него просто остановилось время.
— Любомир, ты что выключил его? — спросил я у графа Щетинина, который уже давно потерял интерес к застывшему перед нами гиганту.
Но он оставил мой вопрос без ответа. Как знать почему, похоже в голове у него и в самом деле происходили весьма любопытные и непонятные вещи. Интересный Дар, что тут скажешь.
— Ладно, Бог с ним, — махнул я рукой и вернулся к нашим делам. — Василиса, начинай действовать, пока еще кто-нибудь не явился.
Девушка для начала активировала Портал, дождалась пока стена превратилась в колышущееся волнами черное зеркало, а затем пришел черед артефакта.
На этот раз сесть на траву разумеется я ей не позволил, так что мы с Мироном поддерживали ее все время, пока она занималась разведкой.
Ко всеобщему удивлению, времени ей потребовалось совсем ничего. Мы не успели даже поволноваться как следует. Судя по ее лицу, мне показалось, что она даже сама была несколько разочарована таким коротким путешествием.
— Да нечего там смотреть, — сказала она в ответ на наши молчаливые взгляды. — Туман куда ни глянь… Трава… Засады нет… Что за мир идиотский?
— Ну нет так нет, чего ты нервничаешь? — улыбнулся я и чмокнул ее в щеку. — Может там вообще ничего нет? Сейчас быстренько все сделаем и домой.
— Недопустимое значение букв… — сказал Щетинин.
— Тьфу черт… — вздохнул я и посмотрел на Любомира. — Ну ты-то чего ляпаешь под руку, граф?
Глава 24
Такое ощущение, что ничего не изменилось. Здесь все было в точности таким же, Василиса была права. Чистое серебряное небо над головами, запах воска и черная, как смоль трава, которая почувствовав наше присутствие, сразу же обвила наши ноги и попыталась вспороть адамантиновые подарки Джасвиндера.
— Мне кажется, или вокруг все осталось прежним? — задал риторический вопрос Минин.
— По-моему ты слепой, — сказала Подарина, которая любила его одергивать. — Вообще-то вон там холмы какие-то появились.
Она указала рукой куда-то вдаль, где среди тумана и в самом деле проступали очертания чего-то очень похожего на покатые горы. Разумеется у меня возникло ощущение, что эти холмы двигались как и все остальное в этом странном мире.
— Между прочим, они везде появились, не только там, — обвела рукой горизонт Василиса. — Просто присмотритесь повнимательнее.
Она была права. Стоило как следует сконцентрировать взгляд на одной точке, как в тумане начинали проступать контуры таких же холмов, которые увидела Подарина.
Все они находились от нас приблизительно на одинаковом расстоянии, но на каком именно сказать было проблематично — этот долбаный туман мешал что-то сказать наверняка.
Да и вообще, было как-то странно, что мы могли что-то рассмотреть в нем так далеко. Это необычно и крайне неестественно. Не думаю, что где-то еще кроме этого места могло произойти что-либо подобное.
Я активировал Модуль и на всякий случай проверил активность живых форм вокруг нас — прибор показал, что все чисто, опасаться некого.
— Ребята, а вы заметили, что здесь звук изменился? — спросил вдруг Сазонов. — Раньше он был будто с каким-то изъяном, а сейчас нет.
Все замерли и прислушались. Надо же, а ведь Мирон совершенно прав. Часовой механизм этого мира теперь работал как нужно, без сбоев.
— Интересно, почему так происходит? — спросил Сазонов.
— Даже думать на этот счет не собираюсь, — покачал я головой. — Только мозги всякой ерундой забивать. Вон лучше у Щетинина спроси — он мужик башковитый, может и скажет чего вразумительного.
Мирон посмотрел на Любомира и открыл было даже рот, чтобы обратиться к нему с вопросом, но тот ответил сам:
— Допустимое значение переменной… Сто один тридцать… Жесткое неравенство… Любомир… — после этих слов он замолчал и потерял интерес к Сазонову.
— Понял? — спросил я у Сазонова, который замер с открытым ртом, пытаясь понять — имеют ли смысл сказанные графом слова или нет.
— Не очень, — честно ответил он и почесал затылок.
— Нам туда, — прервала наш занимательный разговор Василиса и указала рукой в левую сторону.
Куда именно идти нам было совершенно без разницы. Ну а как может быть иначе, если все вокруг выглядит абсолютно идентично? Если честно, то такого со мной еще не было.
Похожее ощущение возникает в пустыне и когда ты находишься посередине океана, где не видно суши. Но там хотя бы есть солнце на небе, по которому можно ориентироваться. Здесь же нет ничего.
Нет, в теории даже холмы на горизонте отличались друг от друга, но эти различия были настолько незначительны, что просто не откладывались в памяти.
Глядя на растерянные лица ребят, я понял, что их сейчас одолевают схожие размышления. Ладно, нужно подавать пример. От стояния на месте ключ сам по себе в кармане не образуется.
Я поправил Рюкзак и потопал в указанном Соловьевой направлении.
— Не спеши, — услышал я голос Мирона, немного притормозил и дал его ребятам меня обогнать. Ну да, они же прикрытие — должны впереди идти, не буду им мешать заниматься своим делом.
Мне показалось, что мы уже шли около двух часов, когда трава под ногами исчезла, а окружающая нас местность переменилась. Туман, который нам всем уже успел надоесть, никуда не делся, но вот колонн не было.
Ну а вместо травы теперь под ногами появился какой-то ил, по которому было жутко неудобно идти. Ноги вязли в нем как в болоте, замедляя шаги. А еще появился новый запах и теперь в этом невеселом месте пахло не только воском, но и полежавшими на солнце морскими водорослями. Такой себе запашок на самом деле. Учитывая еще, что ил, по которому мы шли, блестел под серебряным небом, возникало полное ощущение того, что мы топаем по гигантской куче чьего-то дерьма.
— Мне кажется я только что вступил в большую какашку, — подтвердил мои мысли Минин. — Теперь главное не поскользнуться и не упасть.
Ему никто не ответил. Настроение у всех и без того было паршивым, так что не думаю, что кто-то горел желанием участвовать с ним в бессмысленных разговорах.
— Соловьева, долго нам еще? — недовольно спросил он у Василисы после того, как мы протопали по вонючему илу еще с километр. — Что-то ничего не меняется вокруг.
— Откуда мне знать? — огрызнулась она. — Иди молча, пока я тебя сама здесь не утопила,
