Фрейлине это не понравилось.
Приятно было видеть, как ее трясет от злости, но ничего поделать она не может.
На этот раз чаепитие проходило в чайной комнате.
Я почти не удивилась, увидев за столом Изабеллу. На этот раз она не улыбалась и беседу с королевой поддерживала с измученным видом.
Шелковые обои и обивка дивана имели приятный, мшисто-зеленый цвет, неожиданно оказавшись в тон моему платью.
В комнате кроме меня, королевы и мачехи, были только фрейлина, что меня сюда привела, и служанка, разливавшая чай.
И Рой.
Королева пригласила меня к столу и с недовольством проследила за тем, как Рой встал за моей спиной.
— Рыцарю стоит подождать за дверью. Не дело неженатому мужчине слушать женские разговоры.
— Он останется.
Изабелла встрепенулась.
— Розанна, как ты можешь разговаривать в таком тоне?
Фрейлина отвлекла королеву избавив меня от необходимости как-то объяснять свое решение. Они говорили негромко, на незнакомом мне языке. Я не понимала ни слова, но была уверена, что сейчас королеве быстро пересказывали что случилось на пути сюда. И о герцоге Каллахане, которого сегодня во дворце вроде как не должно было быть, и о неожиданной встрече с принцессой Бриной.
Королева выслушала ее, немного подумала и бросила несколько слов. Фрейлина понятливо кивнула.
К вопросу о моем рыцаре мы не более вернулись.
Королева будто куда-то торопилась и сразу перешла к главному:
— Дорогая, нам с леди Изабеллой кажется, что тебе стоит вернуться в родительский дом.
— Неужели, — Я посмотрела на мачеху. Вид она имела несчастным и больше всего на свете желала убраться отсюда поскорее, — матушка считает так же?
— Я не…
— Разумеется. Любая мать желает своему ребенку только самого лучшего. — королева скупо улыбнулась мне. На Изабеллу, оказавшуюся меж двух огней, она не смотрела. — Ты же не только вредишь своей репутации, переехав в дом неженатого мужчины, но и ставишь под угрозу свою жизнь…
— Что? — на какое-то мгновение мне показалось, что королева в открытую мне угрожает.
— Всем уже известно, что дом моего племянника сгорел. Пожары всегда очень опасны, дорогая. Ты могла пострадать.
От сердца отлегло. Королева все же угрожала мне, но не открыто. Мы сидели в этой уютной чайной комнате, напоминавшей о лесе, пили, вероятно, вкусный чай… я не знала этого наверняка, так как даже не притронулась к своей чашке, и не чувствовали ничего, кроме невыносимого напряжения.
Изабелла, которая в равной степени не желала навлечь на себя гнев королевы и дать мне повод обнародовать компромат, находилось в предобморочном состоянии. Никогда раньше она не оказывалась в настолько сложном положении.
— Тебе стоит завтра же собрать свои вещи и вернуться в родительский дом. — сказала королева.
Изабелла обреченно прикрыла глаза.
— Мы с Аароном непременно обсудим такую возможность. — пообещала я, даже не скрывая злорадной улыбки. Это оказалось очень занимательным, сидеть здесь, осознавая, что королева знает о предательстве Аарона, пусть пока и не в курсе как много вреда он может нанести, и знает о том, что я знаю, что она знает…
С таким лицемерием мне еще не доводилось сталкиваться.
Королева снисходительно улыбнулась.
— Розанна, ты юна и мало знаешь о жизни, поэтому, я дам тебе один совет: не стоит полагаться на мужчин. В ответственный момент их всегда нет рядом. — она поднялась и поманила меня за собой. — Пойдем, я покажу тебе коллекцию Рисского фарфора, которой я очень дорожу. Его расписывают особой краской, которую очень сложно смешать. Ценность каждого предмета моей коллекции невероятна.
Изабелла попыталась подняться следом за королевой, но была остановлена мягким.
— Не стоит, леди. Пейте чай.
Мы отошли к дальней стене, где стоял буфет из темного, резного дерева со стеклянными дверцами. За стеклом, сверкая в искусственном свете светильников, на керамических поставках покоились блюда, блюдца и тарелочки невероятной красоты. Тонкая роспись, сияла и переливалась от чего изображенные на белой глади фарфора цветы и птицы будто бы двигались.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Королева указала на чашку, почти скрывшуюся за одни из блюд. Она была прекрасна, но имела один изъян — ручка оказалась отломана.
