Отец был захоронен там. Вообще, Хьюга — были единственными, кто возвёл на своих землях кладбище и активно им пользовался. Все остальные хоронили на кладбище Конохагакуре. Цеплянием за старые времена и снобизмом веяло и здесь.
— Мам, и что это было? — Неджи недовольно поджал губы.
— Мог бы с ней и поговорить. Миленькая ведь девочка, — улыбнулась Кая.
— Не начинай, — Неджи кого и видел в той блондинке, так это одну из типичных девчонок, что хвостиком бегают за мальчишками с смазливой мордашкой. Его аж передёрнуло от воспоминаний. — Лучше скажи, что происходит? Почему ты вечно на ногах и пропадаешь вне дома?
— Скоро подтверждать квалификацию ирьенина. Много чего забыла, приходится посещать курсы и вспоминать, чтобы с треском не провалиться. Да и стандарты пересмотрели.
— А в честь чего?
— Хиаши-доно оставил рекомендацию Хокаге-саме. Меня повысят до токубецу-джонина если я подтвержу все свои навыки. Если есть токубецу-джонины в навыках преподавания, то почему не может быть их в навыках медицины?
— Поздравляю, — улыбнулся Неджи. Она всё же решила поделиться тем, что происходило.
Кладбище было безлюдным. Кая дала букет сыну, чтобы он его положил перед надгробием Хизаши. Белые лилии, розы, орхидеи и хризантемы… По четыре цветка на вид. Обилие белого резало глаза, но таковы были традиции.
Неджи предался воспоминаниям о тренировках с отцом. Был бы он доволен его успехами? Да и можно ли это назвать успехами? Генин перевёл взгляд на мать. Скупые слёзы стекали по её щекам, а в руках она сжимала подвеску из жёлтого полупрозрачного камня, похожего на янтарь.
— Ты чего?
— Это ожерелье подарил твой отец на свадьбу, — улыбнулась и потрепала его по волосам. — Он бы гордился тобой.
— Тише, не плачь, — поднялся на ступеньку, чтобы быть выше и обнял мать, а она прислонилась к его груди. — Всё будет хорошо. Смотри, — и они встретились глазами. — Тебе не надо брать миссию за миссией. Я уже генин. С Гаем… С Гай-сенсеем мы можем брать уже хорошо оплачиваемые миссии. Ты получаешь повышение и особо на рожон не лезешь. Зимой я сдаю на чунина и можешь прекратить полевую работу! Например в Академию пойти! Ты же знаешь Сюн-сенсея. Переговорите, может поможет!
— Посмотрим, Неджи.
Начался дождь. Они ещё немного постояли и вскоре вернулись к своему дому, но Неджи пошёл на тренировочный полигон. Дождь его не пугал, а напротив, был помощником для отработки водных техник, но не ради этого он пришёл на площадку.
Во время последнего боя с Хиаши Неджи почерпнул кое-что интересное. Тот ускорял свои движения не только напитывая своё тело чакрой, но и выпуская её из тенкецу. Он мог так же, ведь для Небесного Вращения нужно испускать чакру из каждого тенкецу, и для этого он учился испускать чакру из каждого по отдельности. Сейчас нужно было делать тоже самое, только в движении.
Неджи оголил торс и повесил кимоно на мишень. Уж лучше холодные дождевые капли будут падать на плечи, чем закатываться за шиворот одеяний. Да и так он чувствовал себя гораздо свободнее.
Для начала он подпрыгнул и выпустил максимально возможное количество чакры из всех тенкецу, смотрящих назад, за раз. Неджи унесло вперёд мощным порывом, приземлившись после которого он едва сумел удержаться на ногах и немного проскользил вперёд по мокрой и превратившейся в грязь земле. А после, ускорив циркуляцию чакры, повторил действие. В этот раз его унесло куда дальше, а нормально приземлиться не удалось. Теперь он был весь в грязи.
Вопрос в контроле. Нужно следить за мощностью испуска чакры и его резкостью. Если слишком слабый поток — то и не было ускорения. Сильный — заносило непонятно куда. Зато теперь было понятно, почему в Джукене преобладали круговые движения, почему главная защитная техника — это Небесное вращение. Всё это компенсация ошибок в контроле чакры. Испустил слишком много чакры — продолжай вращения и защитись от вражеской атаки.
Сейчас Неджи нужно было только привыкнуть к новшеству, опытным путём узнать, как ускорять каждый удар, шаг и переход, и вбить это себе буквально в рефлексы, доводя до абсолютного автоматизма. Это должно у него выходить так же легко и естественно, как и дышать.
* Каймон - Врата открытия, они же первые врата.
Глава 12: Звон надежд
— Ну и что здесь такого? — Неджи не понимал скепсиса ирьенина. — Нам ведь ещё в Академии говорили, что лёгкий перекос в духовной или телесной составляющей чакры — это нормально.
— Знания в Академии обрывочны, и вообще даются через призму восприятия наставника, а их слова могут исходить из личных обид, да и вообще, — мужчина чуть замер, подбирая слова для продолжения речи.
— Я генин, и не надо спорить в вещах, которых не понимаю? — Неджи продолжил за медика.
— Да, именно так. Но в общем и целом, перекос в сторону духовной составляющей не удивителен. Он удивителен именно в твоём случае. Вся деревня знает про тренировки Майто Гая, а у тебя, Неджи-кун, перекос духовной составляющей. Вот, что странно.
— Ну, я люблю медитировать, — постарался отмазаться Хьюга. Не говорить же ему, что это его вторая жизнь и всё это может быть обусловлено этим? — Провожу так почти всё свободное время.
— Опять же, свободное от тренировок время? — он прям голосом выделил предпоследнее слово.
— Получается так. Неважно, — Неджи отмахнулся и начал поправлять свои бинты. Он, когда нервничал, не знал, куда подевать свои руки. Да и вообще, он пришёл в госпиталь в надежде на то, что кто-то сможет подсказать о возможности накапливания чакры, а его послали по всем анализам и не отпускают восвояси.
— Юрума-сан, — в кабинет вошёл серовласый юноша в очках, смутно знакомый. Хьюга видел его в госпитале, когда они приходили сюда с Хинатой и Хиаши. — Я разложил всю историю болезни Кухито на составляющие, и мне кажется, что…
— Кабуто-кун, — мужчина не дал договорить юноше и сердито на него посмотрел. — Я же освободил тебя на неделю от обязанностей, чтобы ты…
— Я в порядке, Юрума-сан, — перебил наставника Кабуто. — Я должен быть полезным, чтобы почтить память моей матери.
— Ладно, — устало выдохнул мужчина и протянул руку. —
