На этот раз задавить Марджану оказалось еще труднее: у меня подкашивались ноги от перенапряжения, так что пришлось опереться руками о край стола. Рейнгард заметив неладное, бросилась ко мне через кабинет. От Эмпуса тоже не укрылось творящееся со мной.
— Что Хозяйка, каково оно жить в чисто материальном мире?! — Спросил он с усмешкой, однако предпочел на всякий случай отодвинуться вместе со стулом подальше.
— Тебе нехорошо? — Ленка заботливо заглянула в лицо.
Я судорожно перевела дыхание.
— Все нормально. — Богиня и вправду отступила, оставив "след" в виде холодной испарины на лбу.
— Предлагаю сделку, — продолжил успокоившийся арестант, — ты немедленно выпускаешь меня, а я устраиваю так, чтобы нить твоей судьбы оказалась выткана самым благоприятным для тебя образом. Получишь все, что пожелаешь: богатство, красивого мужа, детей, собаку… Подумай, другого шанса не будет!
"Это самая фантастическая взятка, из всех, что мне предлагали" — промелькнула мысль. Я не собиралась с ним торговаться. Но, пока подследственный идет на контакт, нужно выпытать у него как можно больше.
— Зачем вам столько зомби? — Спросила отдышавшись.
— Мне нужны были сервы, — Эмпус пожал плечами. — Чтобы раскопать завал в шахте, и на случай визита змеевых прихвостней — с ними живым рабам не управиться.
— А что за завалом?
— Что же ты, аватара, а таких элементарных вещей разобрать не можешь?
— Не могу. — Признала я очевидное. — Так, что там?
— Мы договорились?
— Нет.
— Значит ты еще глупее тех болванов, что привели меня сюда. Они-то быстро поняли, за кем сила!
— Тем не менее, наручники не сняли. — Я позволила себе ядовитую улыбку, хотя поведение конвойных, честно сказать, меня ошеломило. Рейнгард-умница, пока мы перепирались, вызвонила одного из оперов. Уже через пару минут он появился на пороге кабинета. Следом притопали и парни из конвойного батальона, но им я больше не доверяла.
— Проследите, чтобы арестованного благополучно доставили в СИЗО. — Попросила оперуполномоченного.
— Я прослежу! — Ответила вместо него Ленка.
— Встретимся в суде. — Проходя мимо следователя, бросил ей Эмпус. — Когда меня освободят, посмотрим, кто за кем следить будет.
— В суде? — переспросила я, когда подследственного увели.
— На следующий вторник назначен процесс по обжалованию меры пресечения. — Поморщилась Рейнгард. — Этот проныра-Гильденстерн успел целую колею в суд протоптать.
— Думаешь, отпустят?
Подруга неопределенно покачала головой. Такой ее настрой меня не порадовал.
— Я к себе, — сообщила ей, — позови, когда на обед соберешься.
Но вернуться к работе не удалось. Опять позвонили на сотовый.
"Что за день такой сегодня?" — В сердцах так ковырнула откидывающуюся крышку, что едва не выронила телефон.
На этот раз звонили с платной стоянки, где я ставила свой "Марч"-ик. Вот уж точно, беда не приходит одна. Мало мне было заморочек с прялками-керами, так теперь к ним еще прибавилась погубленная машина! Из сбивчивых объяснений дежурного охранника понять можно было не так уж много, но одно я уяснила — кто-то поджог мой автомобиль.
— Выезжаю! — Бросила я в трубку и принялась лихорадочно одеваться. Как назло, Миргородцев уехал по Ленкиному заданию. В управлении все машины расхватал лазаревский отдел. Пришлось ловить такси прямо на улице.
Моя "Ласточка" одиноко стояла на опустевшей асфальтовой площадке, огороженной со всех сторон сетчатым забором. Снег здесь сгребали ежедневно, поэтому кое-где даже можно было разглядеть белую разметку. Но под моей машиной разлолось грязно-черное озеро. Поверхность его парила. Машины других клиентов сгрудились на противоположенном конце стоянки, подальше от изуродованного огнем "Ниссана". У меня аж сердце зашлось, когда я увидела свой маленький "Марч": черный от обуглившейся краски, лохмотья шин вплавились в асфальт, стекла выбиты — толи во время тушения, толи лопнули от перегрева. По земле прямо между колесами от переднего бампера и до самого ограждения змеилась трещина. Асфальт раскололся, стенки разлома покрывала уже знакомая черная субстанция, больше всего напоминавшая загустевший мазут. Из трещины тоже вырывался пар. Рядом с обезображенным автомобилем переминались с ноги на ногу все трое охранников из дневной смены. У их ног валялось четыре огнетушителя, явно опустевших, и грязный холщовый рукав, одним концом уходивший в дверь сторожки. Из брандспойта на его конце продолжала литься вода, размывая остатки снега.
— Что здесь случилось? — Накинулась я на старшего смены. — Это явный поджог! Как вы могли проворонить?!
— Но, Марина Игоревна! — Охранник знал меня не первый день. — Я же говорил вам, еще по телефону, мы — не виноваты. Тут, видать, какую-то подземную трассу прорвало. Ка-ак громыхнет, как полыхнет снизу! Асфальт треснул, шины махом к земле пришкварились. Потом уже и кузов загорелся. Мы с ребятами прибежали, стали пеной заливать, но тут эта дрянь снизу полезла, — он показал на черную лужу, — потом окна полопались. Но вообще, не так уж сильно она и горела. Даже пожарка не потребовалась, своими силами потушили. Хорошо рядом других машин не было. Не знаю вот только, кому из коммунальщиков звонить: в водоканал или энергосбыт. Может, вы подскажете?
Все это он рассказывал, бегая вместе со мной вокруг обгорелого "Ниссана". От последнего вопроса я сначала отмахнулась: "Пускай, страховщики с этим разбираются!" Не откладывая, принялась набирать номер страховой компании. Потом повнимательнее взглянула на непонятную дымящуюся лужу.
— Что за ерунда?…
Если бы мы не находились сейчас на территории Западно-Сибирской низменности, я бы решила, что это — лава. Вот точно также она выглядела в одном научно-познавательном фильме, который крутили по каналу "Дискавери".
— Из труб наверное натекло. — Предположил охранник. Его версия не показалась мне разумной, если допустить, что это разлился мазут, выходит у нас нефтепродуктопровод проходит прямо под улицей — а это невозможно. Над такими магистралями жилые районы не строят.
Народ у нас любит хаять милицию. А между прочим, вызванная мною дежурная группа из Центрального отдела прибыла всего через пятнадцать минут. А вот страхового агента пришлось ждать долго. Коллеги из Центрального давно окончили осмотр и, собрав объяснения со всех присутствующих, отбыли "на базу", а мы все топтались: то у спаленной машины, то у окна в сторожке. Когда же агент наконец прибыл: щеголеватый молодой человек в круглых очочках и дубленке на распашку, демонстрирующей нам пиджак в полоску и ярко розовый галстук, оказалось, что с ним нет эксперта, способного оценить масштабы и причину повреждений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