— Не правда ли, великое горе, дорогая. Она выглядит все так же прелестно, но уже ничего не стоит. А виной всему какая-то мелочь.
— Я никогда ничего не коллекционировала и не могу понять вашей боли, ваше величество. Разумеется, пить из этой чашки чай уже невозможно, но ее можно использовать для чего-нибудь другого.
Королева недовольно поджала губы. Разговор как-то не задался с самого начала.
— Аарон ничем тебе не поможет. — она мягко коснулась моих волос, будто заправляла выбившуюся прядку. Но я-то знала, что прическа у меня безукоризненно аккуратная. Клара трудилась над ней с особенным старанием. Я отстранилась, и королева убрала ладонь, крепко сжав ее в кулак. — У него слишком много своих проблем, чтобы решать еще и чужие. Моя же поддержка сделает твою жизнь только лучше.
— Правда?
— Мы подберем тебе замечательного жениха. — пообещала она, доверительно понизив голос. — Поверь, любой мужчина будет лучше моего племянника. Аарон не умеет ухаживать за девушками. Он решительно не пригоден для счастливого брака. Но я познакомлю тебя с прекрасными юношами. Красивыми, воспитанными и обеспеченными, ты сможешь выбрать любого. Я устрою твою жизнь самым лучшим образом. С Аароном же тебя ждут только невзгоды.
Она говорила что-то еще, обещала мне сказочную жизнь…
Я же с восторгом поняла главное — она не знает. Ни о том, что это я помешала людям графа убить Райли, ни о том, что была с кронпринцем во время охоты и подстрелила одного из наемников, ни о том, как во время пожара, в герцогском доме, спасла компрометирующие ее бумаги.
Она совершенно ничего не знала!
Для королевы я была не очень умненькой и совершенно неопасной серой мышкой, со слабым характером. Вероятно, она даже не думала о том, что Аарон мог бы мне хоть что-то рассказывать.
— Все, что тебе нужно сейчас сделать — написать записку моему племяннику, и пригласить его в малую, зимнюю гостиную. И уже завтра я представлю тебе первых лордов.
Выглядело все так, будто королева просила меня заманить Аарона в западню, чтобы потом меня же в его смерти и обвинить.
Мне ее идея ни капли не нравилась.
— Знаете, мне, пожалуй, пора.
— Ты совершаешь ошибку.
— Ммм, не думаю. — призналась я. — Рой, мы уходим.
Чайную комнату мы покидали в тишине.
Уже в коридоре, позволив себе перевести дыхание, я пожаловалась:
— Бессмысленно потраченное время.
— Позволь не согласиться. — Рой пребывал в приподнятом настроении. — Ее величество явно нервничает. Осталось слишком мало времени, у нее нет возможности что-то предпринять…
Рой прикрыл глаза с блаженной улыбкой.
— Я и не мечтал когда-нибудь увидеть ее в таком состоянии.
Дробный перестук каблучков за нашими спинами заставил оглянуться. Прямо на меня, с лицом, искаженным от гнева, неслась фрейлина королевы.
— Сейчас будет скандал. — обреченно вздохнула я, ожидая потока бранных слов, оскорблений, да чего угодно… Я почему-то и не подумала, что она может меня ударить.
Хлесткая пощечина обожгла щеку. Голова дернулась непроизвольно, в глазах на мгновение потемнело.
— Ты!
Она больше ничего не успела сказать, получив пощечину в ответ.
Фрейлина растерялась, прижала ладонь к лицу и глянула на меня диковатым взглядом. Я ударила еще раз, по другой щеке.
— Зачем бьешь, если не готова получить в ответ? — проворчала я и все же коснулась своей горящей щеки. Силы она не пожалела.
— Ты глупая дрянь! — прохрипела фрейлина, прижимая ладони к лицу. Неблагодарная гадина! Как ты смеешь обесценивать добрые намерения ее величества?!
— Ммм… без особых угрызений совести? — произнесла я не очень уверенно. В основном, потому что никакой доброты от королевы не видела и не могла понять, когда я успела что-то обесценить.
