что Диана к нему попала весьма бедно одетая. Он же не знал, что дорогую норковую шубку она обменяла на эти лохмотья.
Глеб торопился, он занервничал, пытаясь найти калитку с красивом заборе. Заметался вдоль него, когда его окликнули.
— Мужчина, что вам тут нужно?
Он оглянулся. Рядом с ним стояла высокая, сухая женщина в дорогом норковом манто. Её лицо выражало крайнюю степень презрения, на Глеба дама смотрела, как на таракана, который портит внешний вид ее кухни.
— Извините, мне нужна Марина Иосифовна, — заторопился Глеб, он понимал, что выглядит в этом дорогом поселке неуместно, его просто могут принять за бомжа. — Я должен ей сказать о дочери.
Глеб Георгиевич совсем забыл о том, о чём предупреждала его Диана. Стоило ему занервничать, и все вылетело из его головы.
— О доченьке? Известие о Дианочке? — вдруг лицо женщины расплылось в улыбке. — Какая радость!
— Вы знаете Марину? — опешил Глеб.
— Конечно, мы с ней близкие подруги, — уверила его женщина. — Вот только её сейчас нет дома.
Женщина поменялась в лице, сейчас оно выражало крайнюю меру печали, она выглядела расстроенной.
— Она так переживала потерю дочери, что попала в больницу, — сложила ладони у груди женщина и пустила слезинку.
— В какую больницу, скажите мне адрес, — заторопил даму Глеб. — Я сейчас же поеду туда и скажу ей, что дочь жива и относительно здорова.
— Вас туда не пустят, это частная клиника с закрытой территорией, — покачала печально головой женщина. — Меня, кстати, зовут Елена.
И она протянула ему ухоженную руку, всю в кольцах с огромными камнями. Глеб осторожно пожал её, он с опаской посмотрел на дорогие украшения.
— Глеб, я знал Марину в молодости, ещё до её замужества.
— Глеб, у меня родилась идея, — на лице дамочки вновь сияло счастье. — Давайте мы заберем Диану и поедем все вместе к Марине в больницу.
— Это хорошая идея, — обрадовался Глеб.
Елена подхватила его под руку и поволокла к машине.
Глеб Георгиевич с удивлением отметил, что это скорая помощь.
— Но это машина…
Начал было он говорить.
— В Москве ужасные пробки, на скорой передвигаться быстрее, — махнула рукой Елена. — Мальчики, заводите.
Она скомандовала, затолкнула Глеба в фургон и запрыгнула на место рядом с водителем.
У Глеба Георгиевича появилось нехорошее предчувствие. А все ли правильно он делает? Диана что-то ведь ему говорила по поводу своих родственников, но ведь эта дама не родственница. Чем ближе они были к его дому, тем больше сомнений у него было.
Возле дома, он решил, что поднимется в квартиру один, все расскажет Диане и та решит, можно ли доверять этой даме.
Но только он вышел и шагнул в сторону подъезда, как его толкнули в спину. Он и сам не понял, как оказался у квартиры.
— Открывай, дедок, — пробасил парень, что вышел вместе с подругой Марины.
Глеба Георгиевича ощутимо толкнули вперед.
— Открывай, а то ребра сломаем, — пробасил второй парень, который шёл за Еленой.
Рядом мялась Елена, плотоядно облизывая губы. Глеб Георгиевич понял, что попал. Он начал рыться в карманах, пытаясь сделать хоть что-нибудь, но в его карманах не было даже дырок, куда можно было бы спустить ключи.
И тут щёлкнул замок соседской двери и наружу вышел Сава, его сосед и помощник по дому. В одной руке Сава держал поводок мастиффа Феликса, а во второй был зажат шприц.
— Здравствуйте, Глеб Георгиевич! Весь день вас жду, Феликс не дает подстричь ему когти, поставьте ему укольчик, у вас это лучше получается, — расплылся в улыбке сосед.
Глеб Георгиевич сразу сориентировался. Лестничная клетка слишком узкая, особо не развернешься. Сразу за ним стоит амбал, позади второй, тот ближе к Савве, в конце площадке топчется дамочка, но Глеб её не боялся. И он вырвал из рук Саввы шприц и быстро, пока амбал ничего не понял, вогнал ему в плечо иглу и нажал на поршень. Собачий транквилизатор для такого бугая был слаб, но мог выключить того на полчаса.
В глазах Саввы непонимание сменяется на гнев, до добродушного соседа вдруг доходит вся сложность ситуации, и он говорит собаке: Взять!
Такой же добродушный мастифф, который за всю жизнь и мухи не обидел, делает шаг вперед и хватает за штаны второго амбала, как раз в области паха. Складочки на лбу собаки приподнимаются, и она печальными глазами смотрит на того, чьи причиндалы сейчас легонько прикусила.
— Аааааааа, — орет мужик, и на его штанах медленно расползается мокрое пятно. Мастифф делает рожу ещё более печальной и с тоской косит глазом на хозяина. В глазах мастиффа печаль вселенская.
— Ааааааааа, убивают, — орет позади Елена.
— Суки, — хрипит мужик, в которого вкололи транквилизатор.
— Ааааааа, г*ондон штопанный, собаку убери, — орет второй амбал.
— Сдави чуть сильнее, Феликс, — командует Савва.
И тут открываются двери, на пороге стоит Диана в старом бабушкином халате и с выбивалкой для ковров в руках.
— Вот ты где, дрянь, — шипит тетка Елена, кидаясь вперед. Она толкает того мужика, в чьи причиндалы вцепился пёс, от чего пёс усиливает давление челюстью, а амбал уже не кричит, а шипит от боли. Толкает второго, но на того уже подействовал транквилизатор, он делает шаг в сторону и кубарем скатывается с лесенки. И хоть Глеб Георгиевич пытается прикрыть собой Диану, тетка Елена с ужасающей силой его откидывает в сторону на Савву.
Она тянет свои ужасные ручонки к Диане, как страшная ведьма в ещё более страшной сказке. Но! Диана уже размахнулась выбивалкой для ковров, как ракеткой в теннисе, и бьет Елену по лицу с такой силы, как будто отбивает мяч на своем поле.
Хрясь! И тетка Елена с визгом улетает назад.
Хрясь! И собакен прикусывает мягкие яички у мужика.
Хрясь! И еще один из сопровождавших Елену амбалов, пересчитав все ступеньки, падает на нижнюю площадку.
— Ну, ничего себе, — чешет затылок Савва.
— Вызывайте полицию, меня пытались похитить, — командует Диана.
Глава 41
Волков вместе с Заславским стояли перед отделением интенсивной терапии. Только что в присутствии полицейского Заславский опознал человека, что помогал ему на территории России искать родственницу. Он его назвал Георгием Вострецовым, хоть таких документов в Москве не выдавалось. Рядом с ними топталась Маша в
