотелось узнать, как у вас дела. Если нет желания разговаривать, так и скажите.
Она молчала. На том конце провода слышалась негромкая музыка.
– Хелена...
– Простите, вы застали меня врасплох.
– Мне очень жаль...
– Нет-нет, все в порядке. Я... Это даже трогательно – такая забота. Должна извиниться за то, что уехала без предупреждения, но... Трудно, доктор Делавэр, мне очень трудно. Вы и вправду застали меня врасплох.
– Вам нет нужды...
– Все, вхожу в норму. Видите ли, на меня все это так подействовало, что я решила встряхнуться.
– После того как вам удалось выяснить что-то о брате?
– В каком смысле? – Голос Хелены дрогнул.
– После находки семейных альбомов в гараже Нолана вы мне так и не позвонили. Мне показалось, вы обнаружили в них нечто огорчительное.
Долгое молчание.
– О Господи, – послышалось наконец в трубке. – Черт возьми!
– Хелена...
– Боже мой, – она почти кричала, – я не хочу об этом говорить!
– Не будем.
– Поймите, доктор, здесь уже ничего не изменишь. И вообще это меня не касается, честное слово. Я пытаюсь сосредоточиться на том, что я еще могу сделать. Забыть, похоронить прошлое и продолжать жить дальше.
Пришел мой черед промолчать.
– А вы мастер своего дела. Пугающая проницательность. Простите меня, я, наверное, несу чушь.
– Никакой чуши. Вы узнали что-то, от чего почувствовали боль, и не хотите сейчас погружаться в нее вновь.
– Именно так. Совершенно верно.
Опять пауза.
– Только один момент, Хелена. Если Нолан был вовлечен в нечто такое, что еще продолжается, и у вас есть возможность...
– Конечно это продолжается! Весь мир смердит, тонет в дерьме, он полон... таких вещей. Но я не могу отвечать за каждую... Не бросайте...
Послышался шепот и стих – видимо, она прикрыла трубку рукой.
– Мой бывший супруг услышал, как я ору, и подошел убедиться, что все в порядке. – Она сделала глубокий вдох. – Мне искренне жаль, доктор. Смерть Нолана сама по себе вещь ужасная, однако узнать, что он был... Простите, это выше моих сил. Спасибо за звонок, но нет. Ничего, я справлюсь... Здесь такая природа, попытаюсь прижиться... Еще раз извините за нервный срыв, доктор, и постарайтесь понять меня.
На протяжении минуты она в третий раз просила прощения.
– Само собой, Хелена. Вам не о чем сожалеть. Даже если Нолан и впал опять в какую-то крайность...
– Я не назвала бы это крайностью, – неожиданно яростно отозвалась Хелена. – Мерзость – да, но не крайность. Но парни вечно клюют на это, разве не так?
– Вечно?
– Наверное. Древнейшая профессия, так?
– Вы имеете в виду проституцию?
Тишина.
– Как? – переспросила она. – А вы что имеете в виду?
– Я сказал, что Нолан мог впасть в очередную политическую крайность, Хелена.
– Если бы. К такому я давно привыкла. – Она невесело засмеялась. – А читать мысли вы все-таки не можете, доктор... Политика. Хорошо бы так, но нет, я говорила о старом добром распутстве, которым, оказывается, был одержим мой добропорядочный братец-полисмен. – Снова смех в трубке – громче, громче, голос – на грани истерики. – Мне плевать на политические пристрастия Нолана. Он вечно метался от одного полюса к другому, подумаешь! По правде говоря, мне сейчас наплевать вообще на все, что он делал. Доктор, я так зла на него! – Голос ее внезапно сел. – Дико, безумно зла! Что он сделал! Господи, что он делал!
